Oleksandra Havryshchak: Симптомы – это ОК, а верификация диагноза по каким критериям?
Нина Караван: Дело в том, что не всегда анализы показывают положительный тест даже при свежих формах заболевания. Имеет значение титр антител. Зачастую приходится брать на исследование спинномозговую жидкость и там искать доказательство. Преимущественно там и находят возбудителя. Тем не менее порой абсолютно нет никаких лабораторных доказательств, только анамнез и субъективные ощущения!!! И болезнь прогрессирует. Я это утверждаю из личных наблюдений.
Shorena Eden: samzuxarod sakartveloshiz, zaanaa gavrzelebuli, chven mtavrobas zinavs, sadaa jandazva, sul sofel sofel unda dadiodnen da pirutkvs amozmebdnen (для русскоязычной аудитории: это замечание, что в Грузии тоже нет никакой борьбы с клещами, поскольку власти погружены в сон).
96
Имплантация искусственного сердца
Виллем Колф, Уильям Девриз и пациент Барни Кларк
1982 год
2 декабря 1982 г. человеку впервые имплантировали искусственное сердце, с которым было можно есть, ходить и говорить – вести почти нормальную жизнь, за одним исключением: оно работало на пневмоприводе, так что пациент был привязан к компрессору весом 170 килограммов и размером со стиральную машину. Тем не менее это было достижение, сравнимое с первым полетом человека в космос.
Над проектом работало больше 300 человек. У истоков стоял голландский терапевт Виллем Колф, который в 1943 г. в оккупированных нацистами Нидерландах умудрился создать первую в мире искусственную почку. После войны он перебрался в США, где сумел наладить промышленный выпуск этой машины. Колф обнаружил, что врачи боятся всего нового, пока оно не поступает в серийное производство. В Америке дистанция между грантом на исследование и производством была меньше, чем в Европе.
В Штатах Колф усовершенствовал искусственную почку и испытал на животных другие идеи – искусственное ухо (было введено в клиническое использование), искусственный глаз и искусственное сердце. К работе над ними нужно было привлечь талантливую молодежь, и Колф стал преподавать в Университете Юты (Солт-Лейк-Сити), чтобы вербовать студентов. Уильям Девриз, будущий кардиохирург, которому суждено было выполнить историческую операцию, забрел на его лекцию случайно. Молодой человек забыл дома свой ланч. Денег на столовую не было. Чтобы не клянчить у товарищей, он решил пересидеть обеденный перерыв в какой-нибудь аудитории.
Колф говорил так увлекательно, что студент забыл про голод. Он подошел к лектору, высказал ему восхищение и попросился в его лабораторию. «Как ваша фамилия?» – «Девриз». – «Хорошая голландская фамилия! Вы приняты». Колф прожил в США почти 60 лет и говорил «мы, американцы», но при этом гордился своими корнями.
Проблема была в том, что платить за оборудование и работу Колфу стало нечем. В 1968 г. министерство здравоохранения прекратило финансирование его лаборатории без объяснения причин. Добил его счет за 22 подопытные овцы. Никаких овец лаборатория не покупала. Оказалось, один сотрудник вступил в сговор с продавцом овец и вместе они освоили 36 000 долларов. Университет страховал такие риски. Полученные от страховщиков деньги позволили продержаться до конца года. Но жулик на этом не успокоился. Заметая следы, он поджег лабораторию. Колф и его сотрудники своими руками отремонтировали помещение и аппаратуру, а страховую премию в 125 000 долларов потратили на исследования. В частности, наняли ветеринара Дона Олсена, и подопытные животные перестали погибать от инфекций. Было сделано первое искусственное сердце, с которым корова прожила несколько дней. Правда, она могла только лежать и жевать.
Зато казенный грант получил хирург Майкл Дебейки, который в Хьюстоне разрабатывал свою конструкцию. С его аппаратом вместо сердца пациент мог уже прожить пару дней, дожидаясь донорского органа. 4 апреля 1969 г. хирург Дентон Кули без спроса взял экспериментальный образец из лаборатории Дебейки и имплантировал его 47-летнему больному по имени Хаскелл Карп. Мужчина пролежал с работающим искусственным сердцем 64 часа (дольше, чем все подопытные животные, на которых отрабатывалась операция) и перенес трансплантацию донорского сердца, но через 36 часов после операции скончался от пневмонии.
С этого началась великая вражда. Кто дружил с Дебейки, тот не подавал руки Кули, и наоборот. Коллегия хирургов порицала вора. Был даже суд, на котором Кули оправдывался патриотическими мотивами: «Я не хочу, чтобы русские и тут опередили нас, как со спутником». Действительно, советские разработки шли тогда вровень с американскими, но до пригодного для жизни устройства было еще очень далеко. Через пять лет усилия обеих стран объединились. 28 июня 1974 г. в Москве Андрей Громыко и Генри Киссинджер подписали соглашение «О сотрудничестве в области научных исследований и разработки искусственного сердца», и начался обмен идеями.
Это помогло группе Колфа создать сердце, реагировавшее на движение. Когда корова поднималась на ноги, скорость перекачивания крови автоматически возрастала. Телята, которым вживляли такой аппарат, внешне выглядели нормально, только из груди у них торчали воздуховоды. Первые искусственные сердца были пневматическими. Электричество порой отключается, а компрессор с запасным баллоном сжатого воздуха – это гарантированный источник энергии.
Скептики утверждали, что при пониженном атмосферном давлении пневматический орган откажет. Тогда Дон Олсен затащил овцу с искусственным сердцем на вершину заснеженной горы Сноубёрд (2469 метров над уровнем моря), и ничего страшного не произошло. Отработав технику на 200 животных, стали готовиться к операции на человеке. И тут на пути оказалось знаменитое агентство FDA.
Бюрократы, шаркая ножкой, спросили: «Кто вы такие, чтобы проводить подобные операции? Вашему кардиохирургу Девризу еще 40 лет нет, и мы о нем никогда не слышали». Зато они слышали о Дентоне Кули, который после 1969 г. стал знаменитостью. И чтобы показать свою власть, чиновники еще раз запретили Кули делать такие операции и назло ему дали разрешение хирургам Солт-Лейк-Сити, которые, в отличие от «вора из Хьюстона», для начала представили многотомное исследование и вообще играли по правилам.
Правила оговаривали поиски больного для имплантации искусственного сердца большим количеством несовместимых условий. Его диагноз не должен оставлять надежд на трансплантацию. Пациент вообще должен быть на последнем издыхании, но при этом с интервалом ровно в сутки дважды подписать 11-страничное согласие на операцию.
Летом 1982 г. такой человек нашелся в клинической больнице университета. Преуспевающий зубной врач Барни Кларк, спортивного телосложения мужчина ростом 1 метр 85 сантиметров и весом 90 килограммов. В 1976 г. перенес неизвестную инфекцию, после которой у него заболело сердце. Кардиомиопатия – растяжение желудочков – вызвала сердечную недостаточность, так что Кларк едва передвигался. Четыре года его лечили новейшими препаратами, он участвовал в клинических испытаниях, но и лучшие лекарства перестали помогать. Услыхав от кардиолога про искусственное сердце, Кларк познакомился с Девризом и посетил коровник.
