Вот сейчас-то Ифринский и пожалел, что не слушался маркиза, сейчас одумался, но было поздно. Непоправимо поздно.
Иуда в любом мире найдет себе осинку.
Каган Хурмах обвел глазами свое войско, уже забыв о приговоренных им подлецах.
– Привал на три часа, потом опять в путь! Мы идем за головой Торнейского! К Дорану!
Глава 10
Аллодия, Аланея
С мужчиной средних лет Варсон Шефар столкнулся прямиком на пороге лавки. И не просто столкнулся, а еще сделал так, чтобы тот уронил мешок с мясными костями.
Получилось. Мешок не просто упал, часть костей еще и на пол высыпалась. Варс тут же опустился на колени и принялся собирать их.
– Прости, друг…
Тот самый слуга из того самого дома хмурился.
– Смотреть надо, куда прешь!
– Прости… моя вина. Поспешил… просто мою красотку на улице надолго не оставишь.
– И ходил бы без бабы.
Мужчина ворчал уже скорее по привычке, без злобы. Так… для порядка.
Варсон играл настолько достоверно, что сам себе верил. Безобидный он! Хороший, белый и пушистый! Где чешуя? Все вам показалось! Вот!
Слуга выглянул за дверь – и через минуту вернулся.
– Погоди. Это – твоя?..
Было чем восхищаться, было.
Сучку Варсон одолжил у знакомого, который занимался их разведением. Шемальская борзая… Очаровательное создание, с узкой и длинной мордой, роскошной шерстью и громадными карими глазами. Тонкая, длиннолапая, изящная… да половине баб в Аланее до нее как до Шемаля!
– Моя красотка! – Варсон приосанился, хоть на полу это и сложно было сделать. – Скажи, хороша?
– Не то слово! Как зовут?
– Ирис…
– А…
– Ирис! Свой!
Варсон отдал команду и довольно улыбнулся, глядя, как нелюдимый слуга восторженно гладит красавицу борзую, заглядывает ей в пасть, поднимает лапы…
Это еще не конец. Через пару часов два собачника и выпить вместе успеют, и подружатся. А там и до визитов в домик недалеко…
Варсон принял слова Бариста близко к сердцу и собирался размотать клубочек от начала до конца. Лишь бы королю выжить удалось, но это уж дело Тальфера. А он что сможет – то сделает.
* * *
Барист тоже не сидел сложа руки и не молился за выздоровление короля. Он работал.
Составлял указы и проекты, кратенько зачитывал его величеству содержание, потом король подписывал, а Барист ставил печати.
Найджел там, не Найджел, уж простите! Голода в стране допускать нельзя!
Его величество чувствовал себя отвратительно, но умирать пока не собирался. Мучился головными болями, и жуткими, его тошнило, постоянно требовалась ночная ваза…
Барист мог бы пролить свет на причину этих явлений, но предпочитал молчать. А что тут скажешь? Ваше величество, сын вас травит, а подручный лекаря, по моему приказу, поит слабительным и рвотным, чтобы хоть часть яда не всосалась. Так, что ли?
Барист подозревал, что после таких заявок он проживет недолго. Сначала король его пришибет. Собственноручно. А потом и сам загнется от усилий.
Чем это должно кончиться? И есть ли какой-нибудь выход?
Идея у Бариста была. Дождаться маркиза Торнейского. Боги милостивы, вернется он, не помрет, не таков Торнейский, чтобы степняки его сожрали, а Барист ему все и выложит. Хорошо бы с доказательствами.
Торнейский – не трепетная девица, у него силенок хватит и Найджела от отца убрать, и власть перехватить, если что…
Вот последний пункт вызывал самые большие сомнения.
Власть перехватить можно. Что с ней дальше делать? Торнейский – бастард. Пусть королевский, это все равно пятно, с таким на троне не сидят. Адарон не одобрит. Никогда.
И его дети, и его внуки, и вообще… всей линии Торнейских трон недоступен. Укреплять союзы годится, а править – уже нет. И что делать?
Его величество не сможет даже сделать наследника, это Барист понимал отчетливо. Более чем. И если бы даже сумел, остается яд. В который невесть что намешано. И из-за которого ребенок может родиться слабым, уродливым, вообще мертвым – это если яд еще не убьет семя в теле короля.
Остается Найджел.
Срочно его женить на ком-то достаточно сговорчивом, получить потомство, а дальше – принца в монастырь, при малолетнем правителе назначить регента? Маркиза Торнейского, к примеру?
Замечательный выход. Только что делать с Дилерой Эларской? Вряд ли она согласится на нечто подобное… ее отец будет в восторге, чихнуть не успеем, как Риний подгребет под себя и Аллодию, а там и внуку несчастный случай устроит, и на трон кого из своих сыновей посадит… ну уж – нет!
Тальфер любил свою страну, может, своеобразно, но любил, и королю был предан, и вообще, любые потрясения – это финансовые убытки для его страны. Для соседних прибыль, но ему-то с того – что? Ему Аллодия важнее! Не нужно тут никакого Риния. От Шарлиз Ролейнской, похоже, решительно избавились, вот и от второй бы так же… сволочи эти степняки, не могли они два корабля перехватить! Как есть – сволочи!
Барист потер подбородок.
А где сказано, что Дилера обязана выйти замуж за Найджела? Этого все хотят, но мало ли кто и чего желает? А если принцесса полюбит другого? Увлечется или просто будет скомпрометирована?
Барист хмыкнул.
Ага, как же… в голове у мужчины принялась оформляться ИДЕЯ. Да, именно так, с больших букв и страшноватая, но ведь может сработать?
Еще как может!
А сегодня Найджел еще не приходил, это хорошо…
* * *
Если бы Варсон Шефар сейчас увидел Бариста, он бы хохотал в голос. То, что у Варса получалось легко и непринужденно, у Бариста вышло со скрипом и треском. Но вышло же?
Принц действительно навестил отца, посидел рядом, побеседовал, выпил с ним травяного отвара… хорошо хоть, мальчишка-лекарь бдил, и как только принц уйдет, его величество тут же получит промывающее, прочищающее и большой клистир. А сам Барист притаился за занавеской, в ожидании…
Ага.
Найджел уходит.
Шаг, второй, третий… Барист выворачивает из-за угла, спотыкается, и летит Найджелу под ноги. И распластывается самым унизительным образом, как морская звезда. Попа кверху, ноги врозь, специально захотел бы – так не раскорячился, но каблук, сволочь, подвернулся! И Барист еще и носом приложился.
Лежал и ощущал, как на мрамор стекает кровь. Аккурат к начищенным до блеска сапогам принца.
Найджел хмыкнул.
Толстяка он не любил, но… в таком виде Барист вызывал не неприязнь, а насмешку. Не ироничный и умный мерзавец, которого постоянно хвалит отец, а какая-то подушка задастая… Джель не был злобным по натуре своей, ему достаточно было разового унижения врага. И злопамятным тоже он не был. И вообще…
