Плей-лист моего диджей-сета в музее Купера — Хьюитта 18 октября 2006 года был таким:
Get Up I Feel Like Being a Sex Machine (Live in Augusta, Georgia) / James Brown; Genius of Love / Tom Tom Club; Double Dutch Bus / Frankie Smith; Me No Pop I / Coati Mundi; Da Butt / Experience Unlimited; Hey Fellas / Trouble Funk; We Need Some Money / Chuck Brown and the Soul Searchers; That’s the Joint / Funky 4 + 1; 8th Wonder / Sugarhill Gang; Push It / Salt-N-Pepa The Breaks / Kurtis Blow; White Lines (Don’t Do It) / Grandmaster Flash and Melle Mel; The Message / Grandmaster Flash and the Furious Five; Kiss / Prince and the Revolution; Let It Whip / Dazz Band; The Groove Line / Heatwave; Shake Your Body (Down to the Ground) / The Jacksons; Straight Up / Paula Abdul; Atomic Dog / George Clinton; Alice, I Want You Just for Me! / Full Force; Chant No. 1 (I Don’t Need This Pressure On) / Spandau Ballet; In the Name of Love / Thompson Twins; Tainted Love / Where Did Our Love Go / Soft Cell; She Blinded Me with Science / Thomas Dolby; Soul Makossa / Manu Dibango; Jam Hot / Johnny Dynell and New York 88; Car Wash / Rose Royce; We Are Family / Sister Sledge; Don’t Leave Me This Way / Thelma Houston; Never Can Say Goodbye / Gloria Gaynor
Мне это не особенно понравилось, и моя мания стихла примерно тогда же, когда я приобрел CD-плеер.
На самом деле я никогда не работал профессиональным диджеем. Я лишь имел внушительную коллекцию пластинок, и меня просили принести мои коробки на вечеринки к друзьям и заводить песни, чтобы под них танцевать. Несколько раз незнакомые люди просили меня крутить пластинки на их вечеринках и платили за это, хоть и немного. Ведь в то время обладание коллекцией записей имело смысл, так же как и знание разницы между «версией для вечеринок» и «клубной версией» (184 секунды) композиции Heartbeat Тааны Гарднер. Помню, на вечеринке некто предложил мне 150 долларов за мою копию Hey Fellas в исполнении Trouble Funk, пионеров вашингтонского гоу-гоу. Он сказал, что искал ее везде. Я ее, разумеется, не продал: я ревностно охранял свой личный уголок на рынке Trouble Funk. Так что эта запись хранится у меня в подвале 20 лет вместе с другими пластинками. Как и все остальные, она в полном порядке.
Конечно, сегодня можно скачать с десяток различных версий Hey Fellas. Мой уголок на рынке Trouble Funk, очевидно, утратил ценность. Коробки, однако, столь же тяжелы, как и прежде. Увидимся на танцполе.
27. Теперь вы это видите
[40]Как-то в конце ноября я открыл воскресную New York Times и был приятно удивлен, обнаружив на первой странице раздела «Книжное обозрение» иллюстрацию моего партнера Эбботта Миллера. Я не видел ее в процессе изготовления в нашей студии; здесь производится столько всего, что многие работы я изучаю впервые вместе со всем остальным миром. Иллюстрация мне понравилась. Она выглядела круто и загадочно. Десять акробатов в стиле, напоминающем викторианский, тонкие вертикальные красные линии и черный кружок а-ля Балдессари. Что все это означало? А кто его знает.
Я долго ее разглядывал, а затем перешел к другим газетным статьям.
Еще раз я восхитился этой иллюстрацией, когда прочел раздел более внимательно, в том числе статью Лизла Шиллингера «Карты снов» — обзор нового романа Томаса Пинчона «Против дня». Отзыв был скорее положительным («это его самый смешной и, возможно, самый понятный роман»); это меня заинтересовало, ведь многие другие отзывы, с которыми я ознакомился, были, мягко говоря, неоднозначными. Я просмотрел другие обзоры и остальную часть газеты и отложил все это в сторону.
Schillinger L. Dream Maps // New York Times. 2006. November 26.
Рецензия на книгу Pynchon T. Against the Day. New York: Penguin, 2006.
Несколько дней спустя я направился к мусорному контейнеру со стопкой газет, чтобы отправить их на переработку. Наверху оказалось «Книжное обозрение». Я поставил ведро на землю, еще раз взглянул на иллюстрацию Эбботта и наконец-то разглядел это слово: PYNCHON.
Иллюстрация к статье «Карты снов», Эбботт Миллер, 2006 год.
Возможно, другие люди заметили его с первого раза. Что ж, молодцы. Я же ощущал себя одновременно тупым и довольным: поскольку не сумел разгадать эту загадку раньше и потому что мне это все-таки удалось, да еще в самый последний момент, когда мусоровоз стоял в ста метрах от меня. Через несколько дней мне довелось пообщаться с Николасом Блекманом, опытным дизайнером, который недавно сменил легендарного Стивена Хеллера на посту арт-директора «Книжного обозрения». Я сделал ему комплимент по поводу иллюстрации и спросил, не было ли это, гм, глупостью: всем ли удалось разглядеть «фокус» с первого раза?
Похоже, Николас был готов к вопросу. «Когда я получил иллюстрацию, — объяснил он, — я позвонил Эбботу и спросил, не хочет ли он сделать ее чуть более читабельной. Он ответил отказом: ему она нравилась как есть». Затем Николас показал ее редактору, и тот без труда прочел слово PYNCHON. Редактор на всякий случай показал ее другим людям; опять же никаких проблем. Поэтому ее напечатали, чем смутили и порадовали меня — и, подозреваю, не только.
Как известно многим дизайнерам, редакторы обычно придерживаются буквального подхода к иллюстрации. Поэтому я — как, наверное, и Николас — был удивлен, что столь необычную картинку утвердили без возражений. Стоит ли их похвалить за визуальный авантюризм?
Не всегда. Тут произошло иное, хорошо понятное Элизабет Ньютон. Будучи аспирантом Стэнфордского университета, Ньютон провела ряд экспериментов, которые она описала в своей диссертации 1990 года «Чрезмерная уверенность при передаче сообщений: слышимые и неслышимые мелодии». В журнале Stanford Social Innovation Review ее эксперимент был описан так.
[Студентов колледжа попросили] поучаствовать в эксперименте в одной из двух ролей: «барабанщиков» и «слушателей». Барабанщикам выдали список из 25 известных песен и попросили стуком воспроизвести ритм одной из них. Слушатели пытались угадать песню, слушая стук. Барабанщики сообщили, что в процессе выстукивания они отчетливо слышали слова песни и все музыкальное сопровождение. Когда их попросили предсказать, сколько песен сумеют угадать слушатели, они ответили «половину». Однако слушателям стук показался серией ударов, явно никак не связанных. И на самом деле они угадали лишь 3 % выстучанных песен.
Heath C. Loud and Clear // Stanford Social Innovation Review, Winter 2003.
Вывод? Если вы уже знаете ответ, то недооцениваете сложность вопроса. Когда вы выстукиваете мелодию «С днем рожденья тебя», пока она звучит у вас в голове, ответ вам ясен. Для других, однако, это просто стук, бессвязный и бессмысленный. Как только мы что-то узнаем, нам становится трудно представить, каково этого не знать. Редакторы Блекмана уже были в курсе, что делали миллеровские акробаты: они иллюстрировали статью Лизла Шиллингера, обзор книги «Против дня». Редакторы увидели слово PYNCHON, потому что ожидали его увидеть.
