На тот момент я уже три года работал на моем первом месте в Нью-Йорке. Тогда на сцене графического дизайна Восточного побережья господствовали легендарные имена: Милтон Глейзер, Иван Чермаев и Том Гейсмар, Пол Рэнд, Руди де Хэрак, Джордж Черни и тот, к кому мне посчастливилось устроиться на работу: Массимо Виньелли. Все они были известными людьми, и всем им было за 50, или за 60, или за 70. Они создали себе имена, будучи молодыми бунтарями, 20, 30 или (в случае Рэнда) 40 лет назад и, похоже, не собирались на этом останавливаться. Они возвышались над Нью-Йорком, как небоскребы. И, подобно небоскребам, отбрасывали длинные, глубокие тени.
В 1983 году у нас появился клиент в Сан-Франциско, и я отправился туда в мою первую командировку. Используя имя Массимо как пропуск, я решил познакомиться с местными дизайнерами. А самыми модными дизайнерами в городе были те, кого называли «Майклы»: Мэнуэринг, Вандербил, Мабри и Кронан. Удивительно, но все они ответили на мои звонки, чего бы не случилось в Нью-Йорке. Еще более удивительно, что Вандербил, Мэнуэринг и Кронан пригласили меня на обед.
Это произошло почти 30 лет назад, но я все еще помню те события. Стоял прекрасный солнечный день. Я сразу понял, что ребята — хорошие друзья. Они оказались такими энергичными, так поддерживали друг друга, так были увлечены дизайном и его возможностями. И, кроме всего прочего, они были так молоды. Помню, я подумал: как здорово, наверное, работать в городе, где легенды не возвышались будто небоскребы, а просто были отличными парнями на несколько лет старше вас.
В центре всего этого находился Майкл Кронан, один из тех редких людей, которые не только сами были смешными и умными, но рядом с которыми и вы могли почувствовать себя смешным и умным. На этой первой встрече он был полон идей, вопросов, советов — даже для такого парня, как я, которого он только что встретил и которого, насколько ему было известно, больше никогда не увидит.
Как оказалось, мы с ним еще встретимся в следующие три десятилетия. На каждой встрече я тонул в объятиях этого человека-медведя. Я познакомился с его женой Кэрин и периодически видел его сыновей Ника и Шона — достаточно часто, чтобы поразиться тому, как быстро они росли. Майкл, похоже, совсем не старел. Его безграничный запас энергии вел от авантюры к авантюре, из которых самой выдающейся была линия одежды Walking Man, созданная им вместе с Кэрин. Как и сам дизайнер, одежда была большой, теплой и успокаивающей; оглядываясь назад, я подозреваю, что, возможно, она создана лишь затем, чтобы объятия Майкла Кронана были доступны каждому — в любой момент, на расстоянии ближайшего платяного шкафа.
Многим он стал известен прежде всего как консультант по неймингу, который, среди прочего, придумал названия для TiVo и Kindle. Кого-то это удивляло, но не меня. Проведя людей через несколько болезненных «номенклатурных экспериментов», я на своем горьком опыте узнал, что в этой области — с большей, чем в дизайне, вероятностью — приходится вести людей в путешествие, в конце которого нужен слепой «прыжок веры». И трудно себе представить кого-то, кто лучше, чем Кронан, мог вселить веру: в себя, в правильность своего выбора, просто в то, что все будет хорошо. Его настрой всегда был только положительным.
Именно эту веру я взял с собой из того солнечного обеда с Майклом и двумя его друзьями 30 лет назад. Живя в Нью-Йорке в тени гигантов, я начал сомневаться в собственных дизайнерских способностях и перспективах успеха. Пример «Майклов» — трех парней чуть старше меня, которые отлично проводили время и не сомневались, что лучшее впереди, — изменил мое представление о будущем. Я вернулся в Нью-Йорк полным энергии, оптимизма и слепой, волнующей веры в то, что все будет хорошо.
Майкл Кронан был воплощением этого духа, который будет жить в каждом, к кому он прикоснулся за свою слишком короткую жизнь. Он умер в 2013 году в 61 год, после пятилетней борьбы с раком, в праздник, который для многих из нас символизирует момент новых начинаний: Новый год.
47. Плакат, который положил (или не положил) начало движению
[68]Движение Occupy Wall Street началось с плаката. Сооснователь Adbusters Калле Ласн описал этот момент в истории движения, опубликованной в 2012 году в журнале Vanity Fair.
Мы сделали плакат для июльского выпуска Adbusters. На нем была балерина — совершенно неподвижная, — по-дзенски балансирующая на спине неистового быка. А ниже находился [Twitter-] хештег #OccupyWallStreet. Наверху разместился текст: «Какое наше единственное требование?» Я ощутил, что балерина — символ глубинной потребности, которая изменит мир. Тут была какая-то магия.
Неофициальная история движения Occupy Wall Street изложена в журнале Vanity Fair: Lalinde J., Sacks R., Guiducci M. et al. Revolution Number 99 // Vanity Fair. 2012. Jan. 10.
Статья в Vanity Fair была проиллюстрирована фотографией на полразворота с изображением протестующих, вновь захватывающих Зуккотти-парк на Нижнем Манхэттене 15 ноября после временного выдворения. В статье также присутствовали фотографии ключевых фигур движения OWS. Но в ней не было плаката, с которого все началось. Прошло полгода с начала движения, а я ни разу его не видел. Наверное, и вы тоже. Ведь этот плакат — такой поэтичный, туманный и провокационный, в характерном для Adbusters стиле — не имел никакого значения. Балерина была не важна. Бык тоже. Как и заголовок. Значение имело лишь одно: хештег в нижней части плаката.
Итак, вопрос. Имеет ли политический графический дизайн какую-то значимость в эпоху социальных сетей?
В 2008 году все казалось очевидным. Тогда ответом было выразительное «да». Шепард Фейри создал плакат, позже взятый на вооружение кампанией Обамы, который, безусловно, будет считаться одним из самых вездесущих и действенных произведений политического графического дизайна десятилетия, если не столетия. Команда Обамы использовала методы современного управления потребительскими брендами и задействовала логотипы, цвета и типографику с изощренной точностью, которая в обычно неуклюжем мире графики политических кампаний была революционной. А доступность коммуникационных инструментов позволила миллионам людей загружать графические файлы кампании и предлагать свои варианты дизайна.
Плакат для Occupy Wall Street, 2011. Калле Ласн (концепция и копирайтинг), Педро Иноуэ (креативный директор), Уилл Браун (арт-директор), Абдул Реман Кавар (иллюстратор).
Воспроизводится с разрешения Келл Ласн
Четыре года спустя все изменилось. Не сомневайтесь, OWS не испытывала недостатка в графической поддержке — как профессиональной, так и любительской, включая участие безотказного Шепарда Фейри. А в официальном сегменте политического спектра президентские состязания 2012 года породили поток красно-бело-синей графики предвыборных кампаний, который, в свою очередь, был подвергнут анализу. Но разве я неправ, что в этом году традиционный графический дизайн уже не кажется действенным способом выразить свою точку зрения, не говоря о том, чтобы создать или стимулировать спонтанное низовое политическое движение?
