Как бы то ни было, но этого оказалось достаточно, чтобы грузовик молчал до места, где дорога расширяется и появляется что-то похожее на вторую полосу. Мишель съехал на обочину, остановился и слез с сиденья. Сняв свою видавшую виды коричневую шляпу, он с изысканным поклоном указал ею на более широкую полосу дороги. Это был первый и единственный раз, когда я увидел, как шофер грузовика улыбнулся.
Независимо от времени года в Провансе всегда есть вероятность появления ужасающего каприза погоды – жуткого мистраля. Однажды, когда мы еще только начали здесь жить, я по недомыслию заметил нашему соседу Фостену, что сегодня выдался ветреный день.
Вцепившись одной рукой в шляпу, Фостен объяснил мне, что к чему. «Нет, нет и нет, – сказал он. – Это мистраль. Он может сдувать с улицы старушек и выворачивать ослам уши. То, что у вас называется сильным ветром, – добавил он, – для нас всего лишь легкий бриз». Он говорил о мистрале с некоторой гордостью, словно о чем-то родном, и вскоре я обнаружил, что провансальцы считают мистраль своего рода национальным достоянием, а вовсе не природным катаклизмом.
Мистраль больше, чем любые другие причины, годится для объяснения чего угодно. Я слышал, как проделками мистраля объясняли не только снесенную с крыш черепицу, но и головную боль, собачьи драки, неявку на встречу, прострел, семейные ссоры, отказ бетономешалки, аварии на дорогах и осевшее суфле. Влияние мистраля неоспоримо, поэтому никто ни в чем не виноват и не надо никого обвинять. К тому же мистраль не привязан к определенному времени. Даже в разгар лета он может завывать три, шесть, а то и девять дней.
В любом добросовестном исследовании, пусть даже неофициальном, следует привести хоть какую-нибудь статистику, придающую ему достоверность. Вот вам цифры, и прежде всего те, что удивили меня самого.
В Лондоне, знаменитом своей влажностью и дождями, ежегодно выпадает 58,5 см осадков. Среднее число осадков в Каннах, где бикини встречаются намного чаще, чем плащи, эта цифра составляет более 75 см, а в Горде – 70 см, что значительно превышает лондонский показатель. Это всего лишь два примера того, насколько реальность не соответствует общепринятым представлениям. Пытаясь сгладить различия между двумя странами, я стал искать такие места в Великобритании, где зафиксировано триста и более солнечных дней в году, как в десятках городов и деревень Прованса. Но потерпел фиаско.
Так что bonnes vacances
[64], и, если вы отправляетесь в Канны, не забудьте взять с собой зонтик.
Глава семнадцатая
Слепая удача
За долгую лохматую историю отношений человека и собаки следует выделить момент, приведший к принципиальным переменам: решение человека дать собаке приют и возможность полноценно участвовать в его жизни. Как только собака перестала выполнять одни лишь обязанности зубастого сторожа, грозы воров, она сразу же использовала все преимущества нового положения для карьерного роста. С давних времен собака прекрасно умела, наряду с человеком, пасти стада овец, коров, коз и лошадей. За прошедшие столетия это помогло развитию других способностей, и сегодня мы видим, как собаки, используя свой нюх, находят что угодно – от черных трюфелей до наркотиков, тела людей, погребенных в завалах, бомбы и завалившиеся за диван личные вещи. Все больше собак служит в полиции, и в каждом уважающем себя армейском полку непременно есть украшенный медалями четвероногий талисман.
Удивительно, что только в 1916 году таланты собак были признаны официально и начали использоваться для помощи слепым. Именно тогда в Германии открылась первая в мире школа собак-поводырей, а за ней и целая сеть подобных учреждений по всей стране. За Германией последовали другие страны, и собаки-поводыри стали помогать слепым, правда только взрослым. В те годы незрячим детям приходилось ждать, когда им исполнится восемнадцать, потому что до этого возраста считалось, что они «не достигли зрелости».
Потом появилась MIRA, некоммерческая организация, основанная в Квебеке. Все началось в 1981 году с двух собак, а к 1991-му таких собак уже было достаточно, чтобы открыть первую в мире школу для слепых детей и их четвероногих поводырей.
Новость о школе MIRA долетела до Прованса, расположенного за тысячи километров от Квебека. Ее принес Фредерик Гайан, человек, который, как никто другой, был заинтересован в подобном проекте. В девятнадцать лет он сам потерял зрение в результате автомобильной катастрофы и прекрасно понимал, как трудно слепым справляться с новой жизнью, так не похожей на прежнюю. И вот в 2004 году Фредерик отправился в Канаду, чтобы встретиться с основателем школы Эриком Сен-Пьером.
Они поняли друг друга. Информация, полученная Фредериком о квебекской школе, произвела на него сильное впечатление, и он вернулся домой, полный энтузиазма, идей и решимости открыть такую же школу в Провансе. В 2007 году он заключил соглашение с канадской MIRA об организации ее европейского филиала, и трое его коллег полетели в Канаду, чтобы пройти обучение на инструкторов собак-поводырей.
Идея прекрасная, но прежде всего нужно было придумать, где именно разместить школу. К счастью, далеко ходить не пришлось. Дед с бабкой оставили Фредерику в наследство несколько акров земли, на которой выращивались виноград, персики и спаржа, неподалеку от города Л’Иль-сюр-ла-Сорг. Земля была ровная и удобная, и ее вполне хватало для постройки зданий и необходимых тренировочных снарядов.
Знакомый архитектор начал работать над проектом школы, а Фредерик – искать финансирование. Понемногу собрали деньги, исключительно пожертвования, пришедшие от частных лиц, компаний и специальных фондов, организованных волонтерами. Четвертого октября 2008 года был заложен первый камень.
В 2010 и 2011 годах инструкторы, завершив обучение, вернулись из Канады, и к 2014 году школу наконец открыли.
Примерно через год я впервые поехал ее посмотреть. Судя по тому, что я слышал, это было уникальное достижение, тем более что от властей Фредерик не получил ни цента. Французские чиновники, по каким-то своим не вполне понятным причинам, не поддержали его идею.
Наверное, я ожидал увидеть нечто, так или иначе напоминающее барак, – фундаментальное, утилитарное, практичное. Однако меня ожидал приятный сюрприз. Простые современные здания, светлые и просторные интерьеры, идеальная площадка для занятий. В первый свой приезд я рассчитывал посмотреть на собак, особенно на одну или двух собак Сен-Пьера – помесь лабрадора и бернской овчарки, – которые были специально выведены, чтобы помогать слепым. Но мой визит совпал с каникулами между курсами, и пришлось довольствоваться сделанными Сен-Пьером прекрасными фотографиями и подробным рассказом о том, как воспитать первоклассную собаку-поводыря.
