Смех Тюрьмы прозвучал зловеще.
– Ты впрямь думаешь, что я держу свои обещания?
Кейро обошел статую. Он смотрел вверх, игнорируя злобные вопли Рикса. Разочарования он не показывал.
– Возьми меня с собой, не то Перчатку надену.
– Не посмеешь.
– Увидишь!
– Перчатка убьет тебя.
– Все лучше, чем жить в этом аду.
«В упрямстве они равны», – подумала Аттия.
Медленно-медленно Кейро повернулся к статуе и приблизил металлический ноготь к краге Перчатки.
– Я замучаю тебя. – Голос Инкарцерона превратился в металлический скулеж. – Ты будешь молить о смерти.
– Кейро, не надо! – шепнула Аттия.
Парень замялся. Тут из-за спины у Аттии донесся бесстрастный голос Смотрителя:
– Надень ее. Натяни на руку.
– Что?
– Надень Перчатку. Свой единственный билет на свободу Тюрьма не уничтожит. А результат тебя удивит.
Кейро изумленно уставился на Смотрителя, но тот спокойно встретил его взгляд. Пальцы Кейро скользнули в крагу.
– Подожди! – загремел Инкарцерон. Облако замерцало от невидимых молний. – Я не позволю! Нет! Остановись! Пожалуйста!
– А ты попробуй меня остановить, – шепнул Кейро. Между металлическим ногтем и Перчаткой пробежала искра. Кейро вскрикнул от боли. Мгновение спустя он исчез.
Ни звука, ни вспышки. В кресле, где только что сидела Клодия, ее больше не было. Остался пустой контур, тень, негатив. Потом на глазах у Финна она снова проступила из тьмы. Пиксель за пикселем, атом за атомом заполнялся контур, появлялись черты лица, конечности, мысли, чувства. Но это была уже не Клодия.
Это слезы застилают глаза? Финн нащупал шпагу и резко поднял к лицу того, кто изумленно смотрел на него. У пришедшего из Внутреннего Мира – голубые глаза и грязные белокурые волосы…
Оба долго стояли не шелохнувшись, потом Кейро забрал у Финна шпагу и повернул ее острием к полу.
Дверь распахнулась. Джаред бросил взгляд на Портал и замер. Сердце колотилось так, что сбилось дыхание, и сапиент прислонился к стене. Следом Медликоут втолкнул в кабинет Каспара, и оба принялись озираться по сторонам.
Напротив Финна стоял незнакомец в грязном алом камзоле. Голубые глаза торжествующе сияли, сильная рука сжимала эфес острой шпаги.
– Кто ты такой? – спросил Каспар.
Кейро глянул на блестящий нагрудник, на богатый наряд принца. Он поднес шпагу к самым глазам Каспара:
– Я самый кошмарный из твоих кошмаров.
Крылатый
29
Вправду ли он совершил Побег? Ибо во тьме шепчут разное. Шепчут, что остался он Внутри, что застрял в самом сердце Тюрьмы, что его тело обратилось в камень, что это его крики мы слышим. Что от страданий его содрогается мир.
Впрочем, мы знаем то, что знаем.
Стальные Волки
Шаг вперед: Джаред выхватил Перчатку у Кейро и, как живую, отшвырнул на пол.
– Ты слышал его мечты? – спросил он. – Тобой управлял Инкарцерон?
– А похоже? – ухмыльнулся Кейро.
– Но ты же носил Перчатку!
– Нет, толком не носил. – От изумления о Перчатке Кейро не думал. Острием шпаги он поддел ворот Каспарова камзола.
– Шикарный материальчик! И размер как раз мой. – Кейро сиял от восторга. Если он и страдал от яркого света, то вида не показывал. Голубые глаза жадно впитывали все – четверых присутствующих, гудящий Портал, гигантское перо. – Так это и есть Внешний Мир?
Финн сглотнул. Во рту пересохло. Он посмотрел на Джареда и чуть ли не физически почувствовал его тревогу.
Острие шпаги задело Каспару нагрудник.
– Это тоже хочу!
– Здесь все иначе, – проговорил Финн. – Здесь шкафы ломятся от одежды.
– А я хочу его наряд!
В глазах у Каспара мелькнул страх.
– Тебе известно, кто я? – проблеял он.
– Не-а, – ухмыльнулся Кейро.
Остудить обоих помог Джаред.
– Где Клодия? – спросил он звенящим от волнения голосом.
– А я почем знаю? – пожал плечами Кейро.
– Они местами поменялись. – Финн не сводил глаз с побратима. – Клодия сидела в кресле и словно растворилась в воздухе. Кейро появился почти тут же. Это все Перчатка, да? В этом ее сила? Давайте я надену ее и…
– Без моего разрешения Перчатку не наденет никто! – Джаред сел в кресло, стиснул подлокотники и откинулся на спинку. Он побледнел от усталости, в глазах читалась тревога, какой Финн прежде не видел.
– Господин Медликоут, пожалуйста, налейте вина! – попросил Финн.
Воздух наполнился тонким ароматом, и Кейро принюхался:
– Что это?
– Кое-что получше, чем та дрянь, к которой ты привык, – ответил Финн. – Попробуй. И вы, наставник, тоже выпейте.
Медликоут разливал вино, а Финн следил за тем, как его побратим рыщет по кабинету, внимательно все разглядывая. Получилось неправильно. Ему бы радоваться. Ему бы ликовать, что Кейро смог вырваться Наружу. Но вместо этого сердце трепетало от ужаса, потому что события развивались совсем не так, как хотелось. Потому что Клодия исчезла. Потому что между мирами образовалась брешь.
– С кем ты был? – спросил Финн.
– С Аттией. – Кейро пригубил бордовую жидкость и вскинул брови. – Со Смотрителем. Еще с Риксом.
– Кто такой Рикс?
Но Джаред тотчас отвернулся от экрана, не дав Кейро ответить.
– Смотритель был с тобой?
– Это он мне посоветовал. Сказал: «Надень Перчатку». Знал, наверное… – Кейро осекся. – Ну конечно знал! Он постарался, чтобы Перчатка не досталась Инкарцерону.
Джаред снова повернулся к темному экрану, коснулся его пальцами и грустно проговорил:
– По крайней мере, она с отцом.
– Если они еще живы. – Кейро глянул на связанные запястья Каспара. – А у вас тут что творится? Я думал, во Внешнем Мире люди свободны.
– Если они еще живы? В каком смысле? – шепотом спросил Медликоут.
– Мозгами пораскинь! – Кейро вложил шпагу в ножны и двинулся к двери. – Тюрьма очень-очень рассердится из-за случившегося. Может, она их уже перебила.
– Ты знал, что такое возможно, но все же… – потрясенно начал Джаред.
– Это же Инкарцерон, – перебил его Кейро. – Там каждый сам за себя. Вы братца моего спросите. – Кейро повернулся к Финну. – Эй, ты покажешь мне Королевство? Или стыдишься брата из Тюрьмы? Конечно, если мы еще братья.
