Вот только этого недостаточно. Меня переполняют воспоминания о предостережениях, о школьных уроках, о снимках жертв акул. Вернее, того, что от них осталось.
И все эти воспоминания не то чтобы могли мне сейчас как-то помочь.
Неужели я сейчас умру? Очень вероятно. Когда акулы нападают, они сначала сильно кусают, а потом отплывают на некоторое расстояние и ждут, пока жертва истечет кровью и ослабеет до такой степени, чтобы никак не сопротивляться, когда акула потащит ее на глубину. Только благодаря этой тактике иногда удается спасти пловцов, на которых напала акула.
Но для шансов на спасение я слишком далеко в открытом море. Нигде вокруг нет ни корабля, ни лодки, никого, кто мог бы вытащить меня из воды после первого укуса акулы. Я вспоминаю про тетю Милдред. Каково ей будет узнать, что я погибла? Для нее это будет жутким ударом.
И да, для меня это тоже будет жутким ударом.
Я плыву изо всех сил, спасая свою жизнь. Мне жарко, я потею даже под водой. Мои мышцы горят. У меня болят легкие и жабры. Я не оглядываюсь, мне некогда и не до того, я каждое мгновение жду смертельного укуса.
И тут я вижу вторую тень. Передо мной в глубине. Она стремительно приближается.
Я издаю вопль ужаса, закрываю глаза и чувствую, как большое тело проносится мимо меня. Каждая моя клеточка хочет скорее оказаться подальше отсюда, но тут у меня сводит руки, они отказываются работать. Дрожа и уже практически не в силах пошевелиться, я оборачиваюсь. Уж не знаю, действительно ли лучше смотреть в глаза собственной гибели. Но что мне еще остается?
К моему изумлению, акула обращается в бегство. А вторая тень, выплывшая мне навстречу, оказалась не второй акулой, а – человеком. Парнем с каким-то оружием в руках, напоминающим копье. И у него тоже жабры на боках, прямо как у меня! Он тоже подплывает ко мне поближе, улыбается и приветствует меня на языке глухонемых: «Привет, красавица. Это всё могло плохо кончиться».
14
Я потрясенно замираю, уставившись на него. Человек. Мужчина, лет двадцати, мускулистый, со слегка вьющимися волосами по плечи и непривычно белой кожей, парит передо мной в смутной синей пустоте Тихого океана и делает жесты языка глухонемых. Довольно неловко, потому что в правой руке он держит свое копье – или что это там у него, в общем, какое-то оружие, тоже, кстати, белое, как будто выточенное из огромной кости.
И у него действительно на боках такие же отверстия, как и у меня, такие же жабры. Я ошеломленно наблюдаю, как они шевелятся в такт его дыханию, мягко вибрируя. Одно дело видеть это у себя, и совсем другое – обнаружить то же самое у кого-то другого. Как и я, мужчина не полностью обнажен, на нем что-то вроде набедренной повязки из материала, который мне незнаком. Ее поддерживает пояс, на котором висит множество мешочков, маленьких и побольше.
И у него перепонки между пальцами. Они начинаются сразу за первой фалангой и тянутся дугой от одного пальца к другому, и слегка колеблются, когда пальцы сложены вместе. Мое сердце бьется как сумасшедшее. Я не знаю, это всё еще от страха перед акулой или уже от волнения, в которое меня привела эта неожиданная встреча.
– Спасибо, – говорю я, когда мне наконец удается унять дрожь в руках. – Ты меня спас.
Он широко улыбается. От него исходит сила и несгибаемая уверенность в себе.
– Акула была голодная. Но и она испугалась. Я настучал ей по носу, и ей пришлось убраться восвояси.
– Я понимаю, – отвечаю я. Иными словами, акула может вернуться.
– Как тебя зовут? – спрашивает подводный человек.
– Саха, – отвечаю я по буквам. Он смотрит на меня удивленно и растерянно. Похоже, жестов, обозначающих буквы, он не знает.
– Кто ты? – спрашиваю я.
– Я? Я Плавает-Быстро, – гордо заявляет он. Он нарезает пару кругов вокруг меня, как будто желая продемонстрировать, что действительно быстро плавает. А может, он хочет рассмотреть меня со всех сторон. – Где твое Вместе? – спрашивает он.
Я повторяю знак. Вместе? У этого знака есть второе значение? Если да, то я его не знаю.
Он протягивает руку и касается моей щеки. А потом спрашивает:
– Откуда ты? Я тебя здесь раньше никогда не видел.
Меня вдруг охватывает дрожь. Что я здесь делаю? Внезапно кажется, что это всего лишь сон. Наверняка я сейчас проснусь в собственной кровати.
– Я живу в Сихэвэне, – объясняю я, ну а так как он не знает обозначений букв, добавляю: – В городе над водой. – И показываю в том направлении, где, как мне кажется, находится Сихэвэн.
Его реакция оказывается для меня совершенно неожиданной. Он вздрагивает всем телом и делает такие глаза, будто я сказала что-то совершенно отвратительное. Прежде чем я успеваю что-то сделать, он хватает меня за руку и внимательно ее рассматривает. Когда он проводит пальцем по боковой стороне моих пальцев, я догадываюсь, что он сейчас видит: у меня нет перепонок.
Я машу свободной рукой, чтобы объяснить, как так получилось, но он не дает мне такой возможности. Он отпускает меня, резко разворачивается и уплывает с такой скоростью, будто за ним гонится злой дух. Он действительно быстро плавает. Ох, как же быстро он плавает! Мгновение – и я вижу лишь тень, которая описывает элегантную дугу и исчезает в глубине, еще миг – и вот уже никого нет, он растворился в бездонной синеве.
Я парю без движения, не в силах пошевелиться. На мгновение забываю, где верх, а где низ, потому что кажется, что весь мир исчез, а осталась только призрачная голубизна вокруг, в которой такие понятия, как низ и верх, не имеют значения. Потом в поле моего зрения вплывает стайка маленьких полосатых рыбок, черных и желтых, и тогда я снова понимаю, где я.
Чего я не понимаю, так это действительно ли со мной всё это произошло или я всё себе напридумывала. Пытаюсь определить направление, в котором уплыл Плавает-Быстро, но это мне уже не удается. Как будто его никогда и не было. Может, это и правда игра воображения? Может быть, я слишком долго пробыла под водой? Может быть, мой мозг всё-таки недостаточно снабжается кислородом, кто знает, при этих генетических мутациях там же наверняка что угодно может пойти не так.
Я дотрагиваюсь до щеки в том месте, где меня коснулся Плавает-Быстро. Я вспоминаю про акулу. Уж она-то мне точно не привиделась! И она может в любой момент вернуться – как только ее голод станет сильнее ее страха. Тут-то она сразу же вспомнит, где в прошлый раз видела добычу.
Я разворачиваюсь и плыву так быстро, как только могу, по направлению к берегу.
Когда оказываюсь в бухте и понимаю, что берег совсем близко, я замечаю, как дрожат мои руки и ноги. «Это от напряжения, – говорю я себе, – хотя, может быть, и от шока, который запоздало накрывает меня». Шока оттого, что я еле спаслась от акулы. Оттого, что встретила кого-то, кто такой же, как я. Трудно сказать, что из этого шокировало меня сильнее. Я правда не знаю.
