– В долговременной перспективе им предстоит заплатить за это страшную цену, – заявил Кордт. – Как и нам.
Повисла тишина. Хартманн до сих пор не мог поверить, что Гитлеру в последний момент удалось увернуться от войны. Он видел, как это случилось: история вершилась на расстоянии пяти метров от него. Краснолицый, трясущийся Аттолико пробубнил свое послание достаточно громко, чтобы его услышали все вокруг. Он говорил, как герольд в пьесе: «Дуче извещает вас, что, какое бы решение ни приняли бы вы, фюрер, фашистская Италия вас поддержит. Но дуче придерживается мнения, что разумно будет прислушаться к предложению англичан, и просит вас воздержаться от мобилизации».
Когда Шмидт закончил перевод с итальянского на немецкий, лицо Гитлера не выдало ни гнева, ни облегчения. Его черты оставались неподвижными, как у отлитого из бронзы бюста. «Передайте дуче, что я принимаю его предложение». Сказав это, фюрер вернулся в кабинет.
Из коридора донесся взрыв веселого смеха. Партийные чиновники праздновали. По пути сюда Хартманну с трудом удалось увернуться от их объятий. У одного была бутылка шнапса, которую передавали по кругу.
– Так что нам теперь делать? – спросил Гизевиус. – Если без военных мы выступать не можем и сделанный Хартманном анализ их позиции верен, то мы не более чем кучка беспомощных гражданских, обреченных сидеть и смотреть, как уничтожают их страну.
– Мне кажется, для нас остается один шанс, – сказал Пауль. – Мы должны постараться предотвратить подписание соглашения, которое состоится завтра в Мюнхене.
– Это едва ли осуществимо, – сказал Кордт. – Оно, считайте, уже подписано. Гитлер собирается принять то, что англичане и французы ему уже предложили, а это, собственно говоря, именно то, чего он добивался с самого начала. Поэтому конференция не более чем формальность. Чемберлен и Даладье прилетят, покрасуются перед камерами и скажут: «Вот, получите, дорогой фюрер, сдачи не надо». И улетят обратно.
– Ну, едва ли так будет: Гитлер ведь отложил мобилизацию, но не отменил ее.
– И тем не менее я уверяю вас, что так и будет, – спокойно сказал Хартманн. – Мне нужно встретиться с Чемберленом.
– Ого! – Кордт всплеснул руками. – Правда?
– Я серьезно.
– Ваша серьезность делу не поможет. Так или иначе мы это уже проходили. Мой брат сидел в кабинете Галифакса в Форин-офис всего лишь три недели назад и прямо предупредил его о том, что грядет. Но пользы от этого никакой.
– Галифакс не Чемберлен.
– Но, дорогой мой Хартманн, – вступил Донаньи, – что такого можете вы ему сказать, чтобы хоть как-то повлиять на решение?
– Я предъявлю ему доказательства.
– Доказательства чего?
– Что Гитлер вынашивает мысль о завоевательной войне, и это, может быть, последний шанс остановить его.
– Но это просто глупо! – Донаньи воззвал к остальным. – Разве Чемберлен станет слушать какого-то мелкого молодого чиновника вроде Хартманна!
Пауль пожал плечами, совершенно не обидевшись.
– И тем не менее попробовать стоит. Другие идеи у кого-нибудь есть?
– А нельзя ли посмотреть на эти ваши «доказательства»? – осведомился Шуленбург.
– Я бы предпочел не показывать их.
– Почему?
– Потому что я обещал той персоне, которая их достала, что покажу бумаги только англичанам.
Послышался ропот – негодующий, скептический, возмущенный.
– Должен заявить, что нахожу ваше недоверие к нам в высшей степени оскорбительным.
– Вот как, Шуленбург? И все-таки боюсь, что ничего не могу сделать.
– И как намерены вы организовать частную встречу с премьер-министром Великобритании? – поинтересовался Остер.
– В качестве первого шага, само собой, мне следует быть аккредитованным на конференцию в качестве члена немецкой делегации.
– Но разве такое реально? – воскликнул Кордт. – И даже если вас включат, у вас попросту не будет никакой возможности переговорить с Чемберленом с глазу на глаз!
– Думаю, я смогу это устроить.
– Совершенно исключено! Как?
– Я знаком кое с кем из его личных секретарей.
Это признание застало всех врасплох.
– Ну это уже что-то, – произнес Остер после паузы. – Хотя не знаю, чем это может нам помочь.
– Это означает, что у меня есть шанс добраться до Чемберлена или по меньшей мере передать имеющуюся у меня информацию в его руки. – Пауль склонился и заговорил с мольбой в голосе. – Из затеи может ничего не выйти, признаю. Мне понятен ваш скепсис. Но разве не стоит попытаться в последний раз? Полковник Остер, у вас имеются контакты в Уайтхолле?
– Да.
– Есть еще время отправить им сообщение с просьбой, чтобы этот человек сопровождал Чемберлена в Мюнхен?
– Наверное. Как его зовут?
Хартманн замялся. Теперь, когда дошло до дела, ему вдруг жутко трудно стало произнести это имя вслух.
– Хью Легат.
Остер извлек из нагрудного кармана блокнотик и сделал пометку.
– И, по вашим словам, этот человек работает на Даунинг-стрит? Он ожидает сообщения от вас?
– Быть может. Я уже послал ему кое-что анонимно и совершенно уверен, что он догадывается, от кого это. Ему известно, что я служу в Министерстве иностранных дел.
– Как вы устроили передачу?
Хартманн кивнул на Кордта:
– При помощи вашего брата.
Кордт от изумления разинул рот.
– Вы использовали Тео у меня за спиной?
– Я хотел наладить собственный канал связи. Показать Легату кое-что, чтобы убедить в серьезности моих намерений.
– И в чем заключалось это прежнее «кое-что»? Или это тоже секрет?
Хартманн промолчал.
– Неудивительно, что англичане не принимают нас всерьез, – горько промолвил Шуленбург. – Мы в их глазах предстаем полными дилетантами: каждый говорит сам за себя, никакой координации, никакого плана Германии без Гитлера. С меня довольно, господа.
Он рывком встал с кресла.
Кордт тоже вскочил и протянул к нему руки:
– Шуленбург, пожалуйста, сядьте! Мы потерпели неудачу, разочарованы, но давайте не будем ругаться между собой.
Шуленбург схватил шляпу и указал ею на Хартманна:
– Из-за вас, с вашими дурацкими планами, нас всех повесят!
Он захлопнул за собой дверь.
Выждав, когда эхо стихнет, слово взял Донаньи:
– Он совершенно прав.
– Согласен, – подхватил Гизевиус.
– И я тоже, – сказал Остер. – Но мы в тупике, и по зрелом размышлении я намерен поддержать план Хартманна. Не потому, что верю в его успех – просто у нас нет альтернативы. Что скажете, Эрих?
