Глава четвертая
Сначала не было ничего – лишь тишина. И дым.
Он проникал глубоко в мои легкие, выдавливая из них последний воздух. Жар, заключенный внутри меня, пузырями вырывался на поверхность, и в конце концов я ощутила, что моя кожа вот-вот отделится от мышц, а мышцы – от костей.
Затем пришла боль.
А мозг взорвала паника. Добела раскаленный воздух и ударная волна сбили меня с ног, как только Защитник исчез в вихре опаленного пластика и металла. Его униформа и волосы загорелись, и огонь, повторив очертания мужчины как вторая кожа, полностью поглотил его. А я отлетела назад… Болела голова, и было так темно, так темно…
Мне никак не удавалось глубоко вдохнуть, хотя я отчаянно этого хотела. Я не могла пошевелиться. Нервы стонали, кричали, ныли, но давящая сила прижимала меня к острому неровному камню и почти расплющила мою грудную клетку.
Дым, дым был повсюду. Он потоками плыл надо мной, касаясь открытых ран на руках и груди. Правую руку прижало металлическим листом. Я попыталась ее вытащить, но запястье зацепилось за что-то острое. Я стиснула зубы, подавив крик боли.
Думай… Думай…
Мэл. Где Мэл?
Я изо всех сил попыталась повернуться, чувствуя, как металлический край впивается в кожу.
Не могу оставаться здесь, на земле… Не могу…
Кто-то здесь хочет тебя убить.
Кто-то здесь хочет тебя убить.
Бомба.
– Хватит, – выдавила я. – Прекрати.
Вопреки всем инстинктам, всем голосам в моей голове, которые кричали о том, что нужно выбраться, двигаться, дышать, я заставила себя прекратить борьбу с тяжестью придавившего меня металла. Я заставила себя ощутить обжигающий воздух, каждый наполненный горечью вдох, который мне удавалось сделать. Успокоиться.
Не сработало. Защитники, Мэл, тот парень, телесуфлер, зеленая-зеленая трава – всe это перемешалось в моем сознании. Я снова попыталась вцепиться обломанными ногтями в металлический лист, который не давал мне сдвинуться с места. Я дышала, я была жива – каждый раз, когда тьма пыталась поглотить меня, мне удавалось ускользнуть. Я сделала это снова. Со мной еще не покончено. Я была жива.
Я должна помочь им.
Сдавленно застонав, я выгнула спину и уперлась коленями в придавивший меня кусок металла, пытаясь его спихнуть.
Я почувствовала под щекой жесткую щетку ковра – похоже, меня отшвырнуло на временную сцену, которую соорудили для моей речи.
Я пихнула металлический лист снова, и на этот раз он подпрыгнул, загремев на ступенях. Но только я успела вытащить обе руки и прижать их к груди, как его тяжесть придавила меня снова.
Но вдруг лист задрожал, и края его приподнялись – какой-то человек пытался мне помочь. И когда он повернулся спиной к солнцу, я смогла различить черты его лица.
Это был тот темноволосый парень.
Мне нужна была пара секунд, и я успела отползти как можно дальше. С явным облегчением мой спаситель разжал пальцы, позволив листу рухнуть обратно на ступени, и в воздух поднялось еще одно облако пыли.
По моему телу разливалась кровь, шумело в ушах, а в онемевшие ноги словно вонзились лезвия ножей. В глазах так защипало, что я прикрыла их рукой. Пепел кружился в воздухе, словно яростная метель, а я будто перенеслась куда-то в другое место, где было так одиноко и так холодно.
Я хотела закричать, но крик застрял в моем горле.
Парень схватил меня за предплечья и заставил подняться, хотя чувствительность в ногах еще не восстановилась. Он держал меня крепко, хотя колени мои подгибались, и я шаталась взад и вперед. Он слегка встряхнул меня – может, хотел, чтобы я посмотрела на него?
Но я смотрела дальше.
Мэл.
Так ломает куклы раскапризничавшийся ребенок – разрывает на части и расшвыривает их по земле. Одна из ее туфель так и стояла на ступеньке прямо передо мной, будто Мэл просто сняла ее в тот самый момент, когда ее настиг жар взрывной волны. Защитники – женщина, которая привела нас сюда, и мужчина с пистолетом – были мертвы, серая ткань их униформы еще дымилась.
Взрыв сорвал верхний слой почвы, оставив воронку в развороченной земли и плитке. В горящей земле, пытаясь выбраться, шевелились еще тела – это были оказавшиеся поблизости сотрудники университета и журналисты. Их кожа и одежда обгорели так сильно, что опознать их будет очень тяжело.
Я вздрогнула, когда в плотной завесе дыма вдруг показался человек, налетев на искореженное ограждение. Следом за ним, хромая, шла женщина, ее сарафан был порван и перепачкан кровью, стекавшей по ее ногам. Ее лицо ничего не выражало, будто взрыв выжег все ее мысли. Выражение никак не изменилось, даже когда женщина посмотрела на свою оторванную руку, которую сжимала в другой.
Люди в панике разбегались в разные стороны, топтали разбитые камеры, пытаясь не наступить на мертвые тела, на раненных и на тех, кто пытался помочь пострадавшим. На тех, кто стоял на коленях на дымящейся земле и беззвучно кричал посреди этого хаоса. Подростки. Родители. Бабушки и дедушки. Полицейские. Защитники. Повсюду кровь. Дым – так много дыма.
Это была всего лишь искра.
Это был всего лишь один электрический разряд. Он не мог вот так распространиться или обрушиться на слушателей. Я очень хорошо контролировала свою способность. Я повернулась снова – на этот раз туда, где находилась аппаратная. Туда, куда ушел агент Мартинес.
Что-то снова сжало мне руки. Мои глаза были мокрыми, из них струились слезы. Парень встал передо мной, чтобы закрыть страшную картину разрушений. Его губы шевелились, но я смогла разобрать только несколько слов – невнятные звуки прорывались лишь обрывочно, будто парень кричал под водой.
– …идeм… обратно… слышишь?…
Он понял, что я его не слышу, одновременно со мной. Мне стало страшно. Я попыталась вырвать руку из его ладони. Мое сердце забилось ужасно быстро, а в глазах потемнело. Но парень только сжал мои пальцы еще сильнее и, взяв меня за подбородок, заставил снова взглянуть прямо на него.
Волны паники и страха, захлестнувшие мое сознание, на мгновение улеглись. Он продолжал говорить. Повторял одно и то же слово. И я уже не понимала: услышала ли я его наконец или только представляю себе его голос, низкий и хриплый:
– Ты в порядке? Ты в порядке?
Похоже, я оглохла не полностью, но большинство звуков заглушал жалобный вой, доносившийся отовсюду и ниоткуда.
– Ты в порядке?! – крикнул парень прямо мне в ухо. – В порядке?
Я кивнула, потому что я была жива. Я кивнула, потому что это, похоже, было единственное, на что мое тело оказалось способно в данный момент. Я была не в порядке… а вокруг творился хаос…
Я даже не могла расплакаться – из глаз из-за пыли и дыма и так непрерывно текли слезы. Моему сознанию не удавалось погрузиться в скорбь и печаль.
