– Давай-ка сперва заполним бумаги, – предложил Бреслин, переправляя через стол бланки и ручку.
Поскольку сегодня он выбрал образ Страшного шерифа Джо, то вооружился большой папкой, набитой всем, что может пригодиться, и еще несколькими листами чистой бумаги для заметок. Клевая Девчонка в глубине души сочувствовала Рори, поэтому не взяла с собой ничего, кроме ручки и блокнота.
– Прошу прощения, мы знаем, что вы делали это уже в прошлый раз, но бумаги нужно заполнять в начале каждой беседы. Вы не обязаны ничего говорить, если только не найдете нужным, но все, что вы скажете, будет записано и может быть использовано как доказательство. Как и в прошлый раз. Вы понимаете?
Рори расписался, не читая.
– Спасибо. – Бреслин зевнул и потянулся. – Мне нужен нормальный кофе, а не этот растворимый мусор. Рори? Антуанетта? Что вам принести?
В другой раз за «Антуанетту» я бы ему врезала, но сейчас он в образе.
– О да! Нормальный кофе, – улыбнулась я. – Черный, без сахара. И можешь найти пару печенек? Умираю от голода.
– Совершу налет на тайник О’Гормана, – хохотнул Бреслин. – У него всегда все самое лучшее. Никакой дешевки. Рори, что тебе?
– Эээ, я… – Рори озадаченно моргнул, пытаясь оценить потенциальные последствия горячих напитков. – Может быть, чай. Нет, кофе. И немного молока, пожалуйста.
– Твое желание для меня закон. – Бреслин с кряхтением поднялся. – Готов неделю проспать. Все из-за этой проклятой погоды. Один солнечный луч – и я стану другим человеком.
– Если уж будешь шарить у О’Гормана в тайнике, посмотри, нет ли там парочки билетов на Барбадос, – сказала я.
– Если найду – нас здесь не будет. Рори, у тебя паспорт с собой?
Рори ухитрился понять шутку и смог даже рассмеяться – правда, с некоторым опозданием. Выходя, Бреслин подарил нам ослепительную улыбку.
Я откинулась на стуле, вытянула ноги.
– Уфф… – выдохнула я. – Тяжелые дни. Как вы там справляетесь?
– Нормально. Многое надо переварить.
Рори на страже. Он не забыл, что я тот подлый коп, который не сказал ему, что Ашлин мертва. Стив быстро подобрал бы ключик и разговорил его.
Но не только Стив умеет у нас изображать доброжелательность.
– Это нормально, – сказала я. – Хотите, я свяжу вас с линией поддержки жертв преступлений и посоветую, с кем можно поговорить? Это их работа, помогать людям в таких ситуациях. И они умеют это делать.
– Нет. Спасибо.
– Вы уверены?
– Да. Я справлюсь. Я просто… Я хочу знать, что же произошло. Мне нужно это знать.
– Да, – сказала я с печальной улыбкой. – Мы все хотим.
Рори рискнул взглянуть на меня.
– А вы… А вы еще не знаете?
Я вздохнула, распустила волосы и начала массировать голову.
– Откровенно говоря – нет. Расследование идет по многим направлениям, но пока ни одно не привело нас к цели. Именно поэтому мы снова опрашиваем самых близких Ашлин людей. Надеемся, что кто-то сможет подкинуть нам свежую идею, даст зацепку.
Рори сказал, все еще напряженно:
– Но я-то знал ее всего несколько месяцев.
– Да, но такие отношения, как у вас с Ашлин, значат больше, чем совместное сидение годами в одном офисе и обсуждение котиков из интернета. – Я правильно выбрала тон. Не сиропный, а прямой, ясный и деловой. – Вы понимали ее. Это было совершенно очевидно, когда мы беседовали в прошлый раз. Вы видели не просто блондинку с толстым слоем макияжа. Вы сразу углядели главное. Кем она была в действительности.
Рори спокойно произнес:
– Мне тоже так казалось.
– Это очень ценно. Я уже никогда не смогу поговорить с Ашлин, мне остается полагаться на рассказы таких, как вы. Только так мы сможем понять, что с ней произошло.
Я не стала снова затягивать хвост – захваченная этой беседой, забывшая о формальностях.
– И если я предположу, что вы ни о чем другом не думали в последние пару дней, я ведь не ошибусь?
Рори прикусил губу. И спустя мгновение:
– Более-менее. Да.
– И в пару последних ночей.
Кивок.
– Держитесь, – мягко сказала я. – Я знаю, каково быть на вашем месте. Сперва вам кажется, что у вас украли всю вашу жизнь, правда? И вы никогда не сможете из этого вынырнуть?
Дыхание покинуло Рори вместе с напряжением, его плечи поникли. Он провел пальцами под очками, вытирая глаза.
– Я не могу спать. Без сна я плохо функционирую, но уснуть никак не могу. Просто расхаживаю из угла в угол гостиной, часами. Я уже на ногах не стою. Вчера ночью что-то произошло на улице, кто-то закричал, со мной чуть сердечный приступ не случился. Я правда подумал, что сейчас умру, прямо в углу комнаты. Я не могу открыть магазин, я даже из дома выйти не могу, не хочу выглядеть придурком, если потеряю сознание от звука захлопывающейся дверцы автомобиля.
Он кинул на меня взгляд, которому, по его мнению, полагалось быть вызывающим.
– Вы, наверное, считаете меня жалким.
Именно. А еще я считала, что из его жалкости можно извлечь пользу.
– Я? – сказала я удивленно. – Конечно, нет. Я видела многих, кому пришлось через это пройти. Такие чувства – обычное дело.
– Когда вы позвонили… Я почувствовал облегчение, знаете. Конечно, это глупо, но все, о чем я подумал, это что мне не придется провести еще один день…
Голос сорвался, он прижал ко рту руку.
– Вы тоже делаете мне одолжение, – сказала я с точно отмеренной дозой симпатии в улыбке. – В такую погоду я гораздо охотнее посижу здесь, чем пойду опрашивать соседей от дома к дому.
– Я только и делаю, что думаю об этом. Как такое могло случиться. Я вообразил десятки сценариев. Поэтому я не могу спать. Как только закрываю глаза, они сразу начинают крутиться в голове.
– Слава богу, – сказала я искренне, и Рори вскинул на меня расширившиеся от удивления глаза. – Именно этим мы и занимаемся – придумываем теории и пытаемся подогнать их под факты. Вот только в этот раз ни одна не подходит, и, должна признаться, моя фантазия истощилась. Я очень старалась, но увы. Если у вас есть какие-то соображения, то очень вас прошу, подбросьте их мне.
Стив бы на этом месте очень смеялся. Я умоляю, чтобы этот парень поделился со мной своей «если-может» ахинеей. Мысль о Стиве вмазала под ребра, да так основательно, что у меня перехватило дыхание.
Рори выдавил из себя грустную усмешку:
– Сколько у нас есть времени?
– Давайте сделаем так: начните с той теории, которая представляется вам наиболее вероятной. Что, как вам кажется, произошло в действительности. Если она хороша… Боже, я буду вашим должником. А если она не тянет и наш приятель все еще не принесет нам кофе, вы расскажете мне следующую.
