– …Мистер Си?
Она тряхнула его, но безжизненная рука Сайласа упала на пол, стукнув костяшками по металлу. Лемон снова тряхнула его, и горечь острыми когтями впилась ей в живот.
– Мистер Си?
Сайлас не отвечал. Он лежал безмолвно и неподвижно. Человек, который ее приютил. Человек, который дал ей крышу над головой, семью, ощущение, что ее любят и нуждаются в ней. Человек, который ни разу не потребовал благодарности. Слезы жгли ей лицо, из горла вырывались рыдания.
– …Дедушка?
Габриэль распрямил плечи и уже собирался было броситься к Фэйт, когда слева от себя заметил какое-то движение у перил. Повернувшись, он увидел, как Ана, задыхаясь, карабкается по выступу вентиляционной шахты, сжимая отмеченное синяками горло. Иезекииль карабкался рядом с ней, и его глаза сузились, когда он заметил, как Габриэль поднимает пистолет.
Иезекииль выкрикнул предупреждение и бросился на линию огня. Габриэль выстрелил. Две пули попали в цель, Ана завопила имя Иезекииля, но братья уже сплелись в драке, превратившись в рычащий клубок. Дымящийся пистолет отлетел в сторону, и репликанты вцепились в горло друг другу. Футболка Иезекииля порвалась, обнажив кровоточащие пулевые отверстия в груди и слот для монет, который Габриэль встроил ему в качестве напоминания о верности Ане.
– Предатель, – выплюнул Габриэль.
– Убийца, – парировал Иезекииль.
– Я такой, каким он меня создал…
Иезекииль зарычал и ударил брата головой о платформу.
– Ты винишь всех, кроме себя! – он закричал. – Монрову! Сайласа! Кого угодно! Но ты сам сделал этот выбор, Габриэль! Ты слышишь меня? Это на твоей совести!
Габриэль оскалился и ударил Иезекииля в грудь. Раненый репликант охнул от боли. Габриэль поднял Иезекииля и несколько раз стукнул его о сломанные перила. Сварные швы содрогнулись, и репликанты стиснули друг друга в объятиях ненависти всего в нескольких сантиметрах от края шахты. Лицо Габриэля исказилось от ярости, Иезекииль задыхался, но они продолжали яростно молотить друг друга, разбивая в кровь костяшки пальцев.
– Я такой, каким он меня создал!
Габриэль ударил Иезекииля по лицу.
– Я ТАКОЙ, КАКИМ ОН МЕНЯ СОЗДАЛ!
Габриэль снова швырнул Иезекииля на перила, Зик перевернулся и соскользнул с края. Но он успел протянуть руку и схватился за выступ, чтобы не упасть. Под ним зияла двухсотметровая шахта – после падения с такой высоты вряд ли выжил бы даже репликант. Габриэль поднял ботинок, чтобы наступить брату на пальцы и столкнуть его в пустоту.
Вдруг на затылок Габриэля обрушилось сломанное инвалидное кресло. Репликант пошатнулся, а Ана как следует размахнулась креслом и снова ударила его. Габриэль повернулся с презрительной усмешкой и отбросил Ану к перилам с другой стороны платформы. Потом сжал ее голову двумя руками и, зашипев от злости, начал выдавливать ей глаза большими пальцами.
– Поцелуй за меня своего отца, когда встретишься с ним в аду!
– Эй ты, ублюдок!
Фигура в ярко-розовом защитном костюме ударила Габриэля сзади, металлическая бейсбольная бита оглушила его электрическим разрядом в пятьсот киловатт, и репликант упал. Лемон вскарабкалась ему на грудь и занесла Экскалибур над его головой. Электричество затрещало, отражаясь в ее глазах, когда она снова опустила биту.
– Ты убил моего дедушку!
Экскалибур врезался в голову Габриэля, выпустив яркую молнию.
– Ты убил его!
Габриэль ударил ее по лицу, и она пошатнулась. Он вывернулся из-под нее, схватил за воротник и швырнул к стене. Ее защитный костюм порвался, как влажная салфетка, и Лемон рухнула на платформу. Габриэль схватил упавший пистолет, его окровавленное лицо исказилось от ярости. Сверкнув глазами, он поднял оружие.
Лемон смотрела прямо в дуло, но злость заглушала страх. Репликант спустил курок, и перед ней мелькнули одна, две, три вспышки. Она вскинула руки и зажмурилась, ожидая удара пуль. Но тут что-то с криком вылетело из мерцающего мрака и сильно толкнуло ее в грудь.
– Лемон!
Ана обняла свою лучшую подругу, закрывая собой от выстрелов Габриэля. Лемон почувствовала глухой удар. Ана ахнула, ее глаза расширились от шока. Они упали на платформу в тот самый момент, когда Иезекииль, держась окровавленными пальцами за выступ, выбрался из шахты. Увидев, как Ана падает, он бросился на своего брата, и оба репликанта врезались в сферу Мириад.
Габриэль засмеялся – по-настоящему засмеялся – когда они снова начали драться, царапая, молотя руками и сжимая горло друг другу, его губы искривились в улыбке безумца. Он ударил коленом в промежность Иезекииля и развернул его, схватив за шею. Вены на шее Иезекииля вздулись, глаза расширились, и раненый репликант принялся отбиваться от захвата, который мог сломать ему позвоночник. Габриэль надавил сильнее, и пальцы брата начали молотить по воздуху. Захрустели позвонки, затрещали сухожилия.
Габриэль поднял Иезекииля на ноги и развернул лицом к Лемон и Ане. Рыжая уже успела подняться, теперь она сжимала пустой пистолет Габриэля, а ее лицо заливали слезы. Но у ее ног лежала неподвижная Ана, забрызганная кровью, с тремя ранами в спине. Иезекииль сдавленно простонал, и его лицо исказилось в агонии.
– Нет…
Губы Габриэля коснулись уха Иезекииля, когда он прошептал:
– Ни у одного из нас не будет счастливого конца, брат.
Крик Иезекииля был глухим, полным боли. Стиснув зубы, он изо всех сил сопротивлялся захвату Габриэля. Не в силах справиться с давлением, болты, крепившие его протез к телу, заскрипели, кабели на спине натянулись до предела. Иезекииль повернулся и потащил Габриэля к выступу шахты. Под ужасный лязг металлических костей и звуков разрывающихся мышц Иезекииль наклонился и перекинул Габриэля через голову. С искрами, кабелями и кровью оторвав у Зика кибернетическую руку, Габриэль перелетел через перила и упал в шахту, издав страшный крик.
Фэйт все еще сражалась с Крикетом, изящно, словно ветер между каплями дождя, уклоняясь от его ударов. Ее изогнутый меч со свистом мелькал в воздухе, разбрызгивая в стороны гидравлическую жидкость.
– Жаль, мой маленький братик, что ты не такой быстрый, как я. – Девушка-репликант улыбнулась.
Только услышав крик Габриэля, она на секунду отвлеклась, оглянувшись через плечо. В ее обычно пустых серых глазах блеснул страх.
– Гейб?
И тут сверху на нее обрушились два громадных кулака, впечатав в пол. Крикет схватил ее за ноги и с силой швырнул обратно на мостик. Затем взвалил Фэйт на плечо и снова опустил. Брызнула кровь. Крикет продолжал молотить ее телом взад и вперед, разрывая кожу и кости Фэйт.
– Не!
Удар.
– Называй!
Удар.
– Меня!
