– В магии это чистая правда. Я свою силу вложил, а получил в ответ немного другое. Его амулет подзарядился, он, похоже, любую энергию принимает, а вот мои накопители заточены под некромантию. Я их разрядил, но эту энергию – крови, рода, леса – они не впитают. Структура не та.
Аня поняла от силы половину объяснений, но кивнула:
– Ясно.
Черт с ними, с накопителями. Зато Эреш еще побудет с ней. Побольше бы…
Кажется, Эреш прочитал ее мысли или просто догадался, потому что развел руками:
– Обидно, конечно. Ладно, задержусь чуток, найду с кого подзарядиться.
Аня фыркнула:
– Михей боялся, что ты не согласишься ему помогать…
Эреш махнул рукой:
– Знаешь… плохо, когда пресекается род. А когда ведовской, жреческий род обрывается, это еще хуже. Тут помогать надо без раздумий. А амулет – приятный… бонус.
Аня даже рот открыла.
– А я думала…
– Правильно думала, одно другому не мешает. И злит меня этот дед, и помочь ему надо.
Аня покачала головой. Змей, такой змей…
– Попить хочешь?
– Давай.
– А с Лидой что?
– Ее пока лучше не трогать, еще минут двадцать хотя бы. Отлежится…
– Не поняла?
– Я тут у вас почитал биологию… знаешь, техногенное развитие дает свои преимущества. Считай, у нее сейчас происходит перестройка ДНК-цепочки под код Михея. А это и больно, и неприятно. И так я выбрал самый легкий вариант.
Аня извлекла из сумки бутылку с водой.
– Держи. Стаканчиков, уж извини, нет… А есть варианты сложнее?
– У вас бедный магией мир. Считай… всю силу с жертвоприношения, со смерти чуть не десяти человек я отдал для ритуала. А если пользоваться только своей магией, это на пару лет растянется. Каждый месяц проводить такие ритуалы… муторно. Да и болезненно, когда кровь замещается… то есть меняется код, это как рак. И организм сопротивляется.
Аня кивнула. Это она могла понять.
– Или пара лет на своей силе – или жертвоприносить кого-то?
– Или так. Но ты думаешь, это легко?
Аня так отродясь не думала. Уколы колоть – и то не всем под силу.
– Кругом ограничения…
– А как еще? Бесконтрольной силы не бывает, равно как и беззаконной магии.
Эреш одним глотком осушил бутылку:
– Хорошо…
– Поэтому дед Михей и говорил, что долго не покажется?
– Поэтому. Он не знал, что я и свою силу вложу… думал, придется отдавать то, что он себе на жизнь оставил. Ему бы тогда лет пятьдесят жизни урезали, не меньше.
– Ты благородно поступил.
Эреш фыркнул:
– Вот еще… благородно. Просто теперь он мне должен, а отдать не сможет. Пусть мучается, гад такой.
Да, василиск есть змей. И точка.
Эреш фыркнул повторно и протянул руку:
– Иди сюда. Ну его в болото, старого…
Аня подлезла к нему под мышку, прижалась покрепче.
А ведь и правда хорошо. Мой нежный и кусачий змей, только мой, здесь и сейчас…
Колышутся величественные сосны, лукаво улыбаются с неба звезды, играет волосами теплый ночной ветерок, и шепчут что-то тихое сосновые ветви. И такое умиротворение накатывает…
Свернуться бы в траве – и спать. И впитывать это невероятное лесное прикосновение всем телом и каждой его клеточкой…
– Остаться бы тут… подольше.
– Жаль, что мы не одни, – согласился Эреш.
Но им и так было хорошо. Тихо, спокойно и уютно.
И вовсе не важно, кто тут василиск, а кто – человек. Хорошо…
– А ты мне покажешь, что тебе дед Михей отдал? – попросила Аня.
– Конечно, – Эреш, продолжая одной рукой обнимать Аню, второй достал из кармана небольшой мешочек темной кожи, распустил зубами завязки и вытряхнул Ане на подставленную ладонь кольцо.
Большое, старое… то ли мужское, то ли женское…
Темный, почти черный металл, плоская грань, на ней рисунок – два полукруга сверху и снизу, выпуклыми сторонами к центру перстня. Между ними ромб, который касается каждого полукруга острым концом. В ромбе вписана буква «R», только странная. Словно бы не латинская, а какая-то…
– Это символ пути и руна пути, – Эреш коснулся перстня. – У нас они почти такие же. Только не работает пока…
– А когда заработает? Как это будет выглядеть?
– Да почти так же. Только светиться будет красным.
Аня вздохнула.
– Твоя дорога домой.
– Я должен вернуться. Там мои сородичи…
– Я все понимаю. Надо…
В траве застонала, пока еще не приходя в себя, Лидия.
* * *
Обратно они ехали уже под утро – и молча.
Каждый думал о своем.
Лидия примеряла на себя новый род, новую силу и даже новую внешность. Она изменилась, хотя и не сильно, но заметно. Скинула с плеч десяток лет и стала выглядеть на шестнадцать-семнадцать, не больше, волосы завились крупными кольцами и налились рыжиной, глаза искрились яркой изумрудной зеленью, полнее стали губы, тоньше – нос, стройнее фигура…
Аня бы даже приревновала, но Эреш смотрел на Лиду совершенно равнодушно. Даже посоветовал выглядеть первое время поскромнее, если не хочет неприятностей – сила ведьмы уже есть, а контроля пока нет. От мужчин отбиваться замучаешься…
Лидия думала, что все будет хорошо.
И силу она освоит, и ведьмой станет… это же здорово, правда?
Аня думала, что криминального элемента у нас много, Эрешу хватит и на переход, и на что угодно. Он уйдет. А она останется одна, вспоминать прошедшие денечки. И надо бы взять побольше воспоминаний, вот! И поменьше думать о будущем, так жить проще будет.
Эреш смотрел на Аню.
И тоже думал, что уходить ему придется, а вот оставлять женщину совсем не хочется.
Взять с собой?
Здесь тоже есть определенные тонкости. И пообещать вернуться не получится, он сам не знает, что его будет ждать на другом конце портала. Не хотелось бы, чтобы Аня всю жизнь ждала, и надеялась, и тосковала – или пусть ждет?
Думать о грустном не хотелось. Но допускал он все.
Лида попросила оставить ее в Семиренке, ей совершенно не хотелось в город. Конечно, дед может пока и не появляться, но ей там будет уютнее.
Эреш не спорил. Василиску больше всего хотелось прилечь и отдохнуть. Поспать часика три-четыре, а лучше семь-восемь, потом налопаться жареного мяса, можно с кровью, выпить несколько стаканов вина, сгрызть пару шоколадок… да, шоколад – это чудесная вещь.
