– Вы же знаете, что раны зашивают – чтобы кожа не расходилась во время заживления? – терпеливо говорила я. – Вот и здесь примерно то же самое, правда, сложность в том, что раны находятся внутри, а ткани очень слабые и скользкие. Зашить их будет очень трудно, и я не уверена, что вообще получится, но попробовать можно.
Действительно, в конце девятнадцатого века врач по имени Дж. Мэрион Симс, борясь именно с этим недугом, заложил основы всей оперативной гинекологии. На разработку методик ушли годы, и мне они были известны, ведь я не раз делала подобную операцию. Ее успех зависел от хорошей анестезии. Опий или виски сойдут для более простых и быстрых вмешательств, а для настолько деликатной процедуры пациент должен быть полностью обездвижен и без сознания. Без эфира не обойтись.
Только как его сделать, не взорвав арендованный домик с десятком родственников? К тому же эфир – вещество легковоспламеняемое, и от мысли об этом меня бросило в холодный пот. И все же, увидев, как на лицах женщины и девушки промелькнула надежда, я решила идти до конца.
Я дала Софронии баночку мази из пчелиного воска (для кожи на бедрах) и сказала, чтобы приходили через неделю – тогда я точно буду знать, смогу ли провести операцию. Я проводила посетительниц наружу и, глядя им вслед, заметила, как миссис Брэдшоу машинально коснулась плеча Софронии – как бы утешая.
Я сделала глубокий вдох и решила, что обязательно найду выход. Собираясь зайти обратно, я посмотрела в другую сторону улицы: там стоял высокий молодой человек, чью поджарую фигуру я немедленно узнала. Представив его в ярко-красной одежде, я поняла, что не ошиблась.
– Уильям! – крикнула я и, подобрав юбки, бросилась к нему.
***
Он не сразу меня услышал, отчего я на мгновение засомневалась. Нет, точно он: эта голова и плечи, решительный широкий шаг… Уильям был стройнее Джейми, с темно-каштановыми, а не рыжими волосами, хотя фигура точно досталась ему от отца. Фигура и глаза. Наконец услышав мой оклик, он обернулся и удивленно посмотрел на меня темно-голубыми кошачьими глазами.
– Мама Кл… – Он осекся, лицо напряглось, а я протянула к нему руки и сжала его большую ладонь своими (надеясь, что хорошенько отмыла их после приема).
– Уильям, – запыхавшись, произнесла я и улыбнулась. – Можешь называть меня как угодно, но наши с тобой отношения ничуть не изменились.
Его суровый вид немного смягчился, и он смущенно опустил голову.
– Наверное, мне лучше называть вас миссис Фрэзер, да? – Он осторожно убрал руку. – Как вы здесь оказались?
– Хочу спросить тебя о том же – и вполне резонно. Почему ты без формы?
– Я ушел в отставку, – слегка чопорно сообщил он. – Учитывая обстоятельства, смысла оставаться в войсках не было. А еще у меня есть дело, требующее свободы передвижения, которой, будучи одним из помощников сэра Генри, я не обладал.
– Может, пойдем выпьем чего-нибудь горячего? И заодно расскажешь о своем деле. – Я выскочила на улицу без накидки, и теперь холодный ветер чересчур настырно проникал под мою одежду.
– Я… – Уильям запнулся, нахмурил брови, потом задумчиво глянул на меня и потер пальцем переносицу, прямо как Джейми. Нос у него длинный и прямой. Снова повторяя жест Джейми, он резко опустил руку и кивнул, будто самому себе. – Ладно, – хрипловато согласился он. – Мое дело, возможно, и для вас… имеет значение.
Через пять минут мы уже сидели в таверне неподалеку от площади Эллис и пили горячий сидр с корицей и мускатным орехом. Хорошо, что зимы в Саванне не такие суровые, как в Филадельфии, однако день выдался холодным и ветреным, и держать в руках теплую оловянную кружку было очень приятно.
– Так что же привело тебя сюда, Уилли? Или мне теперь называть тебя Уильямом?
– Лучше Уильямом. Это единственное имя, которое мне сейчас подходит, раз я хочу сохранить хоть какие-то остатки гордости, – с горькой иронией ответил он.
Я неопределенно хмыкнула.
– Хорошо, Уильям.
– А что касается моего дела… – Он коротко вздохнул и потер костяшками пальцев между бровей, после чего рассказал мне про своего кузена Бенджамина, его жену и ребенка, про Дэниса Рэндолла и, наконец, про капитана Иезекиля Ричардсона. Услышав последнее имя, я вздрогнула.
Уильям заметил мою реакцию и, скривившись, кивнул.
– Поэтому я и говорю, что мое дело связано с вами. Па… то есть, лорд Джон объяснил, что именно из-за угроз Ричардсона арестовать вас как шпионку предложил вам… э-э… выйти за него замуж. – Уильям слегка покраснел.
– Все верно, – ответила я, стараясь не вспоминать то время. Если честно, те пустые слепящие дни, когда я считала Джейми мертвым, запомнились лишь обрывками. Тем не менее в голове ярко всплывают некоторые картинки: я стою в гостиной дома на Честнат-стрит с букетом белых роз в руках перед военным священником, рядом со мной Джон, а по другую сторону от него – мрачный на вид Уильям, такой красивый в капитанской форме и сияющем латном воротнике и так похожий на Джейми, что на мгновение мне почудилось, будто я увидела призрак. Не зная, что делать – то ли упасть в обморок, то ли с криком выбежать из комнаты, – я просто приросла к полу. Когда Джон легонько толкнул меня локтем и прошептал что-то на ухо, я выпалила: «Согласна» – и упала на оттоманку, выронив цветы.
Сосредоточившись на воспоминании, я прослушала, что говорил Уильям, и помотала головой, чтобы прийти в себя.
– Я ищу его уже три месяца. – Он поставил кружку и вытер рот тыльной стороной ладони. – Негодяй все время ускользает. Я даже не уверен, что сейчас он в Саванне, знаю лишь одно: три недели назад его видели в Чарлстоне, а оттуда он двинулся на юг. Где он теперь? Может, умотал во Флориду или поплыл в Англию. С другой стороны… Амарант, похоже, все еще здесь, и так как Ричардсон питает ненормальный интерес к семье Грей и их связям, то возможно… Кстати, вы лично знакомы с Дэнисом Рэндоллом?
Уильям внимательно смотрел в мою сторону поверх кружки, и внезапное упоминание этого имени одновременно позабавило и вызвало во мне злость. Он явно надеялся застать меня врасплох.
«Ну ты и прохвост, – с усмешкой подумала я, перестав злиться. – Без должной практики со мной ты такое не провернешь, милый мой».
Я и правда знала о Дэнисе Рэндолле то, чего не знал Уильям да и, возможно, сам Дэнис, однако известная мне информация не пролила бы свет на местонахождение и мотивы поступков Иезекиля Ричардсона.
– Никогда его не встречала, – вполне искренне ответила я и подняла кружку, чтобы мне налили еще сидра. – Я знала его мать, Мэри Хокинс, мы познакомились в Париже. Очень милая девушка, но мы не общались уже лет тридцать… тридцать четыре года, если точнее. Из твоих слов я поняла, что она вышла замуж за мистера Айзекса, торговца-еврея, верно?
– Да. Так сказал Рэндолл, а ему вроде бы нет смысла врать.
– Согласна. При этом тебе точно известно, что раньше Дэнис Рэндолл и Иезекиль Ричардсон работали вместе. То есть ты так считаешь.
