– Я была совсем малюткой, когда меня оставили на пороге какого-то паба, – ответила девушка. – Мои предки не приложили даже записки с именем. Единственное, что у меня осталось от них, это вот эта штуковина на шее, видишь? – Лемон подняла подбородок, чтобы показать ему свою подвеску в форме четырехлистного клевера. – Так что владелец паба назвал меня по логотипу на картонной коробке, в которую они меня положили. Лемон Фреш, лимонная свежесть. Это название стирального порошка.
Парень, ничего не сказав, просто вернулся к своей работе. Лемон закусила губу. Эта история про коробку обычно вызывала небывалый прилив сострадания и потоки слез у каждого, кому бы она ее ни рассказывала. А этот чувак вел себя так, словно она вообще ничего не говорила.
Крепкий орешек.
– Ну-у-у-у, а что со всей этой фигней, которая не дает мне пошевелиться? – осмелилась Лем. – Может, кому-то это придется по кайфу, но точно не мне. Не хочешь освободить меня?
– Нет, Лемонфреш. – Парен произносил ее имя как-то странно, соединив два слова в одно.
– Ну тогда хотя бы скажи, где мы и почему мы здесь? – спросила Лемон. – Потому что меня от этого места в дрожь бросает.
– Гав! – согласился Кайзер.
– Лемонфреш находится на борту корабля «Нау-ши», – ответил Сэлвидж. – Она здесь, потому что «Нау-ши» не захотела, чтобы Лемонфреш погибла в глубинах.
– Погоди-ка… – Лемон нахмурилась. – Твой корабль… не захотел, чтобы я утонула? Как корабль может чего-то хотеть?
Парень склонил голову набок и посмотрел на нее так, словно она ненормальная. В глубине сознания Лемон что-то щелкнуло. Она вспомнила бои в Вар-Доме на материке, во время которых вместе с Ив наблюдала, как огромные конструкции корпорации «БиоМаас» дрались с машинами «Дедал Текнолоджис». Девушка осмотрела мягкие стены, пронизанные светящимися венами. Выпуклости, напоминающие ребра.
Технологии, которые не создают.
Технологии, которые растут…
– «БиоМаас», – выдохнула она. – Шлепни меня, так этот корабль живой?
Комната задрожала, по стенам прокатился низкий гул. Парень по имени Сэлвидж ответил, что-то гортанно прогудев.
– Она говорит, что Лемонфреш не нужно бояться, – сообщил ей Сэлвидж. – «Нау-ши» нравится ее тип.
Лемон глянула на панель. На окровавленный осколок стекла.
– Мой…
– «Нау-ши» находит в океане много всего необычного. Организмы, которые рождаются прямо в черной воде. Виды, которые никогда не знали света. Большую их часть мы отпускаем сразу же, как возьмем анализы. Но какие-то мы привозим в Сити-Хайв для дальнейшего изучения. Так же мы поступим и с Лемонфреш.
Сэлвидж снова моргнул, его жабры пришли в движение.
– Мы считаем Лемонфреш очень важной. И она нам нравится.
– Что ж, тогда вот вам мой мудрый совет: обычно мы не связываем тех, кто нам нравится. По крайней мере, если они сами об этом не просили, – сказала Лемон. – И я скучаю по своим друзьям. Мы были все вместе на корабле, который, как я догадываюсь, свалился в океан. И думаю, что они тоже где-то здесь, потому что кто-то же вытащил меня.
– …Друзьям?
– Девушка по имени Ив. Логик Крикет. О, и еще этот красавчик бот-убийца по имени Иезекииль… ты сразу поймешь, когда увидишь его, у него такая ямочка на щеке, которую так и хочется…
– Да, – кивнул Сэлвидж. – Мы спасли их. Они помещены в другой отсек для утилизации.
– Утилизации? Вот это уже совсем не круто, Сэл.
– «Нау-ши» они не понравились, – ответил Сэлвидж. – Они ни на что не годятся.
Лемон моргнула.
– Это грубо, знаешь ли. Нет, конечно, спасибо вам огромное, что спасли нас и все такое, но твоя «Нау-ши» все больше начинает казаться мне с…
Комнату тряхнуло, по стенам прокатился низкий вибрирующий рокот.
– Симпатичной и милой, – глядя по сторонам, закончила Лемон. – Очень милой, именно! То есть этот корабль, такой большой и милый-премилый корабль. Ха-ха.
Сэлвидж таращился на нее, склонив голову.
– Лемонфреш очень странная.
– Говорит чувак с жабрами и двумя парами век, – пробормотала она себе под нос.
Парень пошлепал к дверному проему.
– Эй, куда это ты? – требовательно спросила Лемон.
– Утилизовать. – Он пожал плечами.
– А как же я?
Он заговорил так, будто она была трехлеткой.
– Мы же объяснили ей. Лемонфреш останется здесь до тех пор, пока мы не вернемся в Сити-Хайв. Скоро придет Кэрер с питанием.
– Но только знаешь что, парень, я не хочу в твой проклятый Сити-Хайв. Я хочу найти своих друзей.
Сэлвидж лишь моргнул.
– Ладно. Ты сам напросился. – Голос Лемон звучал громко и отчетливо. – Кайзер, активизируй заряд.
Блитцхунд согласно гавкнул, и его глаза загорелись ярко-красным. В ходовой части пса что-то с бульканьем лязгнуло.
– Не знаком с блитцхундами, Сэларуни? – спросила Лемон. – Это такие собаки-убийцы, знаешь ли. Они могут выследить тебя даже по крошечной частичке ДНК. А когда они тебя находят, то приводят в действие находящиеся в них взрывные устройства. Что дальше, сам догадайся. Внутри Кайзера сейчас столько термекса, что хватит разнести целый дом. Так что если ты не хочешь, чтобы эти милые, светящиеся стены украсили чудесные алые брызги крови и мозгов, предлагаю отпустить меня. Сейчас же.
Парень фыркнул, совершенно не впечатлившись ее речью.
– Мы уже спасали блитцхундов, – сказал он. – И мы разрядили его детонаторы, как только вытащили из утробы «Нау-ши».
Лемон посмотрела на металлического пса и прошептала ему краешком рта:
– Кайз, мог и предупредить, а? Работа в команде и все такое.
Блитцхунд прижал уши к голове и электрически заскулил.
– Я… Ладно. – Лемон кивнула Сэлвиджу. – Что ж, вы молодец, сэр.
Странный парень усмехнулся и поклонился ей. Дверь, издав череду влажных чавкающих звуков, закрылась.
Лемон повернулась и посмотрела на Кайзера.
– Ну что, знаешь какие-нибудь песенки?
– Гав! – ответил Кайзер.
– Ясно, – вздохнула она.
1.14. Хирургическое вмешательство
– Ты знал, – прошептала Ив. – Ты знал, кто я.
Иезекииль стоял на коленях рядом с ней, на маленьком островке из мусора. В его глазах читался страх.
– Я пытался рассказать тебе. Но Сайлас…
– Ты хочешь сказать, старый сукин сын, который на протяжении последних двух лет притворялся моим дедушкой?
– Ана, прости, – с мольбой в голосе произнес Иезекииль. – Сайлас сказал, что шок от воспоминаний может повредить тебе. Во время восстания тебе прострелили голову. Это все, что было в его силах, чтобы вернуть тебя в сознание. Он хотел, чтобы ты начала новую жизнь. Подальше от Вавилона, от боли. Ты достаточно настрадалась в прошлом.
