Принесли их заказ. Официант, разносящий еду, расставил тарелки и напитки и спросил, не желают ли гости чего-то еще. Когда они отказались, официант удалился восвояси.
Их разговор продолжился без каких-либо усилий. Брайан рассказывал о своей частной школе. О том, как на него давило стремление быть лучшим. О том, как некоторые из его ближайших друзей погружались в глубочайшую депрессию, если получали четверку на уроке. О том, что это такое, когда тебя в столь юном возрасте отсылают куда подальше от дома. О том, каково возвращаться после такого опыта. О том, как он все еще пытается привыкнуть к жизни в обычной школе. Кларк говорил о жизни на ферме. О том, как он вставал задолго до начала занятий, чтобы поработать. Раньше он ненавидел это. Он мечтал о том, как будет спать до семи часов каждое утро, подобно некоторым из его друзей. Но теперь утро превратилось в его любимую часть дня. Иногда он лежит на краю метеоритного кратера возле старого амбара, наблюдая, как солнце встает прямо перед ним, и чувствует мощную связь со вселенной. Такую связь, которую нельзя описать словами.
Кларку казалось, что с Брайаном он может быть самим собой и не испытывать никакой неловкости. Кларк ощущал что-то подобное и с Ланой, но то была Лана. Ее он знал всю жизнь. Сейчас же он впервые чувствовал себя в своей тарелке в обществе человека, которого он только что повстречал. Обычно в компании новых знакомых Кларк держался настороже. Стремился сохранить свои секреты. Но, может быть, именно необходимость таиться мешала ему почувствовать себя частью чего-то большего?
Когда Кларк закончил, он поймал на себе взгляд Глории. Девушка быстро отвернулась и продолжила наливать воду в бокалы знакомых Кларку десятиклассников. Это был актерский состав нового школьного спектакля, на который Лана только что написала рецензию для газеты. Скорее всего, они ужинали после представления.
Брайан отложил вилку в сторону.
– Погоди, ты тогда смотрел не на эту Мойру. Ты смотрел на мексиканскую официантку.
Первым порывом Кларка было желание сделать вид, что это не так. Но с чего бы ему лгать?
– Ее зовут Глория, – ответил он, – она учится в нашей школе.
– Я знаю ее, – ответил Брайан, – ну, в смысле, я не знаком с ней, но я знаю, кто она такая. Кажется, она и вправду клевая. И я слышал, что она лучший прогер во всей школе.
Помощник официанта наполнил водой их стаканы. После того, как он ушел, Брайан спросил:
– Почему ты не поговоришь с ней?
Кларк покачал головой.
– Я не могу.
– В смысле, не можешь? – спросил Брайан. – Почему бы и нет?
В животе Кларка пронесся целый рой бабочек.
– Не знаю. Она кажется суперзанятой.
– Кларк, – Брайан хлопнул по столу ладонями, – мы не можем всю жизнь быть наблюдателями, не так ли? В какой-то момент нам придется рискнуть. Приступить к действию.
Кларк заметил, что Глория направляется к окошку выдачи заказов мимо их столика.
– А знаешь, что? – сказал он, почувствовав внезапный приступ смелости и вставая на ноги. – Может быть, именно это мне и следует сделать.
Брайан одобрительно кивнул:
– Просто будь собой, и все пройдет как по маслу.
За несколько метров до их столика Глория замедлила шаг, словно бы ждала его.
Кларк сглотнул, прогоняя бабочек из живота, и глубоко вдохнул. «Слишком поздно сдавать назад», – подумал он, неуклюже начиная свой подкат.
Заметив его, Глория отвлеклась от блокнота с заказами и спросила:
– Вам, ребята, что-то нужно?
– У нас все отлично, – ответил Кларк, поразившись тому, как дрожит его голос. Интересно, почувствует ли она это? – Я просто хотел сказать… В пятницу в школе… Прости, что потревожил тебя.
Сперва на лице Глории читалось смущение, но затем в ее больших карих глазах мелькнула вспышка понимания.
– Хочешь услышать кое-что странное? – спросила она. – Я надеялась наткнуться на тебя.
– На меня? Правда? – Сердце Кларка забилось чаще.
Глория кивнула.
– Мне кажется, что это я должна извиняться.
Он нахмурился и покачал головой.
– Не знаю, почему я сбежала. С твоей стороны было очень мило справиться о моем состоянии. – Она спрятала блокнот в передник и снова засунула карандаш за ухо. – Ты же Кларк, верно? Кларк Кент?
Кларк в жизни не слышал ничего восхитительнее, чем звучание его имени из ее уст.
– А ты Глория.
Она смахнула с лица несколько прядей волос.
– В любом случае, я была рада снова с тобой столкнуться, – сказала она, поглядывая в сторону кухни, – но кажется, у меня готов заказ.
– О, конечно, – ответил Кларк, – отпускаю тебя обратно к работе. – Глория уже собиралась уходить, но Кларку хотелось урвать еще несколько секунд в ее обществе. – Но… не забудь позвать меня, если тебе понадобится помощь с тем столиком.
Глория непонимающе уставилась на него.
– Помощь?
Кларк указал на столик, за которым сидели поглощенные карточной игрой Келлеры и Смиты.
– Они довольно стремные… Я лишь говорю… что я здесь, если ситуация вдруг выйдет из-под контроля.
Глория оглянулась.
– А, я понимаю, что ты имеешь в виду.
Она повернулась обратно к Кларку и сделала вид, что всерьез обдумывает его слова:
– Они выглядят немного угрожающе. Если кто-то из них что-нибудь выкинет, я непременно позову тебя на помощь.
– Я буду здесь, – он указал на свой столик.
– Ты настоящий джентльмен, Кларк.
В ответ он одарил ее своей самой джентльменской улыбкой. Она рассмеялась, а затем отвернулась и поспешила к окошку выдачи заказов, где недовольный повар пытался втиснуть на заставленную полку очередной поднос.
Пока Кларк возвращался к столику, ему казалось, будто он плывет по воздуху. Он словно во сне плюхнулся на свое место напротив Брайана. В прошлом он неоднократно западал на разных девчонок, даже недолго встречался с некоторыми из них. Но он никогда не чувствовал ничего подобного.
На лице Брайана гуляла широкая улыбка.
– Чувак, ты был великолепен.
– Правда? – спросил Кларк. – Мне казалось, что я должен был говорить больше.
– Ни за что, – ответил Брайан, – это часть твоего обаяния, Кларк.
– Ну, я ценю мотивирующие речи. Иначе, наверное, я ни за что бы с ней не заговорил.
Кларк заметил, что Брайан осилил лишь несколько кусочков своего стейка и, судя по всему, уже успел поставить на нем крест и выбросил полотенце на ринг.
Словно бы прочитав его мысли, Брайан покосился на свою тарелку и сказал:
