Внезапно Аттия соскользнула с коня и вгляделась в серую ночь.
– Но ты так не сделаешь. Ты с самого начала следил за мной. Это ты написал те слова на стене!
– О том, что я скоро увижу звезды? Да, я направлял руку того дурака. Я увижу звезды, а ты, девочка, мне в этом поможешь.
Свет нарастал, сквозь туман Аттия увидела, как на провода опускаются два огромных красных Ока. Они сверкали, как рубины, одно оказалось так близко к Кейро, что обожгло его своим сиянием. Юноша соскользнул с коня следом за Аттией.
– Я веками мечтал о Побеге, но как сбежать от себя? Смотритель убеждает меня, что ничего не выйдет. В моем плане был один-единственный недостаток, который вы исправили.
– При чем тут Смотритель? – брякнул Кейро. – Смотритель Снаружи, со своей драгоценной доченькой и принцем.
Тюрьма захохотала. Веселилась она с рокотом, от которого лед трескался, крошился, а обломки падали в поднимающуюся талую воду. Айсберг, на котором стояли Кейро и Аттия, накренился, верхушка откололась.
Туман разинул огромную пасть.
– Вижу, вы не знаете. Смотритель Внутри. Навсегда Внутри, ведь оба Ключа теперь у меня. Я использовал их энергию для создания своего тела.
Лед качался. Аттия схватилась за коня.
– Тела? – переспросила она шепотом.
– В котором я совершу Побег.
– Это невозможно, – заявил Кейро. Они с Аттией понимали, что разговор нужно продолжать, ведь любой жестокий каприз, малейшая причуда Тюрьмы низвергнет их в ледяную воду и по сточным желобам унесет в туннели ее металлического нутра.
– Кто бы говорил! – презрительно зарокотал Инкарцерон. – Только не ты, застрявший во Внутреннем Мире из-за своего изъяна. Мечты Сапфика о звездах теперь мои, теперь я вижу путь. Тайный путь, о котором никто не подозревает. Я создаю себе тело по подобию человеческого, но с крыльями. С глазами-изумрудами. В том теле я буду высоким, прекрасным, совершенным! В нем я смогу ходить, бегать, летать. В него я вложу всю свою силу, всю свою суть, оставив Тюрьму пустой оболочкой. Единственный не достающий мне элемент у вас.
– У нас?
– У вас, и вам это известно. Веками я искал потерянную Перчатку своего сына. Ее спрятали даже от меня. – Инкарцерон засмеялся, забавляясь таким раскладом. – Но недоумок Рикс нашел ее, и теперь она будет моей!
Кейро встревоженно взглянул на Аттию. Их льдина плыла по океану талой воды, со всех сторон от нее клубился туман, настолько густой, что тундру было не разглядеть. Аттии чудилось, что Тюрьма уже проглотила их, что они странствуют в глубинах ее гигантского чрева, как тот тип из кус-книги Рикса – в чреве кита.
Рикс… В памяти девушки вспыхнули его слова: «Чародейское искусство – это искусство иллюзий».
Под истончающейся льдиной вздымались волны. Сквозь туман слабо просматривались звенья огромной цепи, свисающей сверху. Аттию и Кейро несло прямо на нее.
– Так тебе нужна Перчатка?
– Она станет моей правой кистью.
В голубых глазах Кейро загорелся огонек, и Аттия мигом поняла, что он задумал.
– Не видать тебе Перчатки! – дерзко заявил парень.
– Сын мой, я убью тебя сейчас же и заберу ее.
Кейро вытащил Перчатку:
– Сначала я ее надену. Сначала я узнаю про тебя все.
– Нет.
– Так смотри!
– НЕТ!
Сверкнула молния. Сгустившийся туман укрыл коня, пряча Кейро и Аттию друг от друга. Аттия схватила Кейро за локоть, через плащ чувствуя его тепло.
– Пора бы нам обговорить кое-какие условия. – Кейро было не разглядеть сквозь туман, но голос звучал непреклонно. – Перчатка у меня. Я могу надеть ее, могу разорвать за доли секунды. Могу тебе отдать, если уж так хочешь.
Тюрьма молчала.
Аттия почувствовала, как Кейро пожал плечами.
– Решай сам. Похоже, Перчатка – единственное, что неподконтрольно тебе в этом аду. Перчатка принадлежала Сапфику и обладает странной силой. Сохрани нам жизнь, позволь отсюда выбраться, и она твоя. Иначе я ее надену. Интересно, что мне это даст?
Туман отступил. Аттия видела Кейро и с ужасом поняла, что они остались одни на айсберге посреди бескрайнего океана маслянистой серой воды. В пределах видимости океан тянулся во все стороны, сквозь его ленивые, вздувшиеся волны на девушку взирали два красных Ока.
– Откуда в тебе столько гонора?
– Все приходит с опытом, – отозвался Кейро.
– Тебе неведомо, на что способна Перчатка.
– А тебе неведомо то, что ведомо мне, – огрызнулся Кейро, глядя вниз. – В голове у меня нет твоих красных глазок, тиран.
Зажегся свет. Под самой крышей, в милях над их головами Аттия разглядела мостки, подвесные дорожки – целое Крыло. Темные точки наверняка люди, которые стоят группами и смотрят на них.
– А вдруг мои Очи смотрят тебе в голову, получеловечек? Вдруг я вижу, что там творится?
Кейро захохотал. Прозвучало глуховато, но если Тюрьма только что узнала его самую страшную тайну, он сумел это скрыть.
– Ты меня не запугаешь. Люди создали, собрали тебя – люди смогут разобрать.
– В самом деле, – сухо и зло ответил Инкарцерон. – Тогда заключим сделку. Ты отдаешь мне Перчатку, я даю тебе Свободу. Но если попробуешь надеть ее, я сожгу тебя дотла. Соперников я не потерплю.
Раз, и перед ними повисла цепь. Тяжелая, толстая, она плюхнулась в талую воду, подняв сильные брызги. Аттия почувствовала на губах их вкус. Цепь дребезжала, и Кейро с Аттией поняли, что к ним опускается трап, который тянется над вздымающимся океаном и исчезает в остатках тумана.
Кейро влез на коня, но не успел сдвинуться с места, как Аттия предупредила:
– Даже не думай меня здесь бросить.
– Ты мне не нужна. Перчатка теперь у меня.
– Тебе нужен побратим.
– У меня он уже есть.
– Ага, – кисло согласилась Аттия. – Только сейчас немножко занят.
Кейро взглянул на нее сверху вниз. Его длинные сырые волосы блестели в свете ламп. В глазах у него читался холодный расчет, и на миг Аттия подумала, что парень сейчас ускачет прочь. Но он наклонился и помог ей взобраться на коня.
– Ты со мной, пока я не найду побратима получше, – сказал он.
Вечером королева устроила в честь претендента на престол торжественный ужин.
Клодия сидела за длинным столом, слизывала с ложечки остатки лимонного силлабаба
[7] и думала об отце.
