– Эй, Марк, не глупи. Мне не меньше твоего противен этот слизняк, но, если ты с ним схватишься, все будет кончено.
– Все и так уже пропало.
– Да ничего подобного! – закричала Демельза. – Как ты не понимаешь! Выдав тебя, доктор Энис выдаст и нас!
Дуайт растерялся.
– Я никого не собираюсь выдавать, – сказал он.
– Да я скорее змее поверю, – отрывисто прохрипел Марк.
К нему подошел Пол:
– Да уж, встреча не из приятных, но деваться нам некуда. Идем, старина, мы должны все сделать так, как говорит миссис Полдарк.
Доктор Энис схватился за голову:
– Я никого не выдам, Дэниэл. Третье зло не исправит первые два. То, что ты сотворил с Керен, останется на твоей совести, а мой грех – на моей.
Пол потихоньку подталкивал Марка в сторону спальни, но тот вдруг сбросил руку брата и снова остановился. На его изможденном лице отразилась напряженная работа мысли.
– Может, сейчас и не время сводить счеты. Но это время еще настанет. Уж поверь мне, Энис.
Дуайт даже не поднял головы.
Марк посмотрел на Демельзу, которая, как ангел-хранитель, стояла между ними, сдерживая его гнев.
– Не беспокойтесь, мэм, я не запятнаю ваш пол кровью. Я не желаю зла этому дому… Куда мне пройти?
Когда вернулся Росс, Дуайт сидел в гостиной, обхватив голову руками, а Дэниэлы были в библиотеке. Марка то и дело трясло от приступов ярости. В холле между гостиной и библиотекой стояла на посту Демельза. Увидев Росса, она села на ближайший стул и дала волю слезам.
– Что стряслось? – удивился Росс.
Демельза в ответ выдавила несколько бессвязных слов. Росс поставил парус в углу холла.
– Дорогая… Ну и дела! Где они?
Демельза затрясла головой и показала на двери.
Росс подошел к жене:
– Значит, все живы? Господи, готов поклясться, кто-то из них был на волосок от смерти.
– Это точно.
Росс обнял жену за плечи:
– И ты это предотвратила? Любимая, расскажи, как тебе это удалось?
– Почему ты принес парус обратно?
– Сейчас из бухты не выйти. Вместе с приливом поднялась волна. Лодку перевернет, как только мы оттолкнем ее от берега.
За час до рассвета они пошли вдоль ручья в бухту. Темноту тут и там, словно драгоценные камни, подсвечивали светляки. Прилив отступил, но волны по-прежнему с ревом набрасывались на берег. Такое часто случается на северном побережье: море может без предупреждения разбушеваться, и тогда вам конец.
Луна начала блекнуть в первых лучах рассвета, и они медленно пошли обратно. Еще сутки тому назад в душе Марка бушевала неукротимая, всепожирающая ярость, а теперь все чувства вдруг разом угасли. Его темные глаза запали.
Когда они подошли к дому, Марк сказал:
– Пойду-ка я лучше своей дорогой.
– Мы приютим тебя до завтра, – предложил Росс.
– Нет, не стану я больше вас в это впутывать.
Росс остановился:
– Послушай, дружище, местные на твоей стороне, но если ты пойдешь к кому-то из них, то втянешь людей в беду. Здесь, в библиотеке, ты будешь в безопасности. Ветра нет, так что к вечеру море может успокоиться.
– А вдруг он на вас донесет? – сказал Пол.
– Кто? Энис? Нет, тут ты к нему несправедлив.
Они пошли дальше.
– Послушайте, капитан Полдарк, меня не беспокоит – повесят меня или я сумею сбежать. Мне теперь все равно. Но одно я знаю наверняка. Не стану я прятаться там, где могу навлечь неприятности на друзей. Точно вам говорю. А коли пришлют солдат, значит так тому и быть.
Оставшийся путь до дома они молчали.
– Ты всегда был упрямый как осел, – сказал Росс.
– Послушай-ка меня, Марк, – вмешался Пол, – я тут подумал…
Кто-то вышел из дома.
– А, Демельза, – немного раздраженно произнес Росс. – Я же говорил тебе – ложись спать. Дорогая, нет нужды волноваться.
– Я заварила чай. Подумала, что вы уже должны вернуться.
Все прошли в гостиную. При свете единственной свечи Демельза разлила чай из большого оловянного чайника.
Трое мужчин стоя пили чай. Двое старались не смотреть друг другу в глаза, а третий тупо уставился в стену. Пол с удовольствием сжимал в холодных ладонях горячую кружку.
– Рев волн даже наверху слышен, – сказала Демельза. – Я так и подумала, что у вас ничего не получится.
– Прошлой ночью тоже рев был еще тот, – вдруг вступил в разговор Марк. – Когда я из шахты поднялся. Так ревело тогда, господи прости…
В гостиной повисло молчание.
– Останешься сегодня у нас? – спросила Демельза.
– Я ему предлагал, но он и слышать об этом не хочет, – пояснил Росс.
Демельза взглянула на Марка и ничего больше не сказала. С таким спорить бесполезно.
Он опустил кружку:
– Я подумываю смотаться в Грамблер.
Снова – тишина. Демельза поежилась.
– Там и отравиться недолго, – сказал Пол. – Ты же знаешь, в Грамблере воздух всегда был ядовитый. Можно найти местечко и получше.
– Я подумываю спуститься в Грамблер, – повторил Марк.
Росс глянул в окно:
– До рассвета туда не добраться.
Демельза тоже посмотрела в окно. На горизонте четко вырисовывался силуэт полуразрушенного подъемника шахты.
– А если попробовать укрыться в Уил-Грейс? – предложила она. – Там ведь еще остались лестницы?
Росс глянул на Марка:
– Лет шесть назад лестница была вполне крепкой. Для верности можешь взять веревку.
– Я подумываю спуститься в Грамблер, – как заведенный твердил Марк.
– Брось, дружище. Никто не станет винить меня в том, что ты прятался в Уил-Грейс. Согласен, Пол?
– Да, я тоже думаю, что там он будет в безопасности. А ты что скажешь, братец? Решай, скоро рассвет. Ни один солдат туда не спустится.
– Не нравится мне это, – вздохнул Марк. – Слишком близко к вашему дому. Люди могут вас заподозрить.
– Пойду соберу тебе поесть, – сказала Демельза.
Спустя час наступил новый день, и она потеряла покой.
В девять утра дородный Сэм Дженкинс забрался на пони возле своей кузни и поехал в Мингус с намерением по пути наведаться к доктору Энису. Без четверти десять сэр Хью Бодруган также прибыл в Мингус, а за ним явился и преподобный Фабер, ректор церкви в Сент-Минвере. Посовещавшись до одиннадцати часов, послали за доктором Энисом. В полдень встреча закончилась. Сэр Хью Бодруган поехал в Тренвит повидаться с Фрэнсисом Полдарком, из Тренвита – в Сент-Анн, где встретился с мистером Тренкормом, а уж оттуда они вместе отправились переговорить с драгунским капитаном. Капитан дураком не был, так что переговоры оказались непростыми, и, когда сэр Хью ехал домой отобедать, моросящий дождь приятно охлаждал его разгоряченное лицо с густыми бакенбардами.
