Брованг налил себе воды из кувшина, стоявшего на конторке, и выпил. Шон осознал, что слушал его затаив дыхание. Он уже слышал эту историю сто раз: солнечная буря вывела из строя все спутниковые телефоны, обвал в пещере, вьюга. И тогда они все направились на виллу «Мидгард», оставив его и Тома подо льдом.
Брованг нашел глазами Шона.
– Вы знаете, им пришлось так поступить: они все равно не смогли бы расчистить завал в ледяной пещере голыми руками, к тому же приближалась буря. Они действовали правильно, но, когда дозвонились до аварийной службы, они были в сильном смятении.
Шон кивнул, показывая, что все понимает: «Да, разумеется. Они были вынуждены оставить нас».
– Мы получили множество экстренных вызовов по Шпицбергену в тот период, и из-за бури и тумана было невозможно добраться до Мидгардфьорда целых четыре часа после получения сигнала бедствия. Туман – вот что больше всего мешает оказанию помощи, он очень опасен, поскольку вы также рискуете стать жертвой несчастного случая и… усугубить? – усугубить первое происшествие новым. Мы должны были дождаться разрешения на полет и тогда уже определить место входа в пещеру. Это было трудно сделать из-за выпавшего снега.
Он повернулся к коронеру:
– Всякий раз, как число гостей Шпицбергена увеличивается, у нас соответственно возрастает число вызовов по экстренным случаям. День солнечного затмения был как раз таким. И горькая ирония состоит в том, что мой департамент уже обратился к поисково-спасательной службе виллы «Мидгард», предложившей нам содействие, для оказания помощи в других районах. Возможно, не будь того соглашения, которое мистер Каусон заключил с офисом губернатора, помощь подоспела бы к ним быстрее. Но я сомневаюсь, что при такой буре результат мог оказаться другим.
Брованг нашел глазами близких Тома.
– Это нормально для членов семьи – желать узнать все. Я бы тоже пожелал этого. Так что скажу вам, что, по нашим записям, с момента звонка мисс Деларош до момента нашего прибытия прошло почти семь часов после обрушения системы пещер. Остальные трое участников выжили только потому, что мистер Лонг и мистер Бьернсен отвели их обратно на виллу «Мидгард». Тогда наступила ночь, и мы не могли продолжать поиски. Мы отослали троих выживших обратно в Лонгйирбюэн для медицинского обследования, а сами остались на вилле «Мидгард» и утром, едва рассвело, возобновили поиски Тома и Шона.
Шон испытал странное ощущение, услышав, как Брованг назвал его по имени. У него промелькнула странная мысль о том, что Брованг был его старшим братом. Он был таким человеком, которому можно довериться, на которого можно положиться, увидев которого, какие-нибудь головорезы подумают дважды, прежде чем начать драку.
– Мы запросили подкрепление из Лонгйирбюэна, – продолжил Брованг. – И часть поисково-спасательной группы с виллы «Мидгард» тоже присоединилась к нам. Но было невозможно открыть вход в пещеру, не рискуя человеческими жизнями. Нам пришлось морально настроиться на то, что Шон и Том погибли. А затем поступило сообщение о новой надвигавшейся буре, так что у нас было максимум тридцать-сорок минут на поиски. Как раз в этот промежуток времени я обнаружил Шона в старой медвежьей берлоге. В Арктике мы говорим, что ты не умер, пока ты теплый и неподвижный, так что я взял и согрел его.
Брованг замолчал. В тишине все услышали, как Анджела Хардинг тихо рыдает. Сын другой матери нашелся, а ее пропал. Шон не знал, что он был в берлоге. Он думал, что сам вырыл эту ложбину. Он знал, что полярники так делали. Так он сказал в интервью, так он помнил. Берлога полярного медведя придала бы его истории еще больше колорита, тем более что это было правдой. Его дыхание сделалось прерывистым и глубоким, и он почувствовал руку Соубриджа на своей руке.
– Спокойно, – тихо сказал адвокат, – только спокойно.
– Я считаю, важно отметить, – сказал Брованг, обращаясь ко всем, – что Шпицберген является свободной зоной. Мы там на условиях самой природы и сознаем риск. Шон и Том знали это, они были опытными путешественниками. Кроме того, я полагаю, за два дня до этого пещеру проверяли Дэнни Лонг и Терри Бьернсен, и они не обнаружили новых факторов риска, хотя, разумеется, заходить в ледниковую пещеру само по себе рискованно.
Брованг сделал паузу и взглянул прямо на Анджелу Хардинг.
– Я полагаю, все дело в самой настоящей трагической случайности. Вес рухнувшего льда и нехватка кислорода приравнивают эту ситуацию для пострадавших к снежной лавине, как я уже отметил в отчете. Когда я опрашивал мистера Каусона в больнице, он сказал мне, что Том провалился на более глубокий уровень, и только тогда я отдал распоряжение прекратить поиски. Мы не могли проникнуть еще ниже, и прошло столько времени, что уже нельзя было надеяться найти Тома живым. А теперь, три года спустя, у нас имеется более сотни свидетелей обнаружения его тела, это пассажиры «Ванира», которые оказались во фьорде из-за медведя. Если бы не это, никто бы не увидел тела Тома, поскольку оно погрузилось бы в воду в течение нескольких минут. – Брованг взглянул на Шона. – На этот раз люди мистера Каусона были на месте и могли бы оказать нам содействие, но береговая охрана прибыла вовремя, так что мы справились своими силами.
Коронер подался вперед, нахмурившись.
– Люди мистера Каусона? Я не понимаю. И откуда они узнали?
Зал суда затих.
– Там находится вилла «Мидгард», предприятие мистера Каусона, в глубине фьорда, почти на границе с Национальным парком. Они поймали сигнал по радио, когда «Ванир» обратился к нам за помощью.
– Почему они ловят сигналы? – спросил коронер.
– В отдаленных местах, таких как Шпицберген, ваша жизнь может зависеть от хорошего соседа. Если вы немного шумный, что ж, хорошо. Аварийная служба на пороге – это всегда важно. Полагаю, поэтому они оказались там так быстро.
Коронер что-то отметил у себя в блокноте.
– Я перейду к делу мистера Каусона позже, так что я приберегу для него дальнейшие вопросы на этот счет.
Шон почувствовал на себе чужие взгляды. Люди зашевелились, стараясь получше рассмотреть его. Значит, у него там предприятие? Значит, он шумный? Послышался пластиковый шелест клавиатур, но он не стал смотреть в ту сторону. Ботинок Соубриджа легонько постукивал его ступню.
– Также я хочу добавить, – сказал Брованг, – что, когда произошел несчастный случай, я спрашивал фотографии Тома и Шона, чтобы показать своей команде. Я также взял образцы их одежды, для сравнения с данными анализа ДНК, которые хранились в Фолькехелсеинституте
[40] в Осло. Так что, когда обнаружили тело Тома, я смог узнать его, а его семья пошла мне навстречу и предоставила образец ДНК для анализа.
Шон все это время смотрел прямо перед собой. Столько всего произошло, а он даже не знал, что нашли Тома.
– Вопрос, – сказал коронер. – Когда вы опознали его, я полагаю, вы первым делом уведомили доктора Руфь Мотт, туристического лектора. Почему ее?
