Сабрина опускает руки и раздвигает лепестки шире. Я ныряю и делаю движение языком снизу вверх, пробуя ее на вкус. Мой изнывающий член подрагивает от желания. Боже, как мне этого не хватало.
– Такер, прошу, – умоляет она.
Член настолько твердый, что рискует сломаться, но мне все равно. Я зарываюсь лицом между ног своей женщины. Ее пятки давят на мои плечи, побуждая меня продолжать. Она содрогается, издавая самые сексуальные звуки на свете.
Давай, детка. Кончи для меня.
– Да! О да, прямо там! – кричит она, а затем снова зажимает рот рукой.
Мы оба застываем, ожидая сигнала из соседней комнаты. Когда ничего не происходит, я с облегчением выдыхаю, тянусь за подушкой и бросаю в нее, дьявольски улыбаясь.
– Хотя твои сексуальные крики и сводят меня с ума, лучше все-таки кричать в подушку.
Она запрокидывает голову, кладет подушку на лицо и показывает мне два больших пальца. Смеясь, я снова возвращаюсь к своему потрясающему занятию. Как только мои губы касаются ее, смех затихает.
С каждым прикосновением я все больше превращаюсь в хищника. Ее бедра напрягаются под моими ладонями, киска содрогается под моим языком, сигнализируя, что Сабрина близка к финалу. Я сильнее и быстрее двигаю языком. Целую, покусываю и проникаю языком внутрь, пока она не начинает кричать в подушку и не кончает мне на лицо.
Это, черт возьми, потрясающе.
Сев, я вытираю рот ладонью.
– Презерватив?
Она отшвыривает подушку в сторону.
– Я на таблетках. Выписали в прошлый раз.
Я беру член в руку и провожу кончиком вдоль влажной кожи. Дыхание Сабрины становится хриплым и неровным, когда головка расширяет вход. Я уже давно не был внутри, и хотя совсем недавно моя девушка вытолкнула из себя шар для боулинга, она по-прежнему чертовски тугая. Женское тело – волшебная штука.
Когда проскальзываю внутрь, я не могу сдержать собственный стон. Это даже слишком приятно. Я погружаюсь полностью и замираю. Ее мышцы пульсируют.
– Твою мать, надо было подрочить перед тем, как открыть бар, – с трудом говорю я. – Я, кажется, кончу секунд через десять.
– Прошу, не надо. Это так приятно, – тон у нее слегка удивленный.
– А ты думала, будет неприятно? – Я закидываю ее ноги себе на плечи, чтобы войти еще глубже.
– Я родила ребенка.
– У тебя идеальное тело, – я целую ее идеальную лодыжку. – Будь оно еще более совершенным, я бы уже умер. Ты все еще адски тугая и райски мокрая.
Она хихикает.
– Райски мокрая?
– Мой рай – влажный и горячий и принадлежит крошке по имени Сабрина.
Улыбнувшись, она сжимает мышцами мой член.
– Прекрати, – задыхаюсь я. – Ты думаешь кончить еще раз или хочешь, чтобы я опозорился?
Она не отвечает, только сжимает меня еще сильнее. Я закрываю глаза, пытаюсь взять себя в руки. Когда порыв кончить в нее проходит, начинаю снова двигаться в медленном и ровном ритме.
Она смотрит на меня, и я пытаюсь передать ей взглядом все, что чувствую, но не могу сказать словами.
Ты для меня единственная.
Солнце всходит и заходит для меня по воле твоей улыбки.
Мое сердце бьется, потому что бьется твое.
Ее бедра поднимаются выше навстречу каждому моему движению.
– Держись за меня, детка. – Пот каплями выступает на лбу, когда я упираюсь коленом в матрас, чтобы погрузиться в нее сильнее и глубже.
Она притягивает меня к себе, и ее грудь соблазнительно трется о мою с каждым новым движением.
– Я близко, – шепчет она. – Поцелуй меня. Хочу чувствовать твой язык во рту, когда кончу.
Твою мать.
Мои губы впиваются в ее, и наши языки жадно сплетаются. Это все, чего я когда-либо хотел. Ее тело подо мной. Ее вкус на губах. Ее запах в моих легких.
Она кричит прямо во время поцелуя, когда кончает. Я ощущаю этот крик экстаза и затем позволяю себе испытать оргазм, врезаясь в нее так сильно, что рискую оставить синяки. Когда буря эмоций наконец стихает, я обессиленно падаю рядом с ней, с трудом перекатываясь на бок.
– Дай мне минут десять, и можно будет продолжить, – бормочу я, уткнувшись в матрас.
Мягкая ладонь спускается по моей спине вниз и сжимает задницу, заставляя все тело вздрогнуть. Член реагирует на это движение.
– Минут пять.
Она смеется.
Я переворачиваюсь на спину и обнимаю ее, притягивая ближе к себе.
– Ты меня убила, Сабрина. Я мертв.
Она проводит пальцем по внутренней стороне моего бедра, и – ничего удивительного – мой член встает.
– Если это называется «мертвый», боюсь представить, сколько будет длиться наш следующий заход.
– Может, хочешь сэндвич? Я собираюсь долго держать тебя в постели.
Она просовывает свои ноги между моих, как будто не может вынести, когда между нами хотя бы дюйм свободного пространства. Против чего я совершенно не возражаю.
– Кажется, все получилось, – бормочет она, и я чувствую дыхание Сабрины на своей груди. В ее голосе снова звучит удивление.
– А почему бы и нет? Мы оба хотели, чтобы все получилось, согласна?
Я замираю в ожидании ее ответа. Знаю, что давил на нее в последнее время, поэтому жду, когда она вскочит и побежит к двери.
Вместо этого она глубоко вздыхает.
– Да, мы этого хотели.
– Это значит, я могу прекратить искать другую женщину?
– Это значит, ты должен прекратить искать, – заявляет она, сжимая меня своими нежными пальчиками и заставляя рычать от удовольствия.
– Хорошо. Я уже сказал нескольким женщинам тут, что женат.
– Как это?
– Джейми – магнит для телок. Никогда еще на меня не бросалось столько женщин.
И затем, как будто дочь почувствовала, что мы говорим о ней, мой телефон щебечет, сообщая, что Джейми плачет.
– Что это? – Сабрина садится, убирая с лица волосы.
– Фитци настроил. В колыбели есть датчики, которые посылают сигнал тревоги на мой телефон и оповещают, если Джейми перестанет шевелиться или плачет. Потом и тебе установлю это приложение. – Я соскакиваю с постели. – Оставайся тут, – говорю я ей, когда она встает на колени. – Я принесу Джейми сюда.
Подходя к двери, я оглядываюсь. Сабрина откинулась на спинку кровати, окружив себя подушками, приготовившись кормить нашего ребенка. Она поднимает голову и улыбается, и выглядит при этом как, мать его, ангел.
Не так я планировал свою жизнь, по крайней мере – не так быстро хотел завести семью, но не променял бы это на все золото мира.
