Когда я подошла к ребятам, Мигель и Лиза встретили меня улыбкой облегчения, а Джейкоб подвинулся, впуская в их круг.
– Простите, – с трудом выговорила я, – мне не стоило возвращаться.
– Перестань. Руби и Лиам хотели, чтобы ты вернулась, – возразила Лиза. – Тебе столько пришлось пережить. Ты устала. Мы и сами должны были догадаться и проверить телефон.
– Но дом… – Я закрыла глаза, и перед внутренним взором возникла картина: Руби и Лиам стоят на ступенях разрушенного крыльца, а их мечта превращается в золу и пепел.
– Что уж говорить: облажались мы капитально, – вздохнул Джейкоб. – Они оставили дом на нашу ответственность. Мы спасли всех, а на душе все равно кошки скребут. Но Убежище – это люди, а не дом. Тебе это любой здесь скажет. И пока мы друг у друга есть, неважно, какая крыша у нас над головой.
Я кивнула, но чувство вины не отпускало.
– …а это стандартный винт, – послышался позади голос Приянки. – Он поднимает в воздух стандартный беспилотник, квадрокоптер. Задний винт, как следует из его названия, расположен сзади и толкает беспилотник вперед. А это карта памяти, которую я заберу себе. О-о-о-о, а это знаете что? – И она сделала драматическую паузу. – Крепление двигателя. Всегда проверяйте, надежно ли оно держится, не разболтались ли винты.
И завороженно наблюдающие за девушкой физиономии синхронно кивнули. Я невольно отыскала взглядом Романа. Саша, которая радостно махала ему рукой, притащила его к детям помладше, усадив в самый центр круга. Судя по ее энергичной жестикуляции и по тому, как запылали щеки Романа, она пересказывала историю своего спасения. Какая-то девочка встала и принялась приглаживать его всклокоченные кудри.
– …экстренный план уже реализуется, – продолжал Джейкоб, и мое внимание снова переключилось на него.
– А это припасы? – спросила я, кивнув на большие туристические рюкзаки, сваленные рядом.
Во время того единственного визита Лиам рассказал, что они заранее упаковали все необходимое, если вдруг придется бежать. Рюкзаки были сложены в черные мусорные пакеты, которые дети уже расстелили на земле вместо подстилок.
– Да, – кивнула Лиза. – Здесь еда, вода, наборы первой помощи и еще много чего. Нам хватит, чтобы дождаться отца Лиама и его друзей.
В ответ на мой удивленный взгляд Мигель продемонстрировал телефон-раскладушку.
– Как только вышел из тоннеля – сразу отправил сигнал бедствия. Они проверят запасное укрытие на предмет непрошеных гостей или слежки и скоро будут здесь.
Запасное укрытие. Я глубоко вдохнула и с облегчением закрыла глаза: хоть какое-то утешение. Впрочем, я всегда знала, что у Лиама и Руби должен быть запасной план на случай, если местонахождение дома будет раскрыто.
– А что потом?
– Найдем новый дом или построим, – сказала Лиза. – И малыши полюбят и это место.
Я посмотрела туда, где в одиночестве сидел Оуэн. Кое-кто из детей осмеливался подойти к нему, с опаской решаясь положить руку ему на плечо, но мальчик не реагировал на их прикосновения. Он наблюдал, как восходит солнце. Мне не нужно было смотреть на него, чтобы представить, какими пустыми могут быть эти большие черные глаза.
– А что ты собираешься делать, Зу? – спросил Мигель. – Может, останешься с нами?
– Отправлюсь на поиски, – сказала я.
– Я знала, что ты это скажешь, – призналась Лиза. – Хотя лучше бы ты осталась с нами, в безопасности.
– Меня же ищут, – напомнила я. – Как бы мне этого ни хотелось, останься я с вами, и вы снова окажетесь под прицелом. Пока я со всем не разберусь.
– Вместе с ними? – уточнил Джейкоб, кивнув в сторону Романа и Приянки.
Я снова оглянулась на них: Приянка все еще показывала детям детали беспилотника. Она даже позволила одному из Желтых спалить какое-то приспособление – похоже, это было следящее устройство. Роман, словно корону, водружал Саше на голову венок, который только что сплел. Девочка радостно улыбнулась ему, белые цветы светились в ее темных волосах как звезды.
– Я что подумал, – проговорил Мигель. – Давайте вы заберете запасную машину.
– Запасную машину?
– Лиам спрятал в лесу «тойоту-седан» – недалеко, метров сто отсюда. На случай, если придется бежать, – пояснила Лиза, кивнув в сторону противоположного конца поляны. – И рюкзак тоже возьмите. Там есть все, что может понадобиться, даже одноразовый мобильник с зарядкой.
Я покачала головой. Я и так уже забрала у них слишком много.
– Я не могу…
– Можешь, – заверила меня Лиза. – У нас всего достаточно.
Вот чем все закончилось. У нас ничего не было. Больше всего нам нужен мобильный – чтобы оставаться на связи и чтобы Приянка сделала еще одно устройство отключать камеры наблюдения. Нужда заставляет нас делать то, на что мы никогда бы ни пошли, и забрать то, что мы никогда не стали бы забирать.
– Пожалуйста, – попросил Мигель. – Постарайся иногда выходить на связь. Если получится добыть какую-то информацию или просто сообщить, что у тебя всe в порядке.
– Я попытаюсь, – пообещала я.
– Подожди! – И Лиза бросилась к груде вещей, которые удалось спасти. Порывшись в кипе рисунков, она вытащила обгоревшую фотографию и протянула ее мне. – Думаю, ты захочешь это забрать. Она висела в их комнате.
Это был снимок пятилетней давности. Вайда сфотографировала меня, Толстяка, Руби и Лиама на фоне «Черной Бетти» посреди леса, рядом с озером Принс в Вирджинии.
Тогда Лиам захотел найти «Бетти», чтобы забрать ее и отремонтировать. Но когда мы наконец-то разыскали наш старый фургон, природа уже как следует над ним потрудилась: двигатель полностью проржавел, а сквозь днище проросла трава. Было бы полным безумием тащить туда эвакуатор, чтобы вывезти машину. Так что мы оставили «Бетти» там, где она была – как памятник всему, что мы сделали вместе, и тем, кем мы были вместе.
Но Лиам все же забрал колпак с одного из колес. И на фотографии одной рукой он удерживал его, а другой обнял Руби.
На этом снимке я выглядела совсем ребенком: вся в ярко-розовом, улыбающееся лицо светится от счастья. Коротко стриженные волосы немного отросли, вид беззаботный и даже озорной. Толстяк уставился в небо, явно рассерженный тем, что ему сказала Вайда за мгновение до того, как щелкнула фотоаппаратом. Поверх моей головы Лиам смотрел на Руби и улыбался ей. Руби все еще в гипсе – после того, как ее вытащили из Термонда, прислонилась спиной к пассажирской двери «Бетти» в качестве опоры. Она тоже улыбалась едва заметно, но… расслабленно.
Я думала, что фотография существовала только в одном экземпляре – у Толстяка. Он сунул ее в шредер перед тем, как заявить перед лицом президента Круз, представителей ООН и временных членов Конгресса, что больше уже не считает Руби и Лиама друзьями и понятия не имеет, куда вообще они могли отправиться.
