Здание состояло из трех прямоугольных вольеров, каждый примерно 3 метра в ширину и 6 метров в длину. Они были разделены двухметровым проходом, дававшим доступ к каждому вольеру через большую раздвижную дверь, закрываемую на ключ. Из прохода также можно было попасть во внешнюю часть вольера. Каждый вольер и дверь были сконструированы из перекладин из сварочной стали диаметром 5 сантиметров, идущих от пола до потолка. Перекладины были ржаво-коричневого цвета, но гладко отполированные за долгие годы чистки. В действительности помещение было сырым и обшарпанным, напоминало средневековую темницу – не мое представление о люксовом размещении, – но большая подстилка из соломы, вероятно, делала это место похожим на идеальную пещеру и гнездышко для панды.
Определив алгоритм действий, мы вышли в коридор, чтобы нас не было видно. А в это время смотритель Сан выбрал из кучи лежавших в коридоре бамбуковых веток (их было штук двадцать) четыре сочные зеленые ветки, каждая длиной примерно метра три, и направился по проходу во внешнюю часть вольера.
Мы услышали тяжелый лязгающий звук запираемой двери, ведущей во внешний проход, а потом звук открывающейся дверцы в клетку матери. Ее выпустили туда, где ее ждал завтрак. Она явно хотела поесть, так как раздвижная дверь за ней очень скоро закрылась, и щелкнула задвижка. Теперь мать была изолирована с внешней стороны. Сан открыл дверь в вольер и спустя несколько мгновений появился, неся маленький черно-белый меховой шарик, извивающийся у него в руках.
Сан положил малыша на спину на электронные весы, чтобы проверить его вес: 1,25 килограмма – прибавка в 800 процентов к весу при рождении, составлявшему 157 грамм. Записав данные, доктор Танг попросил меня провести клинический осмотр, пока он мерил температуру, поместив градусник панде под мышку. Градусник пропищал, остановившись на отметке 36,9, – нормально. Я присел, нагнувшись над малышом, а он, заметив меня, приподнял голову. Он пытался сфокусировать на мне свой осоловевший взгляд: малыш явно еще только отходил от послеобеденной сиесты. Но даже у полностью проснувшегося шестинедельного малыша панды был еще несфокусированный взгляд, и я казался ему просто размытым пятном. Было в этом что-то магическое. Каждой своей манерой и движением он напоминал настоящего беспомощного ребенка. Какое-то мгновение он корчился на спине, пытаясь своими крошечными лапками ухватиться за воздух. А потом, широко зевнув, он пару раз почмокал губами, закрыл глаза и тут же замер. А затем вся эта последовательность действий повторилась. Я осторожно приложил стетоскоп к его груди, и холодный инструмент заставил его резко вздрогнуть, после чего раздался тихий визгливый лай. Ну просто воплощенная милота!
В груди все было чисто. Легкие в норме. Небольшое мукозное выделение из носа, но не зеленого цвета, означающего возможную инфекцию.
Он выглядел очень здоровым. Так в чем таилась причина кашля? Я обсудил детали с доктором Танг и доктором Ву, которые подтвердили мои наблюдения. Мы пришли к выводу, что хоть кашель и незначительный, сырость внутреннего помещения могла послужить провоцирующим фактором. Существовала также опасность распространения грибка. В итоге мы пришли к совместному заключению, что необходимо установить кондиционер, который бы помогал контролировать температуру и сухость воздуха и устранить подобные проблемы.
Пока доктор Ву разговаривал по рации с хозяйственным отделом, я упивался последними мгновениями нахождения рядом с малышом пандой. А потом Сан взял его на руки, деликатно, как мать берет своего ребенка, и отнес обратно на соломенную подстилку в вольер. Мы услышали лязганье защелки запираемой двери, а потом звук открываемой раздвижной внешней двери. Теперь мать и малыш могли воссоединиться. Когда мы выходили из здания, то видели, что мать все еще наслаждается своим завтраком, даже не подозревая о том внимательном и тщательном осмотре, которому только что подвергся ее ребенок.
Вернувшись в офис и налив себе чашку чая, я погрузился в свои мысли, обдумывая то, что мне удалось пережить. Этот малыш был одним из всего лишь тридцати пяти детенышей больших панд, рожденных во всем мире в этом году. И мне посчастливилось подержать его в руках, осмотреть и высказать свое профессиональное мнение по поводу состояния его здоровья. Это был, несомненно, незабываемый опыт и огромная честь. А еще – моя сбывшаяся мечта.
БОЛЬШИЕ ПАНДЫ: КОРОТКИЕ ФАКТЫ
Ailuropoda melanoleuca: большая панда.
Ареал: ограничен несколькими горными хребтами в центральной части Китая, преимущественно в провинции Сычуань, а также в провинциях Шэньси и Ганьсу.
Продолжительность жизни: 15–20 лет в дикой природе и до 35 лет в неволе.
Среда обитания: бамбуковые, лиственные и хвойные леса на возвышенностях от 4000 до 13 000 футов в умеренном климате. Разработка земель под сельскохозяйственные нужды и вырубка лесов заставили панд покинуть низменные равнины, где они также обитали когда-то.
Питание: почти исключительно бамбук, только примерно 1 % их рациона составляют другие растения, фрукты или мясо. Но бамбук обладает такой низкой питательностью, что пандам нужно тратить на еду по 14 часов в день, съедая до 40 кг бамбука, чтобы восполнить суточные запасы энергии.
Период беременности: 95–160 дней (из-за разной по продолжительности отсрочки имплантации эмбриона к стенке матки это состояние называют «эмбриональной диапаузой»).
Вес: новорожденные панды весят около 150 г – 1/800 веса их матери. Так что пропорционально это самые маленькие детеныши среди млекопитающих. Взрослые панды весят от 60 до 110 кг.
Развитие: новорожденные панды совершенно беспомощны: глаза и уши закрыты, а розовые тела покрыты редким пушком. Они быстро растут, в 1 год их отлучают от матери, в 2 года они становятся самостоятельными и взрослыми. Самки достигают половой зрелости в 6 лет, а самцы – в 7 лет.
Температура тела: 36,5–37,5 °С.
Интересный факт: размножение больших панд в неволе всегда было сопряжено с трудностями, так как сезон спаривания у них бывает раз в год и длится 2–4 дня, да к тому же и самки и самцы очень избирательны в выборе партнера. Когда наступает беременность, то существует 50-процентная вероятность, что появится двойня, у которой, правда, на протяжении нескольких десятков лет был слабый шанс выжить. Но с помощью приема замены малышей, когда каждые несколько часов на протяжении первых месяцев их жизни детенышей поочередно дают матери, чтобы убедить ее, что она выкармливает только одного, сейчас процент выживаемости превышает 90 %.
Охрана: в сентябре 2016 года Международный союз охраны природы включил больших панд в список видов, находящихся в уязвимом положении. До этого времени на протяжении 32 лет большие панды считались видом, находящимся под угрозой исчезновения. И это одна из самых больших побед в деле охраны дикой природы в рамках XX века. В настоящее время в дикой природе живет почти 1900 панд и около 300 – в неволе. Такой успех стал возможен в первую очередь благодаря усилиям китайского правительства в сфере защиты и охраны их естественных природных территорий, таких как национальный природный заповедник Вэньчуань-Улун. А также благодаря работе исследовательского центра по выращиванию больших панд в Чэнду. Большая панда – символ Китая, его национальное животное, и все панды в мире «технически» принадлежат Китаю. См.: www.worldwildlife.org/species/giant-panda.
