– Ясно, валяй дальше.
Фанариоти продолжил:
– Пух хранится на складе Юго-Западной железной дороги. Через два-три дня его увезут в Москву, на мануфактуры. Еще можно успеть.
– Ты предлагаешь нагрянуть на склад, вспороть кипы и проверить сортность хлопка?
– Так точно. Мы этого сделать не можем. А вы из самого Департамента полиции, вам и карты в руки. Немому придется доплатить пошлины. Плюсом взыщут штраф в пятикратном размере. Да еще товар конфискуют и продадут с аукциона. И кроме того, денежное взыскание в размере двойной цены на товар. Открывателям набежит, ежели все суммы сложить, двенадцать-тринадцать тысяч. Для оценки пуха понадобится эксперт, его мы дадим.
– Ваш интерес в чем?
– Ребята получат арестантские отделения, три года с полтиной. Как собравшие для провоза шайку. Собаку Фишелеса тоже посадят на Арсенальную
[72].
– И что? Хотите занять его место на таможне?
– Нет, Алексей Николаевич. Мы, греки, «скорпионов» кормить не хотим…
– «Скорпионы», напомню, это таможенные чиновники, – встрял Сергей.
– …Просто Абрам Мойшевич мне цену на кофе сбивает. Он ведь и его ввозит по заниженной пошлине.
– Так давай его с кофе поймаем, – предложил Лыков.
– Ха! Там цены другие. А с пухом он будет разорен, сядет в тюрьму и вообще сойдет со сцены. И другим жидам урок.
– А не боишься, что они тебе отомстят?
– Распря между нами тянется уже сто лет. Нет, не боюсь. Другие греки меня поддержат.
Коллежский советник подумал и сказал:
– Хорошо. Я даю санкцию своему помощнику на эту операцию.
– А вы сами? – встревожился Спиридон. – Вы-то полковник, а он лишь капитан…
– У Сергея Маноловича в кармане лежит такой же билет, что и у меня. Департамент полиции имеет все необходимые полномочия. Хватит вам и титулярного.
– Хм. Но тогда вы не получите премию.
– Отдайте ее всю Сергею Маноловичу. Мне же от вас, шмуглеров, нужно вот что. Найдите мне Степку Балуцу, если он прячется в катакомбах.
Контрабандист смутился:
– Фартового сдать? В Одессе это не приветствуется.
Лыков рассвирепел и так приложился кулаком о стол, что кружки повалились набок.
– А убивать стариков кувалдой приветствуется?
Подбежал официант, сменил скатерть. Когда питерец успокоился, то продолжил:
– Сдавать своих нигде не любят, но везде сдают. Ты же указал нам Немого.
– В Одессе сильна конкуренция, – возразил шмуглер. – Евреи тоже сдают нас полиции, это обычное дело.
– Спиридон, ты меня услышал. Или нет? Если нет, то хлопок поедет в Москву.
Грек задумался:
– Ой, нехорошо… А деваться некуда. Но… Тьфу!
Полицейские его не торопили. Наконец Фанариоти кивнул:
– Я пришлю к вам Раздуханчика.
– Кого-кого?
– Эфраима Нехелеса. Он все настроит как надо.
– Что за Нехелес? И почему раздуханчик? Что это значит?
– Раздуханчик по-одесски значит веселый человек. Нехелес изучил катакомбы лучше всех. Можно сказать, что это его ремесло.
– Не понял, – признался питерец. – Поясни.
– Ну Эфраим однажды догадался, что знание подземного города может приносить доход. Например, мы просим найти место для склада товара.
– Контрабандного?
– Конечно. Нужно, чтобы оно было укромное, но удобное для доставки и выгрузки. В катакомбах и зимой, и летом температура не выше четырнадцати градусов по Цельсию. Глубина прохода кое-где достигает сорока саженей. Есть места легкодоступные, а есть боковые коридоры, куда никто не зайдет. Ну и другие бывают заявки…
– Тело спрятать? – догадался Лыков.
– Это вопрос к Эфраиму. Но он год лазал по всем коридорам и нарисовал план. В голове нарисовал, понятное дело. И теперь приторговывает знаниями. Где искать вашего Балуцу, лучше него никто не скажет.
– Погоди, – тронул грека за рукав Азвестопуло. – Но ведь Нехелес еврей. А у вас с ними вражда.
– Ну и что? Евреи разные бывают. И порядочных много среди них. Нехелес порядочный.
– Хорошо, – согласился Алексей Николаевич. – Присылай своего чичерона…
– Кого?
– Знатока подземелья. И забирай Сергея Маноловича. Двух дней вам хватит?
– Обернемся.
Глава 11
Почти схватили
Алексей Николаевич познакомился с порядочным евреем Нехелесом на следующий день. Тот пришел в номер к сыщику через черный ход.
Знаток подземелий оказался симпатичным и бледным молодым человеком с тонкими чертами лица и смешливыми черными глазами.
– Здравствуйте вам! – сказал он, протягивая питерцу руку как равному. – Спиридон Фанариоти велел явиться, и вот он я.
– Кофе или что другое желаете?
– Ничего не надо. Коридорный меня запомнит, а это ни к чему. Вы ведь хотите, чтобы я нашел вам под землей фартового человека. Так?
– Так.
– И зачем нам светиться в таком деле?
– Разумно, – согласился сыщик. – Значит, поговорим на сухую. Кто вы, чем занимались прежде, как додумались изучать подземелья?
Гость уселся подальше от окна и начал:
– Я состоял раньше в маккавеевцах, в пятом году…
– Простите, где?
– Ах, вы ведь не одессит. Была у нас такая беспартийная подпольная организация подростков «Маккавеи». Ну тогда имелась мода на всякие организации. Все кому не лень их создавали. Были и серьезные, например «Молодая воля». Ее учредили здешние эсеры, когда их Центральный комитет решил прекратить эксы. Наши с этим не согласились. Куда ж без грабежей? И продолжили налеты. Два года назад полиция их добила. Помимо младовольцев имелись анархисты-коммунисты, «Золотые маски» и прочие шайки помельче. «Маккавеи» быстро распались, и хорошо: иначе сидеть бы мне сейчас на каторге. Однако я немного развлекся. Когда ходишь по улицам, а за ремнем у тебя браунинг, чувствуешь себя, вы не поверите, крупной исторической фигурой, ха-ха!
– Так кто были эти «маккавеи»?
– Один из отрядов еврейской самообороны. Когда случился погром, никто особо не геройствовал. Так, постреляли в сторону союзников, да ни в кого не попали…
– Понятно. А когда горячка спала, что делали?
– Потом некоторое время я провел в свое удовольствие. Жил скандибобером, ходил по маклачеству: продавал на Толчке от жилетки рукава.
