При жестком ударе самолет Армстронга потерял радиоантенну, и Нил остался без возможности вести радиопередачи. «Поэтому мне пришлось делать заход на посадку без радиосвязи – при этом сперва нужно пролететь над аэродромом и покачать крыльями, а те, кто в это время будет на командно-диспетчерской вышке, должны тебя заметить и понять, что ты запрашиваешь разрешение на посадку без радиоконтакта».
Но Армстронг не знал, что потеря давления в гидросистеме заставила опуститься посадочный гак, предназначенный для аварийной остановки самолета. Если бы Армстронгу стало известно, что его посадочный гак опущен, он приземлился бы на базе Неллис без проблем; в конце концов, он ведь был летчиком военно-морского флота с огромным опытом посадок на авианосец с использованием гака. На аэродроме Неллис оборудование для торможения самолетов представляло собой лежавший поперек взлетно-посадочной полосы стальной трос, присоединенный к длинному куску судовой якорной цепи, каждое звено которой весило больше 13 кг.
«Когда я налетел на трос, меня здорово шарахнуло, – вспоминает Армстронг, – и это было для меня полной неожиданностью, потому что я вовсе не подозревал, что тормозной гак у меня выпущен, – я ведь не мог видеть со стороны, что происходит с самолетом». Звенья разбитой на кусочки чугунной якорной цепи разлетелись на сотню метров окрест и вдоль по взлетной полосе, катясь, как пустынное перекати-поле. F-104 остановился как вкопанный.
Военнослужащим из ВВС потребовалось тридцать минут, чтобы расчистить полосу, и значительно большее время, чтобы смастерить на скорую руку замену для испорченного тормозного троса. Армстронга отвели в здание, где нес вахту дежурный офицер базы. Там он снял шлем и объяснил переполошенному офицеру, что с ним случилось, а потом собрался с силами и позвонил в NASA, чтобы доложить о летном происшествии. К этому моменту в NASA все уже начали бояться самого худшего. У дежурных на командной вышке базы Эдвардс отсутствовала информация об Армстронге. И вот несколько минут спустя вышка объявила, что у Нила были проблемы, но он благополучно приземлился на базе Неллис. Вскоре летчик-испытатель NASA Милт Томпсон отправился забрать его на единственном имевшемся в наличии двухместном самолете, F-104B. Однако при посадке он попал в резкий порыв бокового ветра, и Томпсон был вынужден резко припечатать левую стойку шасси к полосе, из-за чего на ней лопнула шина. Пожарная машина и автомобиль оперативной службы аэродрома помчались к покалеченному самолету Томпсона, который он устанавливал на стоянку сбоку от центральной рулежной дорожки. Хуже Томпсона себя в тот момент чувствовал лишь Армстронг, который наблюдал, как дежурный офицер во второй раз за один вечер закрывает ВПП для полетов.
Итак, у NASA теперь было два потерявшихся пилота. Пришлось послать на Неллис третий самолет. К сожалению, единственным, что могло летать в тот момент, оставался Т-33, еще один двухместный самолет. Когда Билл Дана появился на нем, всем показалось, что при посадке он вот-вот выскочит за полосу. «О нет, только не это!» – отчаянно завопил дежурный офицер, в то время как Нил закрыл глаза локтем, а Томпсон, остолбенев, смотрел на происходящее. К счастью, самолет Даны вовремя остановился. «Пожалуйста, не нужно больше самолетов NASA! – взмолился офицер базы. – Я лично найду для одного из вас машину, которая доставит его на Эдвардс!»
Он выполнил свое обещание, и, когда принадлежавший ВВС С-47 приземлился на базе Неллис по пути в Лос-Анджелес, дежурный офицер базы обеспечил ему ускоренную заправку, чтобы они согласились подбросить Томпсона по пути. И потом он годами рассказывал «историю о трех сорвиголовах из NASA», которые разнесли его взлетные полосы.
На следующий день после позорного провала в Неваде Армстронг отправился в двухнедельную командировку в Сиэтл, из которой вернулся 4 июня. Первый его полет после «приключений на авиабазе Неллис» состоялся 7 июня – в этот день он пилотировал F-104 в компании Билла Даны.
К этому времени Армстронг уже решил участвовать в отборе кандидатов в астронавты. NASA официально сообщило, что прием заявлений в связи с новым набором в отряд астронавтов открыт 18 апреля 1962 года, за двое суток до того, как Армстронг на Х-15 совершил свой полет, который пошел не по плану. Вполне возможно, что Нил ничего не знал об объявлении NASA вплоть до 27 апреля. Но именно в этот день в Летно-исследовательском центре вышла внутренняя газета, где поместили статью, озаглавленную «NASA выберет новых астронавтов», и там упоминалось, что в отряде есть от пяти до десяти новых вакантных мест. Писали, что новые пилоты примут участие в операциях обеспечения для проекта Mercury, а затем вместе с астронавтами Mercury будут летать на новых двухместных космических кораблях Gemini.
Требования к кандидатам не могли оказаться более соответствующими фигуре Армстронга, чем если бы они были написаны специально под него. Рассчитывать на успех в отборе могли опытные летчики-испытатели реактивных самолетов, желательно связанные с полетами на аппаратах с высокими летно-техническими характеристиками. Кандидаты должны располагать правом выполнения экспериментальных и испытательных полетов по линии военного ведомства, авиастроительной промышленности или NASA. Им было необходимо успешно окончить колледж по физической, биологической или технической специальности. Принимались заявки только от граждан США до тридцати пяти лет ростом не выше 182,9 см (ровно шести футов). Организация, в которой кандидат работал, то есть Летно-исследовательский центр NASA, должна была снабдить его своей характеристикой-рекомендацией для нового места.
Директор Центра пилотируемых полетов в Хьюстоне Роберт Гилрут принимал заявления от кандидатов до 1 июня 1962 года. Те пилоты, которые соответствовали выдвинутым требованиям, должны были пройти интервью в июле. Кандидаты, успешно сдавшие серию письменных экзаменов, предназначенных для проверки их инженерной и научной квалификации, попадали в руки группы специалистов-медиков, которым тоже предстояло отсеивать неподходящих людей. Тренировочная программа новых астронавтов должна была включать совместную работу с инженерами-разработчиками техники, имитации полетов на тренажерах, тренировки на центрифуге, дополнительное обучение ряду наук и полеты на передовых и мощных самолетах и других аппаратах. Практически все, что входило в программу тренировок, было для Армстронга уже пройденным этапом.
С 9 по 11 мая 1962 года Армстронг находился в Сиэтле, где участвовал во Второй ежегодной конференции по мирному использованию космического пространства – это была встреча, совместно финансировавшаяся NASA и другими аэрокосмическими обществами и группами, где надеялись отыскать возможности для международного применения достижений космической науки и техники. Армстронг, Джо Уокер, Форест Питерсен и Боб Уайт, каждый из которых был членом «Клуба 100 000 футов», представляли на конференции программу летных исследований при помощи Х-15. Помимо них там выступали администратор NASA Джеймс Уэбб, вице-президент США Линдон Джонсон и другие видные деятели. Обстановка самой конференции и Всемирной ярмарки, проходившей в Сиэтле, к которой присоединились участники конференции, не могла не впечатлить Армстронга. Звездой второго дня ярмарки был астронавт Джон Гленн, который только что вернулся из орбитального полета по программе Mercury. «Толпы восхищенных почитателей» заполняли улицы Сиэтла, и каждый человек хотел увидеть прославленного астронавта хоть краем глаза.
