– Идемте, – сказал Джордж. – С Фрэнсисом нас как раз будет четверо.
– Капитан Полдарк сегодня не расположен к игре, – пояснил Сэнсон. – Я в прошлый раз проиграл ему шестьдесят гиней и надеялся отыграться…
– Или проиграть очередные шестьдесят? – предположил Джордж. – Идемте, Росс, не можете же вы отказать доброму другу в честном реванше. Фрэнсис так и рвется за стол. Не портите нам игру.
В зале было слишком много людей именно того сорта, которые отправили Джима в тюрьму. Нарумяненные, припудренные, разряженные в пух и прах, на высоких каблуках, с веерами и табакерками в руках, титулованные и жаждущие получить титул, обладатели должностей и соискатели должностей, эсквайры и их супруги, священники с двумя-тремя богатыми приходами, пивовары, мельники, торговцы железом, оловом и медью, судовладельцы, банкиры. Словом, люди его класса. Люди, которых Полдарк презирал.
Росс повернулся к Сэнсону:
– Ладно, будь по-вашему. Во что сыграем?
– А где Фрэнсис? – спустя несколько минут недовольно спросила у дочери миссис Чиновет. – Танцы начались, а ты не танцуешь. Это нехорошо, Элизабет, это просто неприлично! Фрэнсису следует быть здесь, хотя бы для того, чтобы станцевать с женой первый танец. Опять пойдут разговоры. Джонатан, сходи посмотри, где он.
– Хорошо, моя птичка.
– Сиди, папа, – сказала Элизабет. – Фрэнсис в игорной комнате вместе с Россом и Джорджем. Я видела, как они туда входили. Он не придет ради тебя. Хоть ненадолго оставь его в покое.
– Это неправильно. Это очень нехорошо. А если Фрэнсис не придет, тогда почему ты отказала доктору Энису и другим джентльменам? Ты слишком молода, чтобы сидеть на балу в уголке возле стенки. Первый бал, который ты позволила себе за столько лет, и так бестолково проводишь время. – И миссис Чиновет, дабы подчеркнуть свое недовольство, принялась яростно обмахиваться веером.
На свадьбе Элизабет она была еще нестарой красивой женщиной, но из-за болезни и неудачного лечения ослепла на один глаз, а лицо у нее распухло и обрюзгло. Да к этому еще присоединились душевные терзания. Миссис Чиновет глубоко разочаровал брак Элизабет, на который она возлагала большие надежды. Однако на деле все сложилось так же, как и у нее самой, если даже не хуже. Джонатан хотя бы не опустился до того, чтобы его имя связывали с другой женщиной, он только в течение всех двадцати шести лет семейной жизни с завидным постоянством спускал деньги.
Рядом с ними внезапно появился Джордж Уорлегган.
– Элизабет, – сказал он, – окажите мне честь. Согласитесь станцевать со мной второй танец.
Элизабет подняла голову и улыбнулась:
– Я обещала вам первый, но вы были заняты игрой.
– Отнюдь, я только рассадил игроков, а сам думал лишь о том, как бы не опоздать к началу первого танца. Миссис Чиновет, – Джордж поклонился, – вы сегодня очаровательно выглядите. Но вам не следует сидеть рядом с Элизабет, она затмит любую красавицу. Уверен, как только я ее уведу, на это место тут же найдется масса претендентов.
Миссис Чиновет вспыхнула, как девица от первого комплимента. Желающие танцевать начали разбиваться на пары, Элизабет вздохнула и встала.
Мать Элизабет повернулась к мужу:
– Как же досадно, Джонатан, как же все это досадно!
– О чем ты, моя птичка?
– О том, что Элизабет тратит свою жизнь на одного из Полдарков. А какую великолепную пару она могла бы составить с Джорджем Уорлегганом.
– Но он ведь выскочка, – возразил Джонатан и пригладил шелковистую бородку. – Ты же знаешь, ему недостает аристократизма.
– Не следует переоценивать происхождение, – раздраженно заметила его супруга; ее так и подмывало сказать, что она сама совершила подобную ошибку. – Времена изменились. Нынче все решает богатство. А аристократизм – что ж, он приходит через одно поколение.
Начался танец.
К Демельзе вернулась уверенность, только в горле пересохло.
– Вы священник? – удивилась она и оценила взглядом двубортную визитку партнера, вышитый жилет канареечного цвета, бриджи из коричневого шелка и чулки в полоску. – Надо же, я бы ни за что не подумала.
Только что посвященный в духовный сан викарий Сент-Труди и Сент-Врена сжал ей руку.
– И почему же, позвольте узнать?
– Наш священник в Грамблере ходит в залатанном сюртуке и носит парик из конского волоса.
– Ну, наверное, это какой-нибудь мелкий нищий священник, который временно исполняет обязанности.
– А вы кто? – поинтересовалась Демельза. – Епископ?
Уитворт слегка поклонился:
– Нет, мадам, пока еще нет. Но с вашего одобрения надеюсь вскоре им стать.
– Я и не знала, что священники танцуют.
– Некоторые из нас не лишены этого таланта, мэм.
– Как и медведи? – предположила Демельза и посмотрела кавалеру в глаза.
Уитворт тихо рассмеялся:
– Да, мадам, и обнимать мы тоже умеем не хуже.
– О, мне так страшно. – Демельза поклонилась с притворным содроганием.
Глаза молодого человека вспыхнули; он едва смог дождаться, когда они снова сойдутся в танце.
Джордж и Элизабет танцевали и благовоспитанно хранили молчание.
Наконец Уорлегган не выдержал:
– Вы восхитительны в этом платье. Эх, жаль, что я не поэт или художник. Какая чистота цвета, какая плавность линий…
Элизабет подняла голову и улыбнулась Джорджу гораздо теплее, чем когда-либо прежде. До танцев она беспокоилась о сыне, который остался дома, но сейчас кавалеру удалось ее отвлечь.
– Право, Джордж, вы слишком добры. Я приняла бы ваши слова всерьез, не будь вы так щедры на комплименты.
– Я щедр на комплименты? Дорогая, я вовсе не имею такой привычки. Моя щедрость распространяется исключительно на вас. Я искренне восхищаюсь вами.
– Готова поверить, – сказала Элизабет. – А моей бедной матушкой вы тоже искренне восхищаетесь?
Джордж бросил взгляд в сторону пары у стены. Место Элизабет так никто и не занял.
– Каюсь, нет. Но я уважаю ее как вашу мать и глубоко ей сочувствую. Не забывайте, она в свое время была красива и пользовалась успехом у мужчин. Не представляю, что бедняжка испытывает теперь, когда на нее если кто и взглянет во второй раз, так только из сострадания.
Элизабет мельком посмотрела на партнера. Это были самые трогательные слова, которые ей когда-либо приходилось от него слышать.
– Вы очень добры, Джордж, – тихо произнесла она. – Вы всегда были к нам добры. Но, боюсь, мне нечем вознаградить вас за… за ваше участие. В последнее время я не блистаю.
– Наградой для меня служат ваша дружба и доверие. А что касается того, блистаете ли вы в последнее время, я так скажу: разве может не блистать сокровище? Согласен, вам одиноко. Вы слишком много времени проводите в Тренвите. Ваш сын подрос, и вам следует чаще бывать в Труро. Привозите с собой Фрэнсиса, если…
