– Мне не о чем с вами разговаривать, – резко ответил третий секретарь посольства, но не успел он закрыть окно, как услышал в ответ:
– Господин Потугин, вам не жаль вашу карьеру? Я ведь просто предлагаю вам помощь, чтобы вы смогли избежать неприятностей. В конце концов вы ничем не рискуете. Мы ведь не можем вас арестовать.
Чтобы выиграть время, Сергей Иванович начал, не торопясь, расстегивать ремень безопасности, затем так же не спеша вынул ключ зажигания. Он решил, что есть смысл выслушать сотрудника ФБР, и распахнул дверь своего автомобиля.
– Ну вот и хорошо, – констатировал незнакомец и пригласил Потугина к себе машину. Тому ничего не оставалось делать, как принять приглашение.
– Меня зовут Джеймс, – представился он. – Вы действительно решитесь на такое бесславное завершение карьеры?
– А почему вы решили, что это будет конец карьеры? – ответил вопросом на вопрос Сергей Иванович.
– Посмотрите, уже и телевидение приехало. Ваше начальство узнает о вашем проступке по новостям раньше, чем вы доберетесь до посольства, – равнодушным тоном продолжал гнуть свою линию сотрудник ФБР. – Потом анализ крови на алкоголь, а не дай бог, еще и наркотики обнаружат. Нет-нет. Анализ, разумеется, будем делать не мы, а ваши коллеги. Уверяю вас, так оно и будет, – продолжал напирать собеседник.
Сергей Иванович понял, что подставился, и продолжал, делая вид, что внимательно слушает своего визави, лихорадочно соображать, ища выход из ситуации. «Решения может быть только два, – размышлял майор Потугин. – Первое – самому поставить в известность руководство, а дальше… дальше “чемодан-вокзал-Россия”, скандал в семье и провинциальное управление где-нибудь в Сибири. Это в лучшем случае. Второе – сделать вид, что согласился на “дружбу”, закрыть эту ситуацию, а там… там посмотрим».
Потугин лукавил, обманывал самого себя и верил, что так оно и будет, что ему удастся выкрутиться. Но он еще не знал ФБР, которое давно изучило слабые места майора СВР и ни за что не ослабит свою волчью хватку.
Тем временем обработка продолжалась. Джеймс понимал, что сейчас важно убедить собеседника в том, что ничего страшного не происходит и что их разговор не носит враждебного характера, а речь идет только лишь о взаимовыгодном для их спецслужб сотрудничестве, поэтому подключил второй по значимости аргумент. Главный довод во все времена был один и тот же – доллары, но его сотрудник ФБР приберегал для второй встречи, а сейчас он спокойно и даже буднично продолжал говорить:
– А чего вы так опасаетесь? После развала СССР Россия и США идут бок о бок, разделяющие нас стены рушатся. Только посмотрите на взаимоотношения наших президентов. Не сегодня завтра наши спецслужбы официально объявят о совпадении стратегических интересов и будут плодотворно сотрудничать.
Потугин немного успокоился. Действительно, с виду отношения двух стран уже и противостоянием нельзя было назвать, не то что враждебностью. Но это было ложное представление. То коварство, которое США осуществляли на высшем уровне по отношению к РФ с целью ее подчинения, повторял сейчас и Джеймс в разговоре с секретарем российского посольства, причем с точно такой же целью. И это ему удалось.
– Что вы от меня хотите? – с трудом вымолвил Потугин.
– Ничего особенного. Просто я хочу вам помочь выбраться из неприятной ситуации. Вам повезло, что я оказался рядом, – врал Джеймс. – …а потом, возможно, будем обмениваться взаимно полезной информацией, – закончил говорить агент ФБР.
– Предлагаете еще раз встретиться? Когда? – спросил Потугин. За время разговора он успел себя убедить, что ничего страшного не происходит, что через некоторое время он без последствий вернется домой и все будет как прежде. Сергею Ивановичу даже не приходило в голову задать себе вопрос: почему на этом месте оказался именно он? Зато это точно знал агент ФБР. Джеймс давно изучил все положительные и отрицательные качества, сильные и слабые стороны характера своего будущего подопечного. Он даже знал, что собой представляют члены его семьи. Все эти сведения находились в черной кожаной папке, которую сотрудник ФБР держал сейчас в руках, чтобы предъявить собеседнику некоторые материалы личного и при этом отрицательного свойства. Но сделать это он намеревался только в крайнем случае, если «объект» проявит строптивость. Однако, согласно выводам, которые лежали сейчас в той же папке, этого не должно было случиться.
Джеймс отрицательно покачал головой, а вслух произнес:
– Потом как-нибудь… если не возражаете. Вы ведь не против?
– Не против, – ответил Сергей Иванович, как ему показалось, чужим голосом.
– Тогда инцидент будем считать исчерпанным.
Он опять лгал. Каждое слово их разговора фиксировалось на аудио- и видеопленку, а специалисты и психологи точно знали срок, за который человек в таких условиях успокаивался и был готов к следующему контакту.
Джеймс Гловер был доволен выполненной работой. И «афганец», и «официант», и «потерпевший» хорошо сыграли свои роли. Неопытный третий секретарь посольства ничего не заподозрил. Та лишняя кружка пива, которую он выпил в баре с «бывшим офицером», и последующий инцидент могли бы остаться для него лишь неприятной случайностью. Впрочем, Потугин сам себя вывел на роковой путь.
Для дальнейшего успешного сотрудничества с завербованным агентом оставалось только создать ему небольшие проблемы, желательно финансовые, а потом помочь их решить.
Глава 22
Будь всегда искренен, даже если у тебя на уме совсем другое.
Гарри Трумэн, 33-й президент США
Брюссель, Бельгия, 199… год
Одна из элитных арт-галерей Брюсселя располагалась в апарт-комплексе с названием «Villa Lampain», который теперь нисколько не напоминал ту роскошную двухэтажную виллу, где раньше жил ее бывший владелец барон Карл Лампейн. Только большой бассейн, по-прежнему наполненный чистейшей водой, свидетельствовал о том, что некогда это было владение одного из самых богатых семейств Бельгии.
Теперь в здании организовывали выставки современного искусства. Внутренняя планировка как нельзя лучше тому способствовала. Огромный холл, широкие лестницы, ведущие на второй этаж с множеством просторных светлых помещений, позволяли проводить выставки причудливых инсталляций, картин и фотографий. В небольшом и ухоженном парке размещались современные композиции и скульптуры.
Галерея также иногда организовывала встречи с представителями современного искусства, которые завершались богатыми фуршетами, а потому пользовались популярностью у высшего света столицы Бельгии. Вход на такие вечера был исключительно по пригласительным билетам, и брюссельский бомонд считал престижным побывать на таком мероприятии. Часто в ходе таких вечеров проводились благотворительные аукционы.
Вера приехала в Брюссель по документам гражданки США Кэтрин Тэйлор три месяца назад и значительно позже Антона. Немного освоившись в городе, она отправилась в Королевскую академию изящных искусств и записалась на курсы «Оценка и атрибуция предметов современного искусства», чтобы в дальнейшем попытаться устроиться сначала на стажировку в «Villa Lampain», а потом попытаться получить там работу. Этот план действий был продуман еще в Москве, и Кэтрин имела полную информацию об этой галерее.
