Десять ступенек вниз. Дверь бессознательного. Коридор со 111 дверями.
Он формулирует желание: «Хочу в ту жизнь, где я лучше всего умел соблазнять женщин».
Красная лампа над дверью 72.
87.
Он разглядывает свои тонкие кисти, длинные, покрытые лаком ногти, узкие запястья с разноцветными браслетами. Пальцы унизаны двумя десятками колец с переливающимися драгоценными камнями. Весь в украшениях, как женщина.
Либо я женщина, либо до невозможности женоподобен.
Обуреваемый подозрениями, он прислушивается к собственному телу и обнаруживает грудь в лифе.
Наверное, я выразился как-то неудачно. Мне хотелось в ту жизнь, где я соблазняю женщин, а не в ту, где я женщина.
Он окружен другими женщинами, все смотрят на него по-доброму, даже с восхищением. Появляется мужчина в индийском одеянии, на голове тюрбан. Он смугл, с тонкими усиками, весь в шелках. Толпа людей, одетых как индусы, осыпает его лепестками цветов.
Он приглядывается к обстановке.
Я в Индии. Кажется, я вступаю в брак.
Его сажают на трон, надевают на него цветочные венки.
Суженый изображает серьезность, соответствующую важности момента.
Стоящая рядом с Рене индийская красотка подает ему заговорщический сигнал, и он догадывается, почему угодил именно в это тело.
Женщина, в чьем теле я нахожусь, выходит замуж, но спит с этой красавицей. Это мое перевоплощение бисексуально, отсюда одаренность по части соблазнения женщин.
Музыканты с замысловатыми инструментами – ситаром, лютней, флейтами и барабанами – наигрывают что-то веселое.
Мое «я» скучает. Воспользуюсь этим как лазейкой, чтобы представиться.
– Здравствуйте, мадемуазель.
Дрожь во всем теле.
– Кто ко мне обращается?
– Меня зовут Рене Толедано, я – одно из ваших будущих воплощений. Я вернулся в эту жизнь, потому что мне потребовалась экспертиза в области соблазнения женщин. Можно немного вас побеспокоить?
Сохраняя неподвижность, с взглядом, устремленным вдаль, она соглашается.
Дух Рене вылетает из тела женщины и располагается перед ней. Теперь он видит ее целиком, все ее яркое платье невесты. Она очаровательна, на лбу горит красная точка третьего глаза, в мочках ушей и в носу кольца. В сложную прическу вплетены золотые нити и драгоценные камни.
При виде его индианка слегка вздрагивает, но, учитывая ситуацию, не смеет ни шевелиться, ни говорить.
– Как вас зовут?
– Шанти. Но вы-то кто? Если одна из моих инкарнаций, то где вы живете?
– Во Франции, лет, наверное, через триста после вас. А вы, Шанти? Где вы живете? И в каком году?
– В Бенаресе. Мне знаком западный календарь, им пользуются французы. По нему у нас сейчас… 1661 год.
– Отлично. Не буду ходить вокруг да около, Шанти: я явился за советами. Похоже, вы – лучшая советчица.
– Если я могу помочь своей будущей инкарнации, то непременно это сделаю.
Рене понимает, в чем достоинство разговора буквально по душам с индианкой: она не видит ничего странного в понятии переселения душ.
Пользуясь тем, что музыке и танцам не видно конца, Рене старается максимально точно изложить ей свою ситуацию в сфере чувств. Он рассказывает о той, кого вожделеет и кому не смеет признаться в сжигающем его чувстве, – об Опал.
– Во-первых, – начинает она, – вы, как я чувствую, боитесь женщин. Думаю, вам надо что-то преодолеть. Это как-то связано с вашей матерью или с неудачным опытом молодости.
Видимо, думает Рене, она имеет в виду разочарования, сделавшие его опасливым. Насколько ему известно, ни Фирун, ни Ипполит не успели познать полноценных любовных связей. Даже Зенон успел только плениться женщиной, но дальше этого дело не зашло.
Дух Шанти спокойно растолковывает духу Рене основы любовных отношений. Она объясняет, как рассуждают женщины, во что верят, чего ждут от мужчин. Она толкует о желании, фантазиях, женском воображении.
Только после этого она переходит к энергии кундалини, поднимающейся по позвоночнику, как вулканическая лава. Дальше речь заходит о Камасутре, о пробуждении органов чувств – глаз, ушей, ноздрей, рта, кожи, затем о соприкосновении губ, языков и, наконец, душ.
У Рене впечатление, что он в школе.
Каждое мое прошлое «я» – в чем-то эксперт. Сочувствую тем, кто довольствуется своими знаниями лишь об одной своей жизни.
Он не может не сожалеть о том, что в его реальности не принято учить всех этим премудростям отношений между полами и духовной сексуальности.
Он понимает, что раньше не разбирался в любовных отношениях, что все его прежние связи были неудовлетворительными из-за блокировок и страхов. Он никогда не задавался вопросом, о чем думают его партнерши. Даже свои собственные ощущения во время любовного акта мало его интересовали. Для него венцом всех усилий было согласие женщины на близость, дальше имело значение только утоление плотского желания. Но из учения Шанти следует, что в момент согласия все только начинается. Всего за двадцать минут Шанти, неподвижно сидящая на собственной свадьбе, мысленно преподает ему всю науку чувств и секса.
Потом к Шанти подходит отец, чтобы вести ее к мужу, и им приходится расстаться.
– Я совсем забыла спросить вас, каким будет мир через триста лет, – извиняется юная индийская принцесса. – Моя нелюбознательность непростительна.
– У вас такая древняя и утонченная культура, что вы поглотите всех, кто попытается ее изменить. Желаю вам счастья в этом браке и… и других ведомых вам услад.
Он поднимается по лестнице. Судя по часам, он пробыл на свадьбе Шанти в Бенаресе гораздо дольше, чем думал.
Столько всего узнав об отношениях полов, он полон энтузиазма. Благодаря Шанти он убедился в бездонности своего мужского невежества, хотя раньше полагал, что к 32 годам все познал.
Он любуется спящей Опал. Она невыносимо желанна. Наконец-то он понял, как завязать с ней любовную связь. Он вспоминает слова Шанти: «Делай все, чтобы она считала, что сама тебя выбрала. Позволь ей действовать. Считай себя самого труднодосягаемым предметом желания. Относись к себе так же, как к ней. Относись к себе как к недосягаемой женщине…»
Рене мысленно оговаривается, что для красавицы Шанти это проще, чем для него, всегда воспринимавшего себя робким и неуклюжим. Он не может оторвать взгляд от крепко спящей женщины.
Отчаявшись уснуть, он включает компьютер и ищет в окрестностях Мерса-Матрух пещеру с высотой свода 17 метров.
Завтра он вернется к атлантам, начавшим строить свой Мем-фис, и укажет им место, где можно оставить драгоценные доказательства.
