– Совсем недавно господствовала мода на интерьеры из экзотического дерева, затемнявшего все пространство. Это напоминало квартиры из романа Золя – темные, отделанные, как шкатулки, наполненные деревом и тканями. Мода приносит разные вещи, к которым мы легко привязываемся, – говорит Кристина Лучак-Сурувка.
Не только отечественные идеи, но и все, что было экономным, простым, минималистичным…
Снимки из рекламы производителя мебели, 90-е годы
Обычного потребителя привлекали не только отечественные идеи, но и все, что было экономным, простым, минималистичным. Скандинавская скромность и практичность в обустройстве дома, несмотря на то что ее продвигали в отечественных журналах и справочниках восьмидесятых годов, посвященных интерьерам, должна была еще подождать. Мода на директорский вкус восьмидесятых в различных воплощениях проживет еще долго, параллельно с прагматизмом и удобством стиля ИКЕА. Те, у кого в девяностые были угловатые мебельные стенки, меняют их на серванты округлых очертаний; некоторые переносят в квартиры материалы, модные в оформлении офисов: черный шпон, имитацию мрамора, жалюзи и искусственную кожу. Комнаты по отсутствию уюта начинают напоминать банковские холлы. Квартиры в крупнопанельных домах имитируют предвоенные буржуазные салоны и конторы, в интерьерах вилл нуворишей поселяются огромные кожаные диваны. Когда Институт промышленного дизайна организует выставку голландского дизайна, один из приглашенных недовольно ворчит: «Это неслыханно, мебель топорная, шкафчики похожи на те, в каких рабочие держали одежду в пятидесятых годах, а детали для строительства мостов меня вообще не интересуют».
Необходимо было найти пространство для стереоколонок, телевизора и видеомагнитофона («магнитофоны, видеокамеры, видеоплееры», по терминологии того времени)…
Полка, представленная на выставке «Польская мебель – 88»
Никто не отразил поворотного момента лучше, чем Тадеуш Рольке, который после нескольких лет, проведенных в Германии, решил запечатлеть шок от польской трансформации. «Вся страна обшивает дома сайдингом, а художники делают вид, что этого не замечают», – писал Матеуш Дайвер (alter ego Лукаша Горчицы и Михала Качиньского) в рамках Растрового проекта D.O.M. Polski. Возможно, после возвращения из-за рубежа Рольке видел особенно остро. Вот лицо польской предпринимательницы, бизнесвумен (Res Publica издевается над этим словом и над той, к кому оно относится). Успешная женщина изящно сидит на закругленном уголке. Вокруг современный паркет, треугольный стол: то ли это салон, то ли приемная (атриум!) в учреждении? Или сцена из жизни: продажа мебели прямо с грузовиков перед варшавской «Эмилией», во всей красе демонстрируется директорский и буржуазный вкус, балясины, кругом темное дерево. «Сегодня в продаже: спальня “Белая ночь”», «Гарнитур Party, черный» – это реклама. Покупательницы неторопливо приглядываются, продавцы ждут решения. В этот момент создается ситуация, обратная той, что была в восьмидесятые: сейчас товары доступны везде, но люди слишком бедны. На другой фотографии вид с высоты птичьего полета, пилюля из 1992-го: снова перед тем же самым магазином. «Лада Самара» запаркована почти что на автобусной остановке. Перед остановкой ждет автобус, на нем реклама кампании по профилактике заражения вирусом ВИЧ (это пик массового психоза на эту тему в Польше; иррациональный страх эпидемии доходит до нападений на центры для больных детей). Люди, с сигаретами, с собаками, в бурых куртках, торопливо исчезают в угнетающем пейзаже польской ранней весны. Только посредине того, что, наверное, было когда-то газоном, сказочная феерия цветных подушек: счастливая пара караулит свой диван с валиками. Диван излюбленной в то время расцветки чешского пластилина или болоньевого спортивного костюма: розовой фуксии, морской волны. Синтетическая палитра интенсивной пастели успешно завладевает миром мебельной обивки. На софе с похожим рисунком на опубликованном в «Твоем стиле» снимке сидит будущая первая леди, Иоланта Квасневская.
В каком окружении могла оказаться такая пластилиновая софа? Наверное, в далеком от мечтаний о домике в горах из только что закончившегося десятилетия. Если мебельная стенка, то черно-белая, с зеркалом, асимметричная и со скосами. Покрытия и ковры – с тем же рисунком, что диван. Приветствуется черная и белая кожа, пусть даже искусственная. Стиль «Мемфис»,
[16] но одомашненный на польский лад, без авангардных вылазок. Иногда синонимом современности, как в пятидесятые – шестидесятые годы, снова становятся пластмассы, которые представлены не только аксессуарами, но и кухонными стульями.
Такие квартиры в то время можно увидеть в польских журналах, посвященных интерьерам. Журнал «Четыре угла», которым сначала руководит не кто иной, как Томаш Войда (уже один, после смерти жены), демонстрирует квартиры читателей. В 1992 году мы навещаем семью художников. Гостиная напоминает внутренность принтера: в тканях, керамике, офисных материалах преобладает сочетание цветов CMYK. Они ничему не противоречат, заметны чувство юмора и глаз художника. Кто-нибудь менее образованный, давший волю воображению, наверное, застилает пол тучками пушистых ковриков, ставит в спальню кровать со встроенным транзистором, позолоченные шкафчики-витрины, черно-серебряный шкаф, зловеще напоминающий шлем лорда Вейдера, все это освещено холодным галогеновым светом. Реклама в журналах, посвященных домам и квартирам (самостоятельная ручная работа становится в это время скорее хобби, чем необходимостью), льстит фантазийным склонностям. На страницах «Успеха» в 1991 году читаем, что «ванная должна быть столь же красивой, как и другие помещения. Дай волю воображению: ведь ты можешь, лежа в ванне, следить за плывущими по небу облаками. Тебе поможет в этом искусство иллюзии: фотообои, зеркала и искусно подобранные растения». Владельцам бо́льшего метража советуют разместить в ванной разнообразные технические и материальные новшества. Приветствуются мрамор и хромирование. Реклама 1990–1991 годов часто расхваливает искусственные цветы, вертикальные и горизонтальные жалюзи, оковку, кожаную мебель или часы под старину. Жилище должно быть в какой-то мере изысканным, в какой-то современным и офисным, роль путеводителя по миру новых потребительских благ играют телевидение, кино, перепечатки из иностранных журналов о дизайне интерьеров и собственная интуиция.
Независимо от того, был ли интерьер угловатым и цветастым или в стиле почтенного прадеда, необходимо было выделить в нем место для технических благ. Эту лакуну польские покупатели заполняли второпях. Необходимо было найти пространство для стереоколонок, телевизора и видеомагнитофона («магнитофоны, видеокамеры, видеоплееры», по терминологии того времени) одной из марок, доступных в магазинах «Бальтона» и «Певекс», а позже у различных представителей фирм: Otake, Hitachi, Sanyo, Sharp. Вскоре становится необходимостью комната или, по крайней мере, уголок для компьютера. Правда, типичные пользователи компьютеров «атари» и «амига» перед дипломом находили местечко в обычном молодежном мебельном модуле, но человек серьезный, носивший костюм, выделял особое место для «права путешествия в XXI век», как именовали компьютеры на страницах «Четырех углов».
