Неожиданная встреча с ним потрясла девушку до глубины души. Отец похудел, подрастерял гонор и спесь. Его слова не шли у Клодии из головы. Только ведь Инкарцерону, то есть искусственному разуму, созданному сапиентами, из Тюрьмы не выбраться. В противном случае от Тюрьмы останется темная металлическая оболочка и миллионы Узников погибнут без света, воздуха и еды. Нет, подобное просто невозможно.
Стараясь не думать об этом, Клодия с тревогой наблюдала за Финном сквозь ряды подсвечников, фруктовых и цветочных композиций. Его усадили рядом с графиней Амаби, придворной насмешницей и жеманницей. Якобы очарованная его вечным унынием, за глаза она распускала о нем грязные сплетни. Финн едва реагировал на ее безостановочную болтовню, разглядывал вино в своем бокале и слишком много пил.
– Финн, бедняга, выглядит таким несчастным! – негромко проговорил самозванец.
Клодия нахмурилась. Принцев Джайлзов королева посадила в центре длинного стола, прямо напротив, и сейчас следила за обоими со своего трона.
– Да, и это твоя вина. – Клодия положила ложечку на тарелку и посмотрела самозванцу в глаза. – Кто ты? Кто подбил тебя на эту авантюру?
Лжеджайлз невесело улыбнулся:
– Клодия, ты знаешь, кто я. Ты просто не хочешь себе в этом признаться.
– Настоящий Джайлз – Финн.
– Неправда. Просто в определенный момент тебе было удобно в это поверить. Я тебя не виню. Если бы за Каспара выдавали меня, я, наверное, совершил бы что-то не менее отчаянное. Ты из-за меня оказалась в таком положении, прости. Но ведь в Финне ты начала сомневаться задолго до того, как я вернулся из мира мертвых. Разве не так?
Озаренный пламенем свечей, юноша откинулся на спинку стула и улыбнулся. Вблизи они с Финном казались близнецами, но странными – один светлый, другой мрачный; один обаятельный, другой измученный. Лжеджайлз – ну как еще его назовешь? – нарядился в камзол из персикового атласа, аккуратно причесал волосы и перехватил их сзади лентой. Клодия подметила и наманикюренные ногти, и белые руки человека, не знакомого с физическим трудом.
Он благоухал лимоном и сандаловым деревом. Столовым этикетом он владел безупречно.
– Ты очень самоуверен, – шепнула Клодия. – Но ты понятия не имеешь, о чем я думаю.
– Неужели? – Лжеджайлз подался вперед, пока лакеи заменили тарелки блюдцами с золотой каймой. – Клодия, мы всегда друг друга понимали. Помню, я говорил Бартлетту…
– Бартлетту? – испуганно переспросила Клодия.
– Да, своему любимому старику-гофмейстеру. После смерти отца именно с ним я подолгу беседовал о нас, о нашем будущем браке. Он говорил, что ты заносчивая, высокомерная девчонка, но ты ему нравилась.
Клодия пригубила вино, едва чувствуя его вкус. Его слова, его случайные воспоминания сильно встревожили ее. Заносчивая, высокомерная девчонка… Именно так написал старик в тайной исповеди, которую они нашли с Джаредом. Только они вдвоем знали о ее существовании.
Когда подали клубнику на крохотных блюдечках, Клодия сказала:
– Раз Джайлза держали в Инкарцероне, значит королева состояла в заговоре. То есть она понимает, что настоящий принц – Финн.
Лжеджайлз покачал головой, лакомясь клубникой.
– Сиа не желает видеть Финна королем, – упрямо продолжала Клодия. – Но его гибель выглядела бы слишком подозрительно. Вот она и решает дискредитировать настоящего принца. Для начала она подыскала молодого человека того же возраста, с такой же внешностью.
– Клубника просто божественна! – похвалил Лжеджайлз.
– Сиа что, по всему Королевству гонцов разослала? – Клодия макнула пальчик в чашу с розовой водой. – Они, наверное, в восторг пришли, когда на тебя наткнулись. Настоящий двойник.
– Попробуй клубнику! – Лжеджайлз тепло улыбнулся.
– Она для меня слишком сладкая.
– Тогда позволь мне. – Лжеджайлз аккуратно поменялся с ней блюдцами. – О чем ты говорила?
– На подготовку всего два месяца. Маловато, но ты парень умный, на лету схватываешь. Сначала, чтобы добиться максимального сходства, использовали косметический карандаш. Потом разъяснили правила этикета, рассказали историю семьи, объяснили, что Джайлз любил, что ел, что изучал, с кем играл в детстве, на каких лошадях катался. Устроили практические занятия по верховой езде и танцам. Заставили вызубрить все события его жизни. – Клодия глянула на молодого человека. – Пара сапиентов наверняка получила щедрую мзду, а тебе обещали целое состояние.
– Или пригрозили посадить мою бедную мать в темницу.
– Или так.
– Я будущий король, не забывай об этом.
– Тебе никогда не позволят им стать. – Клодия покосилась на Сиа. – Сыграешь свою роль, а потом тебя убьют.
Лжеджайлз ответил не сразу, промакивая рот льняной салфеткой, и Клодия решила, что напугала его. Потом девушка увидела, как сквозь дым свечей Лжеджайлз вглядывается в Финна, перед тем как без малейшего намека на веселье ответить:
– Я вернулся, чтобы спасти Королевство. Не желаю, чтобы им правил вор и убийца. – Он повернулся к Клодии. – И чтобы спасти от него тебя.
Девушка испуганно посмотрела вниз: пальцы Лжеджайлза коснулись ее руки. Пришлось осторожно отодвинуть ладонь.
– Меня спасать не нужно.
– А по-моему, нужно. И от этого дикаря, и от моей злой мачехи. Клодия, мы должны стать союзниками. Мы должны прикрывать друг друга и думать о будущем. – Лжеджайлз аккуратно повернул хрустальный бокал. – Потому что я стану королем. Мне понадобится королева, которой можно доверять.
Ответить Клодия не успела – мажордом, сидящий во главе стола, ударил жезлом о пол:
– Ваши превосходительства! Дамы и господа! Достопочтимые наставники! Слово королеве.
Болтовня стихла. Клодия перехватила тяжелый, пристальный взгляд Финна и, проигнорировав его, сосредоточилась на Сиа. Королева уже стояла – хрупкая белая фигурка с бриллиантовым ожерельем, в свете факелов переливающимся всеми цветами радуги.
– Дорогие друзья, – начала Сиа, – предлагаю тост.
Гости потянулись к бокалам – заструился разноцветный атлас, замелькали яркие камзолы. За спинами у них, в полумраке застыли безмолвные слуги.
– За наших двух претендентов! За тебя, дорогой Джайлз! – Сиа подняла бокал, лукаво посмотрела на самозванца, потом повернулась к Финну. – И за тебя, дорогой Джайлз!
Финн ответил мрачным взглядом. Кто-то нервно хихикнул. Обстановка накалилась так, что гости боялись дышать.
– За наших двух принцев! Завтра мы приступим к тщательной проверке их личностей, – с игривой улыбкой пообещала Сиа. – Мы разберемся в этой… неприятной ситуации. Мы определим настоящего принца, уверяю вас. Самозванец же дорого заплатит за то, что растревожил и всколыхнул Королевство. – Игривая улыбка стала ледяной. – Его покроют вечным позором и подвергнут страшным пыткам. Ну а потом казнят.
