Об уюте много писала Тереса Кучиньская, сегодня она идол польских проектировщиков и поклонников дизайна, заново открытая благодаря журналу «Ты и я», одним из создателей которого была в шестидесятых годах. Двадцать лет она была сторонником оппозиции и одновременно публиковала руководства на темы о том, как одеваться и как жить. «Ты и я», до сих пор удивляющий смелым графическим оформлением, представлял новейшие тенденции в мировой культуре и моде и показывал, как адаптировать их к отечественным условиям и возможностям; в одном из интервью Кучиньская утверждала: факт, что журнал «будил ненужные желания», стал причиной того, что его в коне концов закрыли.
В то же время в «Квартире с фантазией» (1986) уже на первых страницах видны знакомые советы. В мировых тенденциях царят простота и удобство, на что обращает внимание Кучиньская, в то же время сожалея о невозможности «функционального, простого, красивого и недорогого интерьера» в польских реалиях. Многочисленные рассказы свидетельствуют, что благоустройство новой квартиры было в тогдашней Польше видом экстремального спорта. Правила игры диктовались кризисными экономическими условиями и постоянным дефицитом товаров, который через два десятка лет после пика популярности «Ты и я» был особенно ощутим. Экономический хаос послевоенного времени приводит к регрессу производства. Не хватает материалов, технология стоит на месте. Стагнация продолжается. Потребность в обустройстве квартир велика, но промышленность не справляется. «Самая большая проблема – низкое качество промышленных товаров», – беспомощно признается телеведущий в передаче, вышедшей еще до «второго этапа реформ», в 1984 году. Войцех Пазио, специалист Столичного предприятия внутренней торговли, объясняет «Телевизионному ежедневнику», что стеллажи и диваны залеживаются в магазинах, потому что ожидают «подготовки к дальнейшей продаже». К употреблению не годится почти половина. С каждым годом ситуация будет ухудшаться – лю-ди располагают избытком быстро теряющих ценность денег, на которые нечего купить.
«Самая большая проблема – низкое качество промышленных товаров», – беспомощно признается телеведущий…
Интерьер небольшой квартиры 80-х годов
– Качество продукции очень снизилось, хотя проблемы были и раньше, – объясняет Кристина Лучак-Сурувка, историк польского дизайна, преподаватель варшавской Академии изящных искусств. – В упаковках для самостоятельной сборки оказывались не те детали, что требовались. Даже Станислав Ковальский, дизайнер, который ввел в обиход в Польше мебельные стенки, говорил, что приходил на фабрику, ожидая, что проект, в соответствии с договором, будет реализован в нескольких стандартах, а на деле оказывалось, что вместо пробных вариантов использовался один и тот же материал и один и тот же лак. Механизм был уже запущен, оставалось только поставить подпись.
Мебель обычно изготавливали не из дерева, а из древесно-стружечной плиты, обильно пропитанной токсичными клеями и отвердителями. Счастливый обладатель нового модуля, скажем, типа «Шторм», несмотря на радость от того, что добыл труднодоступную мебель, зачастую должен был считаться с тем, что будет вдыхать формальдегид и фенол. Известным случаем стало отравление целого семейства парами только что приобретенного молодежного комплекта «Лёлек». Токсичные вещества в производстве того времени употреблялись довольно легкомысленно. Обойный клей, мгновенный клей для полихлорвиниловых плиток, напольные покрытия, изготовленные с употреблением фталатов, хемосил, используемый для паркета, – все это приводило к тому, что поляк, и без того ежедневно подвергающийся воздействию загрязненного воздуха и токсичной воды, отравлялся к тому же и в собственном доме, особенно если при строительстве использовалась печально известная канцерогенная асбестовая плита. Экологическая катастрофа буквально отражалась на лицах жителей.
«Вдруг в автобусе меня поразило уродство людей. Не только старики были безобразны, у молодых на лицах виднелись какие-то наросты, бородавки, утолщения, пятна – результат отравления атмосферы, растений, а в конечном счете еды и всего организма», – безжалостно записала в дневнике поэтесса Юзефа Радзиминьская. Япишон в тексте Павла Спевака тоже страдает из-за испорченных плохого качества водой зубов и кожи.
В письме в редакцию «Дома» в 1988 году читатель, техник деревообрабатывающей промышленности, жалуется на снижение норм производства модулей из токсичной плиты, которые напоминают «наполовину открытый ящик Пандоры». Он предлагает решения, сегодня совершенно очевидные: переход от плиты к фанере, нововведение в виде сертификатов безопасности клеев (!) и большее доверие в отношении небольших ремесленных предприятий, действующих, например, на принципе франшизы. Это письмо, одно из многих писем такого типа, обнаруживает разлезающиеся швы производства. О том, что ничего не хватает, материалы и инструменты катастрофического качества, а система труда оставляет желать много лучшего, откровенно и часто пишут эксперты Института промышленного дизайна. «Это производство, по правде говоря, не на чем основать. Всем известны материальные трудности», – объясняет в интервью с «Домом» Магдалена Плажевская из Института промышленного дизайна. В том же интервью Эва Мицкевич добавляет: «Скудный рынок – это причина, которая освобождает от всякой ответственности за неудачное изделие: и так купят!»
О непоколебимой уверенности в себе и высокомерии, с каким относились к отчаявшемуся клиенту, говорит Кристина Лучак-Сурувка, которая запомнила отношения, царившие в торговле, по одной истории конца восьмидесятых годов:
– Мама стояла в «Юбиляте»
[11] в очереди за пылесосом. В продаже было три варианта, от базового до самого лучшего. Мы хотели купить самый лучший, а маме как раз повезло оказаться в начале очереди. Продавщица сказала, что из этого ничего не выйдет, потому что первыми стоят коробки с моделями похуже и средними, которые нужно продать сначала. Мама сдалась и решила купить средний.
Ограниченный выбор приводил к тому, что новые квартиры зачастую были похожи как близнецы. «Подавляющее большинство мебели в польских квартирах сводится к максимально распространившейся стенке и сопутствующим ей креслам, дивану и низкому “кофейному” столику», – писала Тереса Кучиньская, видя причину в скромном ассортименте. Кроме того, мебель занимала много места в небольших квартирах, которые «больше напоминали сюрреалистическую декорацию экзистенциальной пьесы с гротескной атмосферой», как утверждала Кристина Траутсольт-Клейфф, комментируя исследования Института промышленного дизайна относительно того, как живут поляки.
Дизайнеры и эксперты старались как могли не только облегчить людям общее обустройство дома, но и подсказать, как жить красиво и удобно.
Самым главным была репрезентация. Эта потребность у нас сильна, отсюда хрусталь и фигурки на мебельной стенке, заменившей мещанс-кий буфет.
