Однажды прекрасная женщина поднесла императору вращающийся театр, который приводили в действие карлики.
Карлики разыгрывали разные трагедии и даже некоторые комедии, – разыгрывали их все разом. К счастью, у Тетраэдра было много лиц и граней, иначе он умер бы от усталости.
Они разыгрывали все представления разом, и император, обходя свой театр кругом, мог лицезреть их все одновременно.
Он все ходил и ходил кругами и так узнал очень ценную вещь:
за любым чувством следует другое, потом – еще и еще.
Книга Левит
Язычники были повседневной заботой в нашей семье. Мама находила их повсюду, особенно среди Тех, Кто По Соседству. Они терзали ее так, как способны только безбожники, но у нее имелись свои методы.
Они ненавидели гимны, а она любила играть на пианино – древнем, с изрытой оспинами старости крышкой и пожелтевшими от времени клавишами. У каждой из нас был «Сборник гимнов искупления» (картон и ткань, 3 шиллинга). Мама пела, а я отвечала за аккорды. Первым гимном, который я разучила, было великолепное викторианское сочинение «Попроси помощи у Спасителя».
Однажды воскресным утром, как раз после службы, мы услышали странные звуки за стеной – вроде криков о помощи. Я не обратила внимания, но мама застыла у радио и изменилась в лице. Миссис Уайт, которая зашла к нам послушать «Всемирную службу», тут же припала ухом к стене.
– В чем дело? – спросила я.
– Не знаю, – ответила она громким шепотом. – Но чем бы оно ни было, в нем нет святости.
Моя мать все еще стояла на месте как вкопанная.
– Винный бокал есть? – подстегнула миссис Уайт.
На лице мамы отразился ужас.
– То есть, для вина в медицинских целях, – поспешно добавила миссис Уайт.
Мама достала коробку с верхней полки высокого буфета. Это был ее Военный буфет, и каждую неделю она покупала новую банку консервов, чтобы припрятать там на случай холокоста – по большей части вишни в сиропе и сардины с распродажи.
– Я никогда бокалами не пользуюсь, – с нажимом подчеркнула она.
– И я тоже, – защищаясь, откликнулась миссис Уайт и снова припала к стене. Пока мама накрывала салфеткой телевизор, миссис Уайт водила бокалом по стене.
– Мы только-только ее покрасили, – указала мама.
– Все равно они уже перестали, – пропыхтела миссис Уайт.
В это мгновение у Тех, Кто По Соседству, снова завыли.
На сей раз очень отчетливо.
– Они блудодействуют! – воскликнула мама и подбежала, чтобы зажать мне руками уши.
– Отпусти меня! – завопила я.
Залаяла собака, и папа, который с субботы на воскресенье работал в ночную смену, спустился в пижамных штанах.
– Надень что-нибудь! – взвизгнула мама. – Те, Кто По Соседству, снова за свое.
Я укусила маму за руку.
– Отпусти, я тоже хочу послушать.
– В святое воскресенье! – воскликнула миссис Уайт.
Внезапно снаружи раздались гудки фургончика мороженого.
– Пойди купи два рожка и брикет для миссис Уайт, – приказала мама, сунув мне в ладонь десять шиллингов.
Я убежала. Я не вполне понимала, что значит «блудодействовать», но читала об этом во Второзаконии и знала, что это грех. Но почему так шумно? Большинство грехов совершают тихо, чтобы тебя не поймали. Купив мороженое, я решила не спешить. Когда я вернулась, мама уже открыла пианино, и они с миссис Уайт листали «Сборник гимнов искупления».
Я раздала мороженое.
– Перестали, – весело сказала я.
– На время, – мрачно откликнулась мама.
Как только мы доели, мама вытерла руки о фартук.
– Споем «Проси о помощи Спасителя». Вы будете за баритон, миссис Уайт.
Первая строфа, на мой взгляд, очень славная:
Поддаться искушенью – грех.
Иди смелее в новый бой за всех!
Гони от себя все темные страсти,
Один лишь Иисус убережет от напасти!
У гимна был воодушевляющий припев, который полагалось исполнять хором и который так трогал мою маму, что она совершенно забывала о нотах и выдумывала собственные внушительные аккорды. Она задействовала все октавы – ни одна клавиша не оставалась без дела. К тому времени, когда мы дошли до третьего куплета, Те, Кто По Соседству, начали барабанить в стену.
– Только послушайте, как ярятся язычники! – ликующе воскликнула мама, яростно давя на педали. – Споем еще раз!
И мы спели, а язычники, сведенные с ума Словом, бросились искать тупые предметы, какими можно долбить в стену с той стороны.
Кто-то выбежал на задний двор и заорал через стену:
– Прекратите чертов гвалт!
– И это в святое воскресенье! – возмущенно цокнула языком миссис Уайт.
Мама вскочила и поспешила на задний двор процитировать Писание – и очутилась лицом к лицу со старшим сыном Тех, Кто По Соседству, у которого была уйма прыщей.
– Помоги мне, Боже, – взмолилась она, и в голове у нее вспыхнул отрывок из Второзакония: «Поразит тебя Господь проказою Египетскою, почечуем, коростою и чесоткою, от которых ты не возможешь исцелиться»
[37].
Потом она убежала назад в дом и захлопнула за собой дверь.
– Ну а теперь, – улыбнулась она, – как насчет обеда?
Мама называла себя миссионеркой на домашнем фронте. Она говорила, что Господь призвал ее не в жаркие страны, как пастора Спрэтта с его походом во славу Господа, а на улочки и переулки Ланкашира.
– Меня всегда направлял Господь, – сказала она мне. – Взять хотя бы мои труды в Уигане.
Давным-давно – практически сразу после своего обращения – моя мама получила странный конверт с почтовым штемпелем Уигана. Поначалу она преисполнилась подозрений, зная, что Сатана искушает недавно спасенных. Из знакомых у нее в Уигане был только один из Старых Любовей – он грозился покончить с собой, если она выйдет за другого.
– Поступай как знаешь, – ответила она и отказалась продолжать переписку.
Наконец любопытство взяло верх, и она вскрыла конверт. Письмо оказалось вовсе не от воздыхателя, а от некоего преподобного Эли Боуна из Общества заблудших.
На листе был герб, изображавший несколько душ, которые собрались вокруг горы, а ниже изгибалась маленькой дугой фраза: «Прилепившиеся к скале».
Мама стала читать…
Покидая Уиган, чтобы отправиться в Африку, пастор Спрэтт порекомендовал Обществу мою маму. Они искали нового казначея. Их прошлый казначей, некая миссис Мод Батлер (в девичестве Ричардс), недавно вышла замуж и переезжает в Моркам. Там она откроет дом отдыха для лишившихся супруга (или супруги), с большими скидками для тех, кто работает на Общество.
