Вы никогда не бываете в абсолютной безопасности.
А суть ловушки такова: если вы считаете, что можете добиться безопасности и находиться в ней, вы никогда не станете ничем рисковать. И не почувствуете себя живым.
Освобождение же заключается в следующем: как только вы осознаете, что полная безопасность – недостижимая иллюзия, вы получаете внутреннюю свободу, которая позволяет вам не просто чем-то рисковать, но и делать это страстно и самоотверженно.
Может показаться, что «морские котики» относятся к вопросу безопасности бесшабашно и чуть ли не наплевательски. На самом же деле все ровно наоборот. Как я уже говорил, мы фанатично преданы тренировкам и подготовке. Мы придаем огромное значение безопасности. Но при этом мы разумно оцениваем ее пределы. Мы знаем, что по большому счету абсолютная безопасность – не более чем иллюзия.
Свою карьеру Камал начал в области травматологии. Каждый день на протяжении четырех лет он с утра до позднего вечера работал в травматологическом центре, где собирал данные и брал анализы у людей, получивших серьезные травмы и увечья в результате серьезных происшествий.
«Часто люди умирали прямо у меня на глазах, – рассказывает он. – Все они утром проснулись как ни в чем не бывало, побрились и пошли на работу – точно так, как делали день за днем всю свою жизнь. Только вот закончили они тот день, лежа на каталке в окружении плачущих родственников».
Как бы мы ни старались приспособиться к неблагоприятным условиям и добиться неизменного уровня благосостояния, нам не изменить того факта, что жизнь абсолютно непредсказуема. Тут вступает в силу энтропия, второй закон термодинамики: все упорядоченные системы в конце концов ломаются и разлагаются до водорода. Недавно один парень сел за руль грузовика и на полной скорости поехал по велосипедной дорожке в районе Вест-Сайд в Нью-Йорке, стараясь сбить по пути как можно больше пешеходов. Он убил двадцать человек и ранил еще двадцать. Я запросто мог там быть. Это случилось всего в нескольких кварталах от моего дома. Такие трагедии вовсе не обязательно связаны с терроризмом. Я гуляю с собакой по улице и говорю по телефону, не обращая особого внимания на окружающее. Собака тянет поводок, в этот же момент таксист поворачивает в неразрешенном месте – и бум! Я мертв.
Такое случается каждый божий день.
Поэтому мы всеми силами повышаем вероятность возникновения безопасного для нас сценария – стараемся сохранить здоровье и долголетие, но, несмотря на все усилия, все же не контролируем полностью происходящее. Важно ли соблюдать правила безопасности? Разумеется. И одновременно не следует забывать о том, что по большей части никакой безопасности не существует.
А если безопасность – не более чем иллюзия, то какой смысл оставаться в жизни сторонним наблюдателем, смотреть спектакль из зрительного зала? Сидеть на трибунах ничуть не безопаснее, чем играть на поле. Даже если вы зададитесь целью обезопасить себя и избежать любых опасностей, вы все равно не сможете этого сделать – такого варианта в реальности просто-напросто не существует. Возможность «не идти на риск» – всего лишь сказка для дураков.
Я рассказываю все это потому, что такой подход к восприятию жизни помогает по-новому взглянуть на страх как таковой. В существенной степени страхи заставляют нас держаться за бортик, не дают нам нырнуть в бассейн – одним словом, имеют над нами такую силу потому, что питаются нашим стремлением держаться за то, что мы есть, то, что «всегда раньше хорошо работало», и то, что «было всегда». Но на самом деле «здесь» ничуть не безопаснее, чем «там».
К человечеству в целом и к любому его представителю (вам или мне!) успех приходит исключительно через риск. Взяться за работу, которую вы боялись не осилить, или бросить работу ради нового проекта. Пойти служить в армию. Уволиться из армии. Пригласить понравившуюся вам девушку танцевать. Начать собственный бизнес. Да что уж там, родиться в этом ослепительном и шумном мире – это же невероятный риск! В материнской утробе было так тихо и безопасно!
Но риск оправдан: ведь на том конце пути находится пресловутое волшебное кольцо, сокровище, ключи к королевству – все то, о чем вы так мечтали.
Еще одна великая строчка диалога из классического фильма
[18]: Буч Кэссиди и Санденс Кид убегают от вооруженной толпы и останавливаются на утесе. Бежать больше некуда; далеко внизу под ними бушует река, и есть только одно спасение – прыгать. Но Санденс начинает упрямиться изо всех сил. Буч всячески его уговаривает. Санденс наотрез отказывается прыгать. Наконец он нехотя роняет: «Я не умею плавать!»
Буч смотрит на него и произносит: «Ты сумасшедший сукин сын, скорее всего, ты и прыжка-то не переживешь!»
Так что можно, конечно, оставаться на утесе, «в безопасности», и ждать, пока толпа схватит вас и отведет в тюрьму. А можно прыгнуть. Что вы сказали? Вы боитесь, что можете не выплыть? Вспомните про слова Буча Кэссиди.
Не обращайте внимания на критиканство
Мой друг Крис Уорд поступил на службу в военно-морские войска в начале 1990-х, после того как окончил среднюю школу. Крис обожал музыку и был большим поклонником легендарной панк-рок группы The Ramones. Ему нравился их бескомпромиссный стиль. Если бы этический код морских пехотинцев можно было представить в виде рок-н-ролла, он выглядел бы и звучал примерно как песни The Ramones.
А потом, летом 1989 года, когда срок службы Криса подходил к концу, бас-гитарист Ди Ди Рамон покинул группу. Крис не мог в это поверить. Он сам играл на бас-гитаре, и Ди Ди был его любимым участником группы. Крис делился своей горестью с сослуживцем: «Да это хрень какая-то – без Ди Ди The Ramones перестанут быть собой!» И он поклялся, что никогда не пойдет больше ни на один концерт любимой группы.
Но все сложилось совсем не так. Он ходил на концерты The Ramones и дальше.
Не пропуская ни одного.
Узнав, что The Ramones устраивают прослушивание в попытке найти нового бас-гитариста, Крис попытал свое счастье (после двух суток непрерывных репетиций) и – черт возьми, он стал звездой вечера! Чтобы стать членом группы, ему нужно было сменить фамилию. Ни один из участников не носил фамилию Ramone с рождения, для всех это был псевдоним. Так Кристофер Джозеф Уорд перестал быть Кристофером Джозефом Уордом и стал Си Джей Рамоном.
Первый концерт Си Джея должен был состояться ровно через пять недель после его увольнения из военно-морских сил. А это означало, что в его распоряжении было 35 дней, чтобы выучить и отрепетировать 40 песен. Все эти пять недель он провел в своей комнате, играя на бас-гитаре. Он держал на коленях гитару, когда ел обед, клал ее рядом с собой, когда спал. Он тренировался, тренировался и еще раз тренировался. Когда настал день концерта, он стоял за кулисами и старался настроиться на выход к публике – по-настоящему стать одним из The Ramones. А заодно занять место одного из величайших бас-гитаристов и автора песен в истории рок-н-ролла. Но весь его внутренний монолог заглушали слова, отчетливо звучавшие у него в голове:
