К осени 1975 года у Хокинга заканчивался шестилетний грант за выдающийся вклад в науку, на основании которого он занимал место научного сотрудника в Гонвилл-энд-Киз. Хотя Стивен не мог читать лекции, он сумел стать прекрасным наставником и уделял молодежи столько времени, что иные коллеги дивились, когда же он собственными-то исследованиями занимается. Кембриджский университет решительно положил конец слухам о том, что Стивен может перебраться в Америку, предложив ему должность старшего преподавателя и наняв для него в секретари Джуди Феллу. Джуди – очень живую, даже чересчур “гламурную” по меркам DAMPT – Стивену и Джейн не иначе как Бог послал. Теперь, когда у Стивена появился личный секретарь, миссис Хокинг освободилась от обязанности составлять за него расписание, бронировать билеты и организовывать поездки. Она вернулась к давно заброшенной докторской и, верная обретенному в Америке интересу к музыке, начала брать уроки пения.
Летом 1975 года во двор дома на Уэст-роуд въехали фургоны Би-би-си, протянули кабель в дом и принялись снимать Стивена для документального фильма “Ключ ко вселенной”. Затем съемочная команда отправилась в DAMPT снимать семинар. Такого рода вторжения со временем участятся, телевидение не станет особо церемониться с расписанием коллег, учеников, помощников и близких Стивена. Тогда это превратится в досадную помеху, но первый раз – первые разы – это был, конечно, сплошной восторг.
Идея Джейн поселить в доме ученика Стивена, который помогал бы ему в быту, успешно воплощалась в жизнь. Хокинг хотел пригласить на эту роль Дона Пейджа из Калифорнийского технологического. Пейдж не только стал для Хокингов близким другом, он был также талантливым, многообещающим молодым ученым. Он как раз заканчивал диссертацию и обдумывал дальнейшие планы. Стивен выхлопотал ему трехлетний грант по научной программе НАТО, и на Рождество 1975 года этот великан с гулким голосом присоединился к семейству на Уэст-роуд.
Интересный выбор сделал склонявшийся к атеизму агностик Хокинг: блестяще одаренный физик, Дон был также человеком исключительной нравственности и глубокой веры, которую он отнюдь не собирался держать при себе. Сопровождая Хокинга на Силвер-стрит и обратно, он запросто мог отклониться от разговора о науке и вместо этого поделиться открытиями, сделанными поутру при чтении Библии. Стивен парировал эту “проповедь” добродушно-ироническими репликами, однако уважал позицию Дона и его веру. Дружба и сотрудничество этих двух столь непохожих людей продолжались еще много лет после того, как закончилась стажировка Дона.
Теперь, когда в DAMPT Стивену помогала Джуди Фелла, а дома Дон Пейдж, Джейн уже не должна была ежеминутно печься о своем супруге. Впервые за много лет Стивен отправился в путешествие без нее – летом 1977 года он вместе с Доном на несколько недель вернулся в Калтех.
Примерно тогда же Хокингов и других сотрудников университета пригласили в Лондон на церемонию принятия принца Чарльза в члены Королевской академии. Принц заинтересовался устройством инвалидной коляски, и Хокинг, кружа вокруг особы королевской крови, дабы продемонстрировать особе все возможности своего кресла, проехался по ноге принца. Пронесся слух, что это не было случайностью, а затем и другой: мол, больше всего на свете Хокингу хотелось бы наехать на Маргарет Тэтчер. И вообще, всякому, против кого ополчится Стивен, следует опасаться его кресла. “Злостная клевета, – возмущался Стивен. – Всякому, кто станет ее распространять, я отдавлю ногу”
[151].
Осенью 1977 года, через два года после того, как Стивен получил должность старшего преподавателя, Кембриджский университет передал ему кафедру гравитационной физики, существенно повысив при этом оклад. Отныне Стивен сделался профессором – в Кембридже, как и в большинстве английских университетов, это звание присваивается гораздо реже, чем в Америке.
В декабре 1977 года, разучивая с хором при церкви Святого Марка на Бартон-роуд рождественские мелодии, Джейн познакомилась с органистом той же церкви Джонатаном Хелльером Джонсом. Джонатан, талантливый музыкант, был несколькими годами младше. Недавно он потерял жену – лейкемия унесла ее через год после свадьбы. Дом Хокингов стал для него отрадным прибежищем. И Стивен, и Джейн были щедры на эмоциональную поддержку, но и Джонатан не оставался в долгу: он давал семилетней Люси уроки игры на пианино и охотно помогал Стивену в быту. Джейн сделалась постоянной прихожанкой общины Святого Марка и наконец-то взялась за последнюю главу диссертации.
Вряд ли стоит удивляться тому, что молодой человек, так прочно вошедший в жизнь ее семьи, помогавший Джейн справиться с уже непосильным грузом обязанностей – сиделки, домохозяйки, аспиранта и матери, – человек, разделявший ее веру и ее любовь к музыке, стал для нее не только добрым и надежным другом. С присущей ей честностью Джейн не смогла утаить свои чувства от Стивена: их с Джонатаном соединяет романтическая привязанность. Стивен, по всей видимости, не возражал, сказав лишь, как записала Джейн, что “не будет против, если только я не перестану любить его”
[152]. Больше супруги к этому вопросу не возвращались, а отношения Джейн и Джонатана долгое время оставались сугубо платоническими. Они решили “соблюдать приличия перед Стивеном и детьми, не давая воли чувствам”. И уж тем более они не думали съезжаться. “Мы с Джонатаном вняли голосу совести и поняли, что ради высшего блага – сохранения семьи, возможности для Стивена жить дома с семьей, ради детей – придется пожертвовать нашими отношениями”
[153]. Они столь ревностно оберегали свою тайну, что лишь ближайшие друзья и родственники были посвящены в нее. Причинял ли этот роман боль Стивену? Стивен хранил на сей счет полное молчание.
Осенью 1978 года Джейн вновь забеременела. Теперь, когда ей помогали Дон Пейдж, Джуди Фелла да еще и Джонатан, она решила установить себе крайний срок и закончить диссертацию до весны, до рождения третьего ребенка. Она понимала: теперь или никогда. И лишь ненадолго прервала работу зимой, чтобы организовать благотворительный концерт и сбор средств в пользу только что созданной Ассоциации пациентов с заболеваниями двигательных нейронов под покровительством Стивена Хокинга. Кембриджские музыкальные мероприятия теперь, как правило, не обходились без участия Джейн.
Третий ребенок Хокингов, Тимоти, родился в апреле, в пасхальное воскресенье. В честь другого дня рождения – столетнего юбилея Альберта Эйнштейна, родившегося 14 марта 1879 года, – Хокинг и Вернер Израэль предложили коллегам составить сборник статей по современному состоянию исследований в области общей теории относительности. Во вступлении к сборнику уже просматривались основные идеи, которые Хокинг включит в Лукасовскую лекцию: он говорит о “мечте Эйнштейна создать полную и последовательную теорию, объединяющую все законы физики”
[154].
