– Надеюсь, вы оба понимаете, что с этим делом завершено.
Ни звука в ответ.
– Вы его развалили к херам собачьим. Сознаете? Вы никогда не притянете к нему Маккэнна, потому что, во-первых, у вас нет никаких доказательств его причастности, а во-вторых, это сделал не он, а Феллон. Если же все-таки попытаетесь преследовать Маккэнна, прокурор вас засмеет прямо у себя в кабинете. Но вдруг каким-то чудом вы дотянете это дело до суда – а вы не дотянете, – то там его адвокат вытащит Рори Феллона и кучу ваших же, но настоящих доказательств против Феллона, и присяжные вынесут оправдательный приговор раньше, чем дверь в комнату заседаний успеет захлопнуться. Ведь так? Будем откровенны. Будь вы сами присяжными и все доказательства сводились к тому, что вы тут вывалили, вы бы проголосовали «виновен»?
Молчание.
– Ясно. И никто в этой стране, ну разве что конченый ненавистник полицейских, который бы и дела Джека Потрошителя на него повесил. Но теперь, открыв этот ящик Пандоры, вы и Рори Феллона не получите. Прокурор передаст дело в суд, а там защита вытащит Маккэнна, погубит его брак, а заодно и карьеру, но, эй, это же не ваши проблемы, правда? И бац – обоснованное сомнение. Пока-пока, Рори. Всего тебе хорошего. Увидимся, когда твоя следующая подружка тебя взбесит.
Он отсалютовал стаканчиком воображаемому Рори.
– Все кончено, ребятки. Так что вам остается упаковать все документы и отправить их в подвал. Ну и конечно, придумать подходящее объяснение для шефа и журналюг, почему это дело на полной скорости въехало в стену, а бедная Ашлин так и не удостоилась справедливости. Надеюсь, гордитесь собой? Как вам кажется, вы хорошо поработали?
Мы по-прежнему молчали. Нам просто нечего было сказать.
Бреслин вздохнул и подошел к видеокамере.
– Единственное, что мы можем сейчас предпринять, это перестать рушить жизнь Маккэнна. Честно говоря, после того, что вы заставили его тут пережить, это самое меньшее, что вы должны сделать. – Он вытащил из камеры кассету. – У вас ведь хватит мозгов не протоколировать эту беседу?
Стив кивнул.
– Заманив сюда Маккэнна, вы ведь сообразили никому не говорить, что собираетесь делать?
Кивок.
– Вы еще не взяли официальные показания у Люси Риордан?
Я покачала головой.
– Так возблагодарим же Господа нашего за малые чудеса его. – Бреслин шлепнул кассетой о ладонь. – Итак, план у нас такой. В течение последнего часа ничего не происходило. Вы избавитесь от всех ваших подборок фотографий и возьмете показания у Люси, нормальные и взвешенные. Я уверен, вы сообразите, как это проделать. Я же объясню шефу, что вы славно поработали, но не смогли собрать достаточно доказательств, чтобы дело не развалилось в суде, поэтому решили пока оставить Рори Феллона в покое и сосредоточиться на экспертизах и гаджетах, вдруг там что всплывет.
Или, точнее говоря, доложить шефу, что мы со Стивом под надежным присмотром, как и обещано.
– А шеф попридержит газетчиков, пока они не найдут новую тему, в которую можно вцепиться. Мы же станем приглядывать за Рори и позаботимся о том, чтобы до следующей своей пассии он добрался достаточно напуганным. И будем жить долго и счастливо. – Бреслин снова хлопнул кассетой по ладони. – Вам не кажется, что у нас созрел план?
Мгновение спустя я ответила:
– Да.
– Моран?
– Да, – выдохнул Стив.
– У нас ведь не возникнет никаких затруднений?
Я сказала:
– Без затруднений.
– Хорошо. – Бреслин сунул кассету в карман пиджака и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он повернулся для последней реплики. – Вы этого еще не поняли, но вы оба передо мной в долгу. Сейчас вам так, может, и не кажется, но через несколько лет, когда Рори проболтается новой подружке, вы будете тут как тут и сцапаете его, вот тогда вы поймете, что встреча со мной – лучшее, что случилось в вашей жизни. И я приму вашу благодарность. Если она окажется в форме бутылки доброго бурбона, так тому и быть.
И прежде, чем кто-то из нас смог придумать подходящий ответ на эту дымящуюся кучу дерьма, он кивнул и вышел, сдержанно хлопнув дверью. Послышались удаляющиеся размашистые шаги. Бреслин спешил к Маккэнну с благой вестью.
Стив нагнулся и подобрал фото семейства Мюррей.
– Я думал, что Маккэнн спекся. Когда показали ему эту фотографию. Я действительно думал…
– Я тоже. Это должно было сработать.
Я позволила себе несколько секунд поразмышлять, что все-таки классно мы провели этот допрос. Как здорово работали. Я и Стив. Как читали мысли друг друга. На считаные секунды я позволила себе увидеть, что теряю.
– Без комментариев, – сказал Стив. Он сунул фотографию во внутренний карман, аккуратно, как будто она могла еще когда-нибудь пригодиться.
– Мы должны были сообразить.
Мы должны были сообразить все давным-давно, как только Люси заикнулась о тайном ухажере. Мы гонялись за воображаемыми гангстерами, разыгрывали драму с продажными копами, плели запутанные версии, когда очевидное прыгало перед нами и махало ручками, стараясь привлечь к себе внимание.
– Какой же я идиот. Как я мог оставить тот поиск на экране, – сказал Стив. – Сутки на ногах, шеф дернул нас, и я лажанулся.
– Я ничем не лучше. Хотела выпотрошить Бреслина и сама же спалилась. Не расстраивайся.
– Если бы я не погнал нас по этому дурацкому пути с бандитами…
– Даже если бы не погнал. Я не уверена, что мы бы разглядели.
Стив как-то сказал: Бреслин привык к тому, что он хороший. Каждая его история основывается на этом убеждении. И так не только у Бреслина. Любой детектив знает, просто уверен, что мы, детективы, – хорошие. Без этого убеждения невозможно смириться с закоулками нашей профессии, в которых прячется темный осклизлый ад. Бреслин – продажный, Маккэнн – продажный. Такое мы могли представить. Есть, были и будут полицейские, которые выбрали эту дорожку. Издержки профессии. Но полицейский – убийца, тот, кого мы ловим, это уже что-то совсем другое. Это весь мир переворачивает с ног на голову. Даже мой. А уж я-то давно уложила у себя в голове, что не все полицейские – хорошие ребята. Но когда доказательство очутилось прямо перед глазами, не сумела ничего разглядеть.
Когда Бреслин и Маккэнн на лестничной площадке шептались, как бы поскорее свернуть расследование, даже ребенок мог бы догадаться, что к чему. А мне и в голову не стукнуло.
Может, Бреслин действительно поверил Маккэнну, когда тот позвонил ему среди ночи с мутно правдоподобной историей, – и не только потому, что желал выглядеть благородным рыцарем. Просто другой вариант его мозг отказался воспринимать.
– Могли и разглядеть. – Стив безучастно смотрел туда, где недавно стоял Бреслин. – Но даже пойми мы сразу все, взять его смогли бы только с железными доказательствами. И нас бы все равно прокатили.
