Завоевание рынков и вооружение повстанцев
И все же – что произойдет, если продукты на основе ИИ, так сильно влияющие на расстановку сил внутри США и Китая, выйдут на мировую арену? До сих пор большая часть достижений в области ИИ не выходила за пределы китайского и американского рынков, причем компании в основном предпочитали избегать прямой конкуренции на территории другой страны. Но хотя США и Китай – это две крупнейшие экономики мира, подавляющее большинство будущих пользователей ИИ до сих пор живет в других странах, в том числе развивающихся. Любая компания, желающая стать Facebook или Google эпохи ИИ, нуждается в стратегии привлечения этих пользователей и покорения их рынков.
Неудивительно, что китайские и американские технологические компании используют очень разные подходы к мировым рынкам. В то время как американские гиганты стремятся завоевать их, Китай вооружает «местных повстанцев».
Иными словами, гиганты Кремниевой долины, такие как Google, Facebook и Uber, хотят поставлять свою продукцию на эти рынки напрямую. Они, конечно, будут прилагать какие-то усилия для локализации, но в основном их тактика не изменится. Сделав один глобальный продукт, они постараются продать его миллиардам пользователей по всему миру. Этот подход «все или ничего» обладает огромным потенциалом, если кампания окажется успешной, но высоки шансы и остаться ни с чем.
Китайские компании, напротив, избегают прямой конкуренции и инвестируют в местные стартапы, с которыми Кремниевая долина ведет непримиримую войну. Например, в Индии и Юго-Восточной Азии Alibaba и Tencent вкладывают деньги и ресурсы в национальные стартапы, противостоящие гигантам, подобным Amazon. Этот подход базируется на собственном опыте китайских компаний. Такие люди, как основатель Alibaba Джек Ма, знают, насколько опасна может быть кучка местных повстанцев, сражающаяся с неповоротливым иностранным гигантом. Поэтому вместо того, чтобы одновременно пытаться раздавить местные стартапы и вытеснить компании Кремниевой долины, они предпочитают просто объединяться с местными.
Борьба на рынке транспортных услуг
Уже есть примеры того, как работает китайский подход. С тех пор как DiDi вытеснила Uber из Китая, она инвестировала средства в местные стартапы и сотрудничала сними, пытаясь делать то же самое и в других странах. В числе ее иностранных партнеров оказались Lyft в США, Ola в Индии, Grab в Сингапуре, Taxify в Эстонии и Careem на Ближнем Востоке. В Бразилии она инвестировала в 99 Taxi в 2017 году, а через некоторое время, в начале 2018 года, полностью выкупила эту компанию. Объединившись, в дальнейшем эти два стартапа образовали глобальный анти-Uber альянс, работающий на китайские деньги и получающий доход от использования китайского ноу-хау.
Получив инвестиции DiDi, некоторые из стартапов даже изменили свои приложения, чтобы стать похожими на нее, причем есть и такие, которые планируют использовать те же, что и она, инструменты ИИ: оптимизацию подбора водителей, автоматическое решение споров между пассажиром и водителем и, в конечном итоге, внедрение автономных транспортных средств.
Мы не знаем, как далеко зашел обмен технологиями между этими компаниями, но такие действия могут послужить альтернативной моделью глобализации ИИ. Национальные стартапы в этом случае будут опираться одновременно на международный опыт и локальные данные. Такая модель строится больше на сотрудничестве, чем на завоевании, и может оказаться более подходящей для глобализации технологии, требующей как лучших технических специалистов, так и сбора данных в реальном мире. Технологии, основанные на ИИ, требуют гораздо более глубокой локализации, чем интернет-услуги, о которых мы говорили раньше. Беспилотным автомобилям в Индии нужны данные о том, какие маршруты выбирают пешеходы на улицах Бангалора, а приложения для микрокредитования в Бразилии должны учитывать привычные расходы молодых людей в Рио-де-Жанейро.
В некоторой степени при обучении алгоритмов можно заново задействовать данные из других баз пользователей, но все же реальные данные ничем заменить нельзя.
У гигантов Кремниевой долины есть некоторое представление о том, как люди в других странах используют инструменты поиска и каковы их социальные привычки. Но развитие ИИ для бизнеса и ИИ восприятия, а также создание продуктов автономного ИИ потребует от компаний серьезных капиталовложений на каждом из рынков. Им, например, нужно будет учитывать особенности североафриканских торговых центров и индонезийских больниц при установке аппаратного обеспечения и локализации услуг, основанных на ИИ.
Кремниевая долина не может вечно добираться до своих пользователей только с помощью компьютерного кода.
Конечно, никто не знает, чем закончится это соревнование. Американские компании могут внезапно заняться более глубокой локализацией, оптимизировать свои продукты под новые рынки и в конечном счете обеспечить себе господство во всех странах, кроме Китая. Но есть и вероятность того, что новое поколение предпринимателей в развивающихся странах при поддержке Китая попытается построить местные империи ИИ и защитить свои рынки от Кремниевой долины. В этом случае технологические гиганты Китая хоть и не обретут мирового господства, но смогут повлиять на ситуацию во многих странах, улучшат свои собственные алгоритмы, используя для их обучения данные из этих стран, и получат существенную часть заработанной их «подопечными» прибыли.
Заглядывая вперед
Пытаясь заглянуть в будущее искусственного интеллекта, мы видим волны инноваций, которые вскоре захлестнут мировую экономику и приведут к смещению общего геополитического равновесия в сторону Китая. Традиционные американские компании успешно используют глубокое обучение для получения все большей прибыли от своего бизнеса, а компании, давно и тесно связанные с ИИ, такие как Google, остаются бастионами недостижимой экспертности. Но когда дело доходит до создания новых интернет-империй, предлагающих новый подход к диагностике болезней, покупке продуктов, использованию транспорта и доставке еды, Китай, кажется, готов стать мировым лидером. Китайские и американские интернет-компании идут к победе на местных рынках разными путями, но рано или поздно они вступят в тесную конкуренцию друг с другом во многих странах, например в Индии, Индонезии и, в какой-то степени, на Ближнем Востоке и в Африке.
Мы рассмотрели многие факторы, влияющие на формирование нового мирового порядка, основанного на ИИ. Но пока мы упускали из виду кое-что важное, поскольку рассматривали происходящее исключительно как соревнование. Кто впереди? Каковы преимущества каждого игрока? Кто победит? Конечно, конкуренция имеет значение, но если заглянуть глубже, то мы обнаружим гораздо более серьезные вопросы. Когда ИИ заработает в полную силу, пропасть возникнет не между такими странами, как Соединенные Штаты и Китай. Вместо этого опасные трещины появятся в обществе и экономике всех стран на планете, грозя хаосом и разрушением.
Глава 6. Утопия, антиутопия и реальный кризис искусственного интеллекта
Все продукты и услуги ИИ, описанные в предыдущих главах, просты, понятны и основаны на ныне существующих технологиях. Чтобы выйти с ними на рынок, не требуется никаких масштабных прорывов в исследованиях ИИ, достаточно обычной повседневной работы по их адаптации: сбора данных, корректировки формул, экспериментов по итерации алгоритмов в различных сочетаниях, прототипирования продуктов и экспериментов с бизнес-моделями. Но эпоха внедрения принесла нам нечто большее, чем возможность создавать продукты для практического применения. Она разожгла интерес людей ко всему, что относится к ИИ. Поэтому мы верим, что совсем скоро можем обнаружить «святой Грааль» исследований ИИ – сильный искусственный интеллект (СИИ), и начать создавать мыслящие машины, способные выполнять любые интеллектуальные задачи, с которыми справляется человек, и делать многое из того, что человеку недоступно.
