Чтобы отделить факты от слухов, содержавшихся в досье бюро, Уайт избрал простой, но элегантный подход: он постарался методично подтвердить алиби каждого подозреваемого. Как говорил Шерлок Холмс:
«Отбросьте все, что не могло иметь места,
и останется один-единственный факт,
который и есть истина»
[283].
(Перевод М. Литвиновой.)
Проводником сквозь мрак предыдущего расследования Уайт выбрал агента Бергера. Тот работал над делом полтора года и на протяжении этого времени тянул за те же ниточки, которые распутывали частные детективы, нанятые Хэйлом, Мэтисом и семьей Молли. Опираясь на результаты Бергера, Уайт смог быстро исключить множество подозреваемых, в том числе бывшего мужа Анны Оду Брауна. Его алиби — то, что он был с другой женщиной — проверили, и стало ясно, что давший против него показания арестант сфабриковал эту историю в надежде выторговать себе лучшие условия содержания. Дальнейшие расследования исключили других подозреваемых, вроде буйных рабочих-нефтяников, о которых говорил уволенный шериф Фрис.
Затем Уайт проверил слух о Роуз Осейдж, якобы убившей Анну за то, что та пыталась соблазнить ее приятеля Джо Аллена (они с тех пор успели пожениться). Уайт узнал о полученных частным детективом № 28 от индианки кау показаниях, что она якобы слышала признание в убийстве от самой подозреваемой. Агент Бюро писал в отчете: «Общеизвестно, что Роуз … жестока и ревнива»
[284]. Городской маршал Фэрфакса также поделился с агентами подозрительной подробностью: примерно в одно время с убийством Анны он обнаружил на заднем сиденье машины Роуз темное пятно. Он сказал, что оно напоминало кровь.
Агент Бергер сообщил, что как-то раз привез Роуз Осейдж и Джо в офис шерифа для допроса. Обоих подозреваемых усадили в отдельные комнаты и оставили потомиться. Когда Бергер наконец взялся за Роуз, она настаивала, что никак не связана с убийством.
— У меня никогда не было ссоры или драки с Анной, — заявила она
[285].
Бергер перешел к Джо, который, по словам агента, был «очень замкнут, угрюм и зол»
[286]. Его уже ранее допросил другой следователь. На вопрос: «Вы были близки с Анной?»
[287] Джо ответил: «Нет, никогда».
Он также заявил о том же алиби, что и Роуз: в ночь на 21 мая 1921 года они вместе были в Пауни, в семнадцати милях к юго-западу от Грей-Хорс, и остановились в меблированных комнатах. Владелец гостиницы, одного из тех злачных мест, от которых так и разит сексом и самогоном, подтвердил это. Тем не менее следователи обратили внимание, что рассказы Роуз и Джо совпадали почти дословно, будто заученные наизусть.
Их отпустили, и агент Бергер решил обратиться за помощью к информатору — бутлегеру и наркоторговцу Келси Моррисону, казавшемуся идеальным источником. Когда-то он был женат на индианке из осейджей и близок к Роуз и другим подозреваемым. Однако прежде чем завербовать Моррисона, его требовалось найти: он сбежал из округа Осейдж после нападения на местного чиновника по надзору за соблюдением сухого закона. Бергер и другие агенты провели расследование и выяснили: Моррисон под именем Ллойда Миллера скрывался в Техасе, в Далласе. Сыщики расставили ловушку. Они послали заказное письмо на абонентский ящик, арендованный «Миллером», и схватили того, когда он пришел на почту. «Мы допросили «Ллойда Миллера», который около часа отрицал, что он Келси Моррисон, однако в конце концов признался», — докладывал Бергер
[288]. Потенциального информатора он описал как «необычайно смекалистого, дерзкого и самоуверенного преступника», одетого словно жиголо из дансинга
[289]. Высокий, со шрамом от пули, маленькими глазками и чрезвычайно нервный, он, казалось, истаивал изнутри — отсюда и его прозвище, «Тощий». «Много говорит и курит, — отметил в отчете агент Бергер
[290]. — Шмыгает носом, рот и нос почти непрестанно дергаются, как у кролика, в особенности когда волнуется».
Федералы заключили с Моррисоном сделку: они аннулируют ордер на его арест за нападение, а он станет информатором по делам об убийстве осейджей. Агент Бергер писал в штаб-квартиру: «Эта договоренность совершенно секретна и не подлежит разглашению за пределами Бюро никому и ни при каких обстоятельствах»
[291].
Был риск, что Моррисон ускользнет, и прежде чем его отпустить, агент Бергер обеспечил проведение скрупулезной процедуры, известной как бертильонаж. Разработанная в 1879 году французским криминалистом Альфонсом Бертильоном, она стала первым научным методом опознания преступников-рецидивистов. Кронциркулем и другими специальными инструментами Бергер с помощью полицейских Далласа снял с Моррисона одиннадцать мерок — в том числе длину левой ступни, ширину и высоту головы, а также диаметр правого уха.
Разъяснив Моррисону смысл этих измерений, агент также приказал сделать совмещенное фото в анфас и профиль, еще одну инновацию Бертильона. В 1894 году прославившаяся сенсационными разоблачениями журналистка Ида Тарбелл писала, что любой заключенный, прошедший процедуру бертильонажа, «опознан» раз и навсегда: «Он может свести татуировки, покрасить волосы, удалить зубы, покрыть тело шрамами, замаскировать рост — все бесполезно»
[292].
Однако на смену бертильонажу уже пришел новый научный метод, коренным образом изменивший мир криминалистической идентификации личности: дактилоскопия. Теперь подозреваемого в преступлении иногда удавалось установить даже при отсутствии свидетелей. Когда Гувера назначили исполняющим обязанности директора Бюро, он создал отдел опознания, централизованное хранилище отпечатков пальцев преступников, арестованных на территории всей страны
[293]. Такие научные методы, заявил Гувер, помогут «охранителям цивилизации перед лицом общей опасности»
[294].
