Уильям нетерпеливо пожал плечами.
– Я не видел Рэндолла с тех пор, как он предупредил меня о Ричардсоне, однако и Ричардсон мне тоже не попадался.
Уильям стучал пальцами по столу, который дернулся, когда он ударил по его ножке ботинком. Ему хотелось сорваться с места.
– Где ты остановился? – выпалила я, пока он не ушел. – Вдр… вдруг я увижу Ричардсона или услышу что-нибудь про Амарант. Я же врач, ко мне приходит столько людей, и все они много болтают.
Поколебавшись, Уильям едва заметно повел плечами и сказал: – Снял комнату на Ривер-стрит, у Хендри.
Он встал, бросил деньги на стол и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.
– А мы живем у Ландрум, в квартале от городского рынка, – неожиданно вырвалось у меня. – Это я так, на всякий случай. Если надумаешь зайти или понадобится помощь.
Он постарался, чтобы его лицо не выражало никаких эмоций, хотя глаза горели огнем. По спине пробежал холодок, ведь я знала, что может скрываться за таким бесстрастным выражением.
– Вряд ли, миссис Фрэзер, – вежливо отказался Уильям и, поцеловав мне руку на прощание, ушел.
Глава 128
Охота на лягушек
22 декабря 1778 года
Джейми покрепче схватил Жермена за воротник рубахи сзади, а другой рукой сделал знак Йену, который держал фонарь.
– Сначала поверх воды, ясно? – прошептал Джейми, увидев черные отблески болота. Тут встречались заросли спартины по пояс и более низкие кустики ситника, кажущиеся ярко-зелеными в свете фонаря. Место было глубокое, с парой-тройкой холмиков-островков (которые коренные жители Саванны называли «гамаками»), где росли восковник и чайный падуб – довольно колючие, как и все остальное на болоте, за исключением лягушек и рыб.
Некоторые колючие обитатели топи могли передвигаться, и внезапная встреча с ними не сулила ничего хорошего. Жермен послушно вглядывался в темноту, крепко зажав острогу в руке. Он высоко занес орудие, готовый обрушить его на добычу. Джейми чувствовал, как парень дрожит – не только от холода, но и от волнения.
Что-то вырвалось на поверхность воды, и Жермен бросился вперед с пронзительным криком.
Фергус и Джейми закричали еще громче и вытащили мальчика обратно: разъяренный водяной щитомордник, едва не заколотый Жерменом, обнажил полный белых зубов рот.
К счастью, змея, похоже, торопилась по другому делу и обиженно уплыла, делая извилистые движения. Оказавшись в безопасности, Йен рассмеялся.
– Думаешь, это смешно? – сердито спросил Жермен, чтобы никто не заметил, что на самом деле его трясет.
– Еще как, – заверил его дядя. – Было бы еще забавнее, если бы тебя слопал аллигатор. Смотри-ка. – Йен поднял фонарь, указывая на рябь между их и следующим островком. Жермен с сомнением нахмурил брови и обратился к дедушке:
– Это и правда аллигатор? Как это можно определить?
– Правда. – При виде щитомордника у Джейми тоже заколотилось сердце. Змеи его пугали, а вот аллигаторов он не боялся. Опасался, но не боялся. – Видишь рябь вон от того холмика?
Жермен прищурился.
– И что?
– Она идет в нашу сторону боком. А вот от островка, на который показал Йен, рябь набегает под прямым углом, прямо на нас.
Пусть медленно, рябь действительно надвигалась.
– Аллигаторов едят? – поинтересовался Фергус, задумчиво глядя на существо. – Мяса в нем явно больше, чем в лягушке, n’est-ce pas?
35
– Едят, и насчет мяса ты тоже прав. – Йен переступил с ноги на ногу, прикидывая расстояние. – Можем заколоть одного острогом. Жаль, я не взял свой лук.
– Нам… идти вперед? – неуверенно спросил Жермен.
– Нет, сначала посмотрим, насколько он большой, – сказал Йен, нащупывая длинный нож на поясе. Грязная вода доходила ему до середины икр, длинные голые ноги прикрывала лишь набедренная повязка.
Вчетвером они внимательно наблюдали за тем, как рябь то появлялась, то исчезала.
– Их тоже можно ослепить? – тихонько поинтересовался Джейми. С лягушками это работало: таким способом они уже поймали два десятка лягушек-быков. Застигнутые врасплох ярким светом, те и понять не успевали, что происходит.
– Сомневаюсь, – шепнул в ответ Йен. – Я никогда не охотился на аллигаторов.
В воде что-то блеснуло, пошла рябь, и над поверхностью мелькнули горящие, будто демонические, глаза.
– A Dhia! – Джейми машинально сложил пальцы в жесте, отпугивающем зло. Фергус оттащил Жермена назад и неуклюже перекрестился своим крюком. Даже Йен был потрясен; он убрал руку с ножа и, не отрывая глаз от хищника, попятился к островку.
– Думаю, это детеныш, – решил Йен, выбравшись на безопасное возвышение. – Глаза у него размером всего-то с ноготь большого пальца.
– Какая разница? Он ведь одержим злым духом! – с подозрением отозвался Фергус. – Даже если убьем его, нам не поздоровится.
– Это вряд ли.
Когда аллигатор замер на месте и поджал короткие когтистые лапы, Джейми сумел разглядеть его получше. Существо было длиной в пару футов, зубастая челюсть – около шести дюймов. Конечно, укусить может, но не более того. Только вот он слишком далеко.
– Видел, как в темноте светятся глаза у волка? Или у опоссума? – В молодости Джейми брал Фергуса на охоту, но чаще всего днем, а не ночью. В темное время суток обитатели лесов Высокогорья не смотрят на тебя, а убегают прочь.
Йен кивнул, не отрывая взгляда от маленькой рептилии.
– Все верно. Глаза у волков обычно желтые или зеленые, хотя от фонаря могут точно так же отсвечивать красным.
– Как будто в волков не вселяются злые духи, – упрямствовал Фергус. Внимательнее рассмотрев зверя, он уже не боялся; все четверо немного расслабились.
– Он думает, что мы воруем его лягушек, – захихикал Жермен. Он заметил что-то в воде и с криком вонзил в добычу трехзубую острогу. – Поймал, поймал! – завопил он, не обращая внимания на аллигатора. Жермен наклонился проверить, крепко ли сидит пойманная рыба, и, издав еще один радостный вопль, вытащил копье, демонстрируя довольно крупного сома. Он бешено дергал плавниками, из отверстий от зубцов текла кровь.
– Тут мяса явно больше, чем в той крошечной ящерице. – Йен взял у Жермена острогу, снял с нее рыбину и убил, ударив рукояткой ножа по голове.
Тем временем из-за суматохи аллигатор уже уплыл.
– Ну, вот все и само решилось. – Джейми поднял обе сумки – в одной были лягушки, в другой – пойманные на мелководье креветки и речные раки. Он раскрыл первую, чтобы Йен бросил в нее сома, и процитировал Жермену молитву охотника: – «Да не будет съедена тобой мертвая рыба или мертвая плоть, и не притронься к птице, которую сам же не убил. Благодари Господа за добычу: поймал одну рыбину, еще девять отпусти обратно».
