– Я… я понимаю. – Роз уколола палец иглой и отложила шитье. – Но… Прошу тебя, дай мне немного времени. Мне нужно подумать.
– Но позволь мне хоть чем-нибудь тебе помочь. Сегодня я могла бы работать вместе с тобой хоть целый день – я уверена, миссис Солтер не стала бы возражать… – Не в силах остановиться, Айрис все говорила и говорила: – А помнишь, как мы мечтали открыть собственный магазин – магазин с голубыми маркизами над окнами?.. Я бы рисовала брошки и другие украшения, которые бы мы вместе делали и продавали…
Роз по-прежнему не поднимала головы, и Айрис не видела ее лица, однако ей все сильнее хотелось погладить сестру по густым рыжим волосам, которые она когда-то каждое утро расчесывала деревянным гребнем и щеткой из барсучьей щетины, бережно расправляя спутавшиеся пряди.
– Помнишь, мы хотели обе им владеть? И мы не хотели никаких ужасных мужей! Ну, помнишь?..
Айрис вытерла слезу, упавшую с лица Роз на край стола.
– Вот о чем мы мечтали – ты и я!
– Прости меня, – глухо сказала Роз.
– И ты тоже меня прости. Можно… можно мне остаться? Роз покачала головой.
– Не сейчас.
– Хорошо. Я понимаю. – Айрис встала и двинулась к двери, но замолчать она не могла – слишком страшной казалась ей разделявшая их тишина.
– Я сейчас уйду, – говорила она, – но я хочу, чтобы ты знала – я уже начала копить деньги на магазин. Это будет твой магазин, а я буду тебе помогать. Да-да, я помню: ты говорила, что не возьмешь его денег, но я уже придумала, как сделать так, чтобы у меня появились свои. Я буду писать и продавать картины. Мы откроем магазин вдвоем, но хозяйкой будешь ты, а я стану работать у тебя продавщицей. Знаешь, я научилась рисовать еще лучше, чем раньше. Теперь я могу писать на заказ крошечные портреты на слоновой кости… или даже большие, на холсте. Вот увидишь, как у нас сразу пойдет дело. От покупателей отбоя не будет! – Взявшись за ручку двери Айрис на мгновение обернулась и увидела, что сестра глядит прямо на нее своим единственным глазом. На лице Роз было написано такое страдание, что Айрис вздрогнула, как от удара кулаком в грудь.
Роз что-то пробормотала себе под нос.
– Прости, что?..
– Я хотела… ты будешь иногда меня навещать?
Айрис только кивнула в ответ.
Нож
Два джентльмена во фраках степенно кивнули один другому в знак приветствия и приподняли цилиндры, но Альби не обратил на них никакого внимания, хотя в любое другое время постарался бы запомнить этот церемониал, чтобы повторить при первом же удобном случае. С недавних пор ему стало не до пустяков. Еще совсем недавно он чувствовал себя словно поплавок, который непременно выскочит на поверхность, какая бы сила ни толкала его вниз, – так танцует на поднятых баржей волнах плавающий по Темзе мусор, но сейчас Альби тонул. Он не бегал, не прыгал и не скакал. Он даже не пел и постоянно чувствовал себя усталым и подавленным.
Синяки у него на лице почти сошли – только под глазами еще виднелись багровые кровоподтеки да сломанный нос оставался изжелта-черным, но страх не проходил. Напротив, он стал еще сильнее с тех пор, как пару дней назад Сайлас постучал согнутым пальцем в окно их с сестрой комнаты. Это, конечно, было просто напоминание о том, что чучельник ничего не забыл и что он готов выполнить свою угрозу, но с тех пор Альби почти не спал. Впрочем, появление Сайласа помогло ему заглушить голос совести. Теперь мальчик почти не думал о том, чтобы предупредить Айрис. Все его мысли были о сестре, которую – стоило ему хоть на минуту сомкнуть глаза – он точно наяву видел с перерезанным горлом или сломанной шеей. Нет, он ни в коем случае не должен допустить, чтобы с ней случилось что-то плохое, думал мальчик, и пытался представить себе сестру живой и здоровой. Вот она сидит голышом на постели, пересчитывая заработанные за ночь монеты, вот она улыбается своей кривоватой улыбкой, вот обнимает его, когда они, наконец, ложатся в кровать, чтобы немного подремать перед рассветом… Но стоило ему вспомнить об угрозах Сайласа, как все эти мысли тотчас улетучивались, и Альби снова видел свою сестру избитой или убитой.
В конце концов он все-таки решил, что будет следовать за Сайласом словно тень, куда бы тот ни пошел, и внимательно наблюдать за всеми его поступками. Следить за человеком, который сам за кем-то следит, – это казалось чем-то вроде детской забавы, но Альби хорошо понимал, что это не игра. Что ж, говорил себе мальчуган, если Сайлас попытается причинить вред Айрис, тогда ничего не поделаешь – он постарается ему помешать. Глупая попытка наброситься на чучельника с кулаками кое-чему его научила, и Альби, взяв из скопленных на зубы денег несколько монет, купил в лавке старьевщика старый кухонный нож. Теперь этот нож постоянно лежал у Альби в кармане, тщательно завернутый в подобранную где-то тряпицу.
– За все годы существования Академии это, пожалуй, их лучшая выставка, – сказал кто-то у него над ухом, но Альби понятия не имел, что «Академия» и есть то высокое каменное здание, напротив которого он остановился. И по правде говоря, ему было наплевать, академия это или что-нибудь еще. На улицах он обращал внимание не столько на дома, сколько на опасности, от которых необходимо уклоняться, – на подозрительных людей, на несущиеся во весь опор экипажи, на готовых огреть его кнутом кучеров, на ветхие стены, откуда ему на голову мог обвалиться кусок штукатурки, на полисменов и так далее. Кроме того, сейчас его взгляд был прикован к Сайласу, за которым Альби следил с самого утра. Чучельник проталкивался сквозь толпу, сжимая в руке клочок бумаги с напечатанными на нем буквами. Стараясь не потерять его из вида, мальчик машинально провел языком по голым деснам. Это движение до некоторой степени успокаивало страхи, гнездившиеся в его чахлой груди и сжимавшие горло железным обручем.
Альби знал, что этот квадратный клочок бумаги называется билетом. Похожий билет был у Сайласа вчера, когда он ходил на Великую выставку. Тогда дальше турникетов Альби не пропустили. Сегодня его, похоже, снова ждала неудача. И дело было даже не в билете. При некотором везении мальчуган мог бы вытащить билет из кармана любого из собравшихся здесь джентльменов, да что толку?.. Для всех этих людей он всего лишь подозрительный оборванец с синяками на лице, который того и гляди что-нибудь украдет. Единственное, на что он мог надеяться, это на то, что Айрис, если она здесь тоже появится, будет в относительной безопасности среди всех этих разодетых господ из высшего общества. Навряд ли Сайлас осмелится навредить ей на глазах у всех.
Прислонившись к стене между колоннами, Альби вытер рукавом вспотевший лоб. Чучельник уже почти вошел в здание. Мальчик не сомневался, что Сайлас проведет внутри довольно много времени. Так было вчера на Великой выставке: Альби ждал его снаружи несколько часов и все равно едва не проглядел в толпе, когда Сайлас вышел. Что ж, похоже, судьба решила подарить ему еще один шанс – шанс, который он упустил вчера. За время, которое Сайлас проведет внутри этого большого каменного здания, Альби вполне успеет побывать у него в лавке, и если там ему попадется что-нибудь подозрительное – какое-то доказательство того, что чучельник собирается причинить вред Айрис, – тогда он сообщит об этом полиции, и Сайласа повесят, а Айрис и сестра, да и он сам, наконец-то будут в безопасности. О том, что чучельник что-то скрывает, что он ведет какую-то страшную двойную жизнь, Альби догадывался давно, но в последние недели его подпитываемые страхом подозрения переросли в самую настоящую панику, толкавшую мальчугана к решительным действиям.
