– Не нагнетай!
– Я отказываюсь, – резко сказал Самуил. – Архангелы должны подчиняться Всевышнему. Я привык выполнять договоренности и держать слово. И я буду выполнять контракт!
– Что ж, похвально, – с сарказмом заметил Рафаил. – Посмотрим, что из этого получится!
* * *
Джунгли Борсханы, 1992 г.
Но ничего хорошего у них не получилось. Вертолет, который они вызвали по заданным координатам, не прилетел. Связь с Бюро безопасности прервана, Всевышний не выходит на связь. Какая обстановка в столице – неизвестно. Похоже, все снова пошло не так. Не так, как ожидал Бонгани: сложно поверить, что он по своей воле так резко решился выбыть из игры…
Что-то происходило в джунглях. Большое, непонятное и страшное. В последнее время западный ветер доносил горький дух гари – запах далекого пожара. Неподалеку от лагеря, Кобэ обнаружил двух убитых воинов юка-юка с распоротыми животами. Кто мог так обойтись с представителями самого агрессивного и жестокого племени?
Любознательный Отино хотел выяснить что происходит, никому ничего не сказал, просто исчез. Был – и нет. Ушел в джунгли. Даже свои не заметили. Среди ночи вернулся, разбудил белых. Объяснил жестами и с помощью нескольких французских слов, которые успел выучить: большие перемены в джунглях, нужно уходить.
– Идти дом. Нельзя здесь.
Не только в джунглях большие перемены. В Хараре власть сменилась как минимум дважды – а это значило, что все, кто участвовал в истории с геологоразведкой алмазов, скорей всего убиты или сбежали из перманентно революционной Борсханы. Да что там Хараре с Борсханой! Пока Самуил разгуливал по Африке в поисках алмазов, родины у него не стало. Издыхающая рация напоследок передала, что СССР распался. Вместо него образовалось что-то непонятное – какое-то СНГ…
Вот так шли дела. И новости глобального масштаба не радовали, и местные события оптимизма не прибавляли. Да тут еще отношения с африканцами неожиданно и страшно осложнились. Началось с того, что у Нкозано обнаружилась зашитая свежая рана на ноге. Рафаил учинил ему допрос, а поскольку тот путался и явно испугался, разрезал шов и выковырял из кровоточащей плоти камень, напоминающий спекшийся кусок бутылочного стекла.
– Где взял?
– Тут, – африканец указал на реку. – Здесь их много!
Рафаил умелой подсечкой сбил молодого человека с ног, схватив за волосы, поставил на колени. Самуил ожидал, что напарник прибегнет к своему обычному «воспитательному методу», но нет – в его руке мгновенно появился блестящий «кольт» и выстрел в упор разнес кучерявую голову… Нкозано повалился на песок, сотоварищи зароптали, Чакай и Отино схватились за мачете…
– Назад, скоты! – Рафаил выстрелил им под ноги, и африканцы отступили, бросая на своих жестокосердых хозяев злые взгляды.
Теперь Архангелам приходилось спать по очереди, не поворачиваться спиной к африканцам, и прикрывать друг друга. Начался очередной изнурительный сезон дождей, построить хижину, как в прошлый раз, было некому – рабочих рук не хватало, оставшиеся в живых занимались промывкой, да и заботиться о белых господах у них охота пропала. В одно, отнюдь не прекрасное утро, оказалось, что Чакай и Отино ушли вместе с женщинами. А ночью на лагерь в очередной раз напали.
Это раны в джунглях долго заживают, а ночная какофония возвращается мгновенно – как только стихнут прервавшие ее звуки. Через несколько минут после того, как Самуил перестал стрелять, то с одной, то с другой ветки послышались трели, мяуканья, пощелкивания, – и вот уже в ушах стоит привычный многоголосый шум. Живность, спасавшаяся от пальбы на деревьях, торопится вернуться к обычной ночной жизни. Ночь в Африке коротка и непредсказуема – нужно спешить.
Самуил опустил пахнущий пороховыми газами карабин и, стараясь ступать как можно тише, по зыбкой, сплошь покрытой травой и папоротниками земле, сместился немного вправо, к соседнему дереву. Сменил позицию на случай, если какой-нибудь коварный копьеносец пробирается к нему сквозь заросли. Если верить звукам удаляющихся шагов и треску веток, нападавшие отходят, прихватив добычу – убитых африканцев, ящик с консервами, инструменты и прочий экспедиционный скарб, который удалось захватить. Это, конечно, могло оказаться тактической уловкой – часть отряда отойдет, усыпит бдительность обороняющихся, и как только те решат, что все закончено, залегшие в траве воины нападут во второй раз…
– Сейчас бы парочку гранат и огнемет! – крикнул из темноты Рафаил.
По голосу было слышно: француз, как обычно, держит марку, но изрядно напуган. И не мудрено. В свете костра Самуил видел, как тот почти в упор застрелил двоих здоровенных аборигенов, вооруженных массивными мачете, под лезвиями которых стволы пальм крошились, как петрушка под ножом ловкой хозяйки.
– Прикрой меня! – Самуил вытащил из кармана фонарь, пытаясь с его помощью уточнить обстановку. Фонарь вспыхнул, выхватив из кромешной тьмы мешанину стволов и листьев – но вдруг заморгал и погас. Батарейки сели. А новых ждать не приходится.
Непонятно, и кто только что на них нападал. Судя по раскрасу убитых, оставшихся лежать среди папоротников, они не принадлежали к племени юка-юка. В дрожащем свете зажигалки «Зиппо» Самуил рассмотрел вытатуированные у них на лбу рога: символ племени Буру – быков. Но Буру не водились в этих местах, а теперь теснили здешних каннибалов, и пыталось прибрать к рукам их земли. Похоже, что их согнал с места тот самый дальний пожар. Пришлые были многочисленны. И могли вернуться. А боеприпасов оставалось в обрез – два магазина для Кольта и три десятка патронов для карабина…
Утром оказалось, что Одхиамбо, Кобэ и Коджо тоже растворились в джунглях. Архангелы остались одни. Куда бы они ушли от этой чертовой кимберлитовой трубки, за которой охотились почти два года! Нужно было намыть пробы, обработать, нанести результаты на карту. Да и куда идти? Выбраться живыми из Борсханы ничуть не проще, чем разыскать месторождение алмазов с риском быть съеденным если не каннибалами, то крокодилами или другими кровожадными тварями, которыми кишат здешние места…
– Ну, что делать будем? – напряженно спросил Рафаил. Он не снимал палец со спускового крючка, и не опускал взведенный курок своего Кольта. В таком смятении чувств Самуил напарника еще не видел. Если француз потеряет самоконтроль – дело плохо! От юку-юку и быков он в одиночку не отобьется, да и назад, на «Большую землю», не выберется…
– Надо закругляться. Здесь остались пробы, не все успели обработать… Закончим, я дооформлю карту, сделаем тебе копию. Это удвоит шансы. И пойдем к ангольской границе. До нее отсюда рукой подать, не то, что до Хараре…
– Да, через Анголу уходить надо, – согласился Рафаил. – Только почему тебе оригинал, а мне копию?
– Потому, что ты все равно в документах ничего не поймешь. И потом, я же не спрашиваю, почему у тебя алмазы, которые ты у Нкозано и других отбирал? А у меня даже копий нет?
– Все честно, всем поровну, – буркнул Рафаил, убрал пистолет в кобуру и направился к ящикам с высушенными пробами. Закинув карабин за спину, Быстров присоединился к напарнику.
