А это тяжко. Уж поверьте, это трудная, сложная и неблагодарная работа. Еще и потому, что врач – людей спасает, учитель – людей учит, а вот охранник в КПЗ… а, вертухай лагерный. Или как еще похуже обозвать могут. И морщат интеллигентные люди свои возвышенные носики при упоминании сей непочетной профессии.
Мысль о том, что любую работу стоит уважать, если это не воровство или убийства, а сами они на этом месте не продержались бы и недели, им в головы не приходит.
Аня отродясь подобной «интеллигентностью» не страдала, и вообще, у нее профессия есть! Вот! А значит, и знакомые у нее будут самые разноплановые. В том числе и Дима, охранник в КПЗ.
Честно говоря, сволочь та еще. Редкостная. Но кто ему спину правил?
Аня.
А потому парень выслушал ее просьбу и даже не удивился.
– Если очень нужно – провести могу.
– Меня и адвоката?
– Может, одного адвоката?
– Димочка, солнышко, меня Славик знает. А адвоката – нет, и откровенничать с ним не будет.
– А родственники?
– Бабушка восьмидесяти лет? Тебе труп, что ли, нужен? На овчарок мяса не выделяют? Так там одни мослы, потравишь псинок!
Димка заржал лошадью и попросил Аню подъехать на остановку «Ново-Лагерная» к двенадцати ночи. Одна смена уйдет, вторая встанет, ну и…
Аня горячо поблагодарила и пообещала коньяк. А потом повернулась к Эрешу.
– Скажи, ты ведь можешь отличить, врет человек или говорит правду?
– Ты хочешь, чтобы я это сделал? С твоим Славиком?
– Да, – вздохнула Аня. – Все я понимаю, но… Розалию Львовну мне безумно жалко. Если Славика подставили, всем миром его вытаскивать будем. Но правду я могу узнать только с твоей помощью.
Или с детектором лжи, но кто ж его позволит притащить в тюрьму?
Эреш только плечами передернул.
– Ань, а ты не допускаешь, что он виновен?
Аня отвела в сторону взгляд.
– Я не хочу об этом думать.
– А все-таки?
Женщина расправила плечи.
– В некоторых странах у нас за наркотики смертная казнь. На месте. И я считаю, что это правильно, только очень мягкосердечно.
– То есть?
– Ты знаешь, что такое наркотики?
Эреш уже знал. Интернет – просветитель молодежи, будь она хоть четырежды хвостатой.
– Василиски на такое не реагируют.
– А люди… Я видела, что с ними происходит. И с их родными и близкими. Это страшно, Эреш. Очень страшно… Эти твари, наркоторговцы, они ведь не одного человека, они целые семьи изводят… Моя бы воля – я бы не убивала, я бы подсаживала на иглу, дожидалась серьезной ломки – и выкидывала их на свалку. Пусть подыхают, мрази.
– А если…
– Если он связан с наркотой – пусть остается за решеткой. Убить не смогу, но это будет судьба хуже смерти.
Эреш кивнул. Потом, подчиняясь душевному порыву, приобнял подругу за плечи.
– Не расстраивайся. Я же рядом…
«Ты ведь не всегда будешь рядом. Ты уйдешь…»
Вслух эти слова не произнес никто. Но они повисли в воздухе, и в теплой комнате стало зябко. Неуютно.
Аня вздохнула и повернулась к компьютеру.
– Надо погуглить, что там в тюрьме пригодится. Хоть передачку собрать.
* * *
Собирать пришлось немного. Сигареты, конфеты, всякие гигиенические мелочи из разрешенных. Майку, спортивный костюм… а вдруг у него нет?
Пакет получился объемным и внушительным. Дима проверил его на остановке, но махнул рукой.
– Ладно, Ань. У вас полчаса будет на все, уложитесь?
– Димочка, конечно! И давно ты спину не поправлял?
– Дорого, Ань…
– Скидка – пятьдесят процентов, – щедро пообещала женщина.
Дима расцвел.
– А когда записаться можно?
– Посмотрю по календарю, недельки через две придешь. Хорошо?
– Как раз денег наберу. Отлично…
Эреш молчал. Дима покосился на него.
– Ань, а это – адвокат?
– Конечно. Не похож?
– А это не мое дело.
– Очень правильный подход, – одобрил Эреш и поглядел Диме прямо в глаза.
Что уж он там увидел, непонятно, но здоровенный мужик в одну секунду стал бледным, как известка. Даже если и были у него плохие мысли – все развеялись.
– П-пойдемте?
Эреш милостиво согласился пойти, куда ведут.
* * *
Славика ждать не пришлось, привели его практически сразу. В одну дверь завели Аню с Эрешем, в другую – юного археолога. Выглядел он злым и отчаянным, но когда увидел Аню, чуть на шею ей не бросился.
– Аня!
– Я, – не стала рассусоливать женщина. – Сумку держи. Здесь всякое… полезное. И рассказывай.
– Что?
– Правду. Твоя наркота?
– Нет.
Аня переглянулась с Эрешем, и змей покачал головой. Нет, не врет.
– А чья тогда? Кто ее мог подбросить?
– Не знаю. Я на своей машине никого не катаю…
– Она на стоянке стояла?
– Да… там камеры есть.
– Где стоянка находится, как зовут сторожа? С кем поговорить?
Славка отвечал быстро и четко, видимо, и сам этот вопрос обдумывал. Аня записывала на диктофон. Эреш сверлил парня немигающим взглядом, от которого Владиславу было не по себе. Но до взглядов ли тут?
– Бабушка сказала, все из-за могилы? Что именно?
– Ань, ты понимаешь, там могила времен…
– Цыть!
Славик осекся. Аня посмотрела грозно, благо была лет на пять старше.
– Молчать и отвечать четко. Давно ты ее раскопал?
– Два месяца как…
– Чего так долго?
– Так осторожно же надо! Это ж…
– Поняла. Кто к тебе приходил?
– От Пономаря.
Аня помрачнела.
– Это точно?
– Я этого мужика знаю. Зовут Николай Владимирович Ефремов, он у Пономаря если и не близкий, то доверенный.
– Такую фамилию позорит, жопа… – вздохнула Аня. – Хорошо хоть, не родственник
[10]. Где живет – знаешь?
– Знаю. В Ларионовке.
Поселок был тем самым, куда ездила по работе Аня. Вот и отлично. Очень удобно будет, лишний раз не мотаться.
