– Да.
– Мне он показался знакомым. Мог бы сразу догадаться. – Интонация Блейми не оставляла сомнений в его чувствах.
– Я… Мне… – предприняла очередную попытку Демельза. – Мне, наверное, не надо было приходить. Но я сердцем почувствовала, что должна. Я хотела повидаться с вами.
– Со мной? Но зачем?
– Это все из-за Верити.
Всего на секунду Блейми потерял над собой контроль. Имя Верити явно не стоило упоминать. А потом он вдруг посмотрел на часы и резким голосом объявил:
– У меня нет времени. Я могу уделить вам три минуты, не больше.
Что-то в его взгляде лишило Демельзу последней надежды.
– Не надо было мне сюда приезжать, – вздохнула она. – Я ошибалась. Все было напрасно.
– И в чем же вы ошиблись? Объясните, раз уж приехали.
– Ни в чем. Человеку вроде вас такие вещи объяснять бесполезно, – сказала Демельза.
Блейми пригвоздил ее взглядом:
– Я задал вопрос. Прошу, ответьте.
Демельза посмотрела ему в глаза:
– Я хотела поговорить о Верити. Росс женился на мне в прошлом году. До этого я совсем ничего не знала о его кузине. И она мне тоже ничего не рассказывала. Я сама Росса обо всем расспросила. Ну, в смысле, о вас. Я очень люблю Верити. Я бы все отдала, только бы она была счастлива. А она, наоборот, очень несчастна. Она ведь так и не оправилась после того, что тогда случилось. Росс считает, что не надо вмешиваться. Он говорил, что лучше мне вообще обо всем этом не думать. Но я не могла успокоиться, хотела непременно с вами встретиться. Я… я думала, что Верити права, а они все ошибаются. Мне… Я решила, что отступлюсь, только если сама сумею убедиться, что родные Верити не правы.
Блейми не отвечал. Демельзе казалось, что она все это говорит в пустоту.
– Вы женились во второй раз? – спросила она.
– Нет.
– Я спланировала весь сегодняшний день. Росс поехал в Бодмин. Я одолжила коня и пони для слуги и поехала сюда вместе с Джудом. Пожалуй, мне лучше вернуться, дома меня ждет грудная дочка.
Демельза встала и медленно пошла в сторону двери.
Блейми схватил ее за руку:
– Что с Верити? Она больна?
– Нет, не больна. – Демельза даже разозлилась. – Не больна, но ей очень плохо. Она даже выглядит на десять лет старше, чем на самом деле.
В глазах Блейми на секунду отразилась неподдельная боль.
– А вы хоть знаете, как дело было? Не сомневаюсь, они вам все рассказали, да?
– О вашей покойной жене? Да, рассказали. Но, будь я на месте Верити…
– Вы не Верити. Откуда вам знать, что она чувствует?
– Я этого и не утверждаю… Но я…
– Она с тех пор ни единой весточки мне не прислала…
– Как и вы ей…
– Она хоть раз обо мне вспомнила?
– Мне она ничего никогда про вас не говорила.
– Что ж. Жаль… Жаль, что ваша попытка… То, как вы попытались… Вы вторглись…
– Да. – Демельза была готова расплакаться. – Теперь я понимаю. Мне казалось, что я смогу помочь Верити. Лучше бы я не приезжала. Простите, я не понимала, что делаю. Там, где я выросла, так принято: любишь – значит любишь, а все остальное уже детали. Если отец Верити возражал против свадьбы, у него были на то причины. Но он уже преставился, а сама она слишком гордая, чтобы сделать первый шаг… А вы… вы… Я думала, что вы другой. Я думала…
– Вы думали, что я буду сидеть тут и хандрить? Ваша семейка наверняка уже давно записала меня в неудачники. Небось полагают, что я пью и пускаю слюни по кабакам, а ночью на нетвердых ногах возвращаюсь домой. Не сомневаюсь, бесхребетный братец мисс Верити давно внушил сестре, что ее родственнички правильно дали капитану Блейми от ворот поворот. А она и поверила…
– Как вы смеете так говорить о Верити! – возмутилась Демельза. – Подумать только – я двадцать миль тряслась в седле, чтобы услышать такое! Я все просчитала, я пошла на обман, тайком от мужа раздобыла лошадей. Боже правый! Верити по вам сохнет, а вы такое о ней говорите! Дайте пройти!
Блейми преградил ей дорогу к выходу:
– Подождите.
Но его эполеты и золотые галуны уже не действовали на Демельзу.
– Чего еще ждать? Новых оскорблений? Пропустите, или я позову Джуда!
Блейми снова взял ее за руку:
– Пожалуйста, не обижайтесь и ни в чем себя не вините. Я уверен, что вы действовали из лучших побуждений.
Демельзу трясло, но она сумела совладать с собой и не стала вырывать руку.
Блейми выдержал паузу и пристально, словно надеялся увидеть то, чего она не сказала, посмотрел Демельзе в глаза. Весь его гнев вдруг улетучился.
– С той поры мы все изменились, изменилась и сама наша жизнь. Поймите, вся эта история уже позабылась, а вот горечь осталась. Были времена, когда я проклинал всех на свете. Если бы вы сами прошли через такое, вы бы меня поняли. Когда ворошишь прошлое, которое лучше забыть, рискуешь поднять давно осевшую пыль.
– Отпустите меня, – велела Демельза.
Блейми неловко подчинился и отвернулся. Демельза подошла к двери, взялась за ручку и оглянулась. Капитан смотрел на гавань. Демельза на секунду замерла, и тут в дверь постучали.
На стук никто не ответил. Демельза шагнула в сторону. Ручка повернулась. Это была пожилая женщина, которая прислуживала капитану.
– Прошу прощения, – сказала она. – Сэр, вам что-нибудь нужно?
– Нет, – ответил Блейми.
– Ваш обед готов.
Блейми обернулся и посмотрел на Демельзу.
– Не останетесь со мной пообедать, мэм? – предложил он.
– Нет. Благодарю, мне лучше вернуться.
– Что ж, тогда сначала проводите миссис Полдарк.
Женщина сделала книксен:
– Да, сэр, конечно.
И снова, болтая без умолку, хозяйка проводила гостью вниз. По пути предупредила, что надо смотреть под ноги, поскольку темно, а шторы задернуты, чтобы ковер не выцвел, потому как окна у них выходят на юг. Заодно сообщила о том, что денек выдался теплый, мыс Святого Антония хорошо виден, а это дурной знак – может случиться гроза. Так, не переставая трещать, она открыла входную дверь и пожелала Демельзе всего хорошего.
Джуд сидел на каменном парапете рядом с пони, щурился на солнце и сосал апельсин, который умудрился стянуть у торговки.
– Ну что, поговорили? – спросил он. – Я так и знал, что этот тип не будет долго с вами рассусоливать. Ну да что ни делается, все к лучшему.
Демельза промолчала. Капитан Блейми все еще наблюдал за ней из окна.
Глава седьмая
У Джулии пучило животик, и она совсем раскапризничалась. Демельза после долгой поездки верхом стерла себе ягодицы и очень расстроилась. В общем, и мать, и дочь чувствовали себя не лучшим образом. Джуд повел коня и пони обратно в Тренвит, а Пруди готовила ужин и что-то недовольно ворчала себе под нос.
