В “Путешествии во времени” (второй части трилогии) Хокинг признается в своей “одержимости временем”. Особенно ему хотелось бы знать, “как кончится наша космическая история”. В этом разделе он разбирает различные способы путешествия во времени. В пространстве-времени постоянно возникают крошечные кротовые норы, соединяющие разные пространства и времена. Можно ли уловить такую дыру, увеличить ее в триллионы раз и использовать в качестве машины времени? Удастся ли таким или каким-то другим способом отправиться в прошлое? Хокинг напечатал приглашение, экземпляры которого, как он надеется, сохранятся несколько тысячелетий. Он выставил шампанское, вкусное угощение и вывесил плакат: “Добро пожаловать, путешественники во времени”. В приглашении содержится полная информация, как найти Хокинга и принять участие в пиршестве. Гости так и не прибыли. Возможно, приглашения не сохранились достаточно долго, чтобы попасться им на глаза в будущем, хотя уж в кембриджской библиотеке должны были бы сохраниться. Но поскольку на приглашение гости из будущего не откликнулись, а также исходя из других соображений (в частности, из “универсального принципа, управляющего вселенной”, согласно которому причина должна предшествовать следствию) и учитывая неразрешимые парадоксы и радиацию, которая уничтожила бы кротовую нору прежде, чем ею удалось бы воспользоваться, Хокинг пришел к выводу, что путешествие в прошлое невозможно. Но в будущее мы отправиться можем, и тут мы не зависим от кротовых нор. Эйнштейн утверждал, что в разных местах время течет с разной скоростью, и его гениальная догадка подтвердилась. Материя как бы цепляется за время, замедляя его движение, то есть массивное тело превращается в машину времени. Пролетая рядом с горизонтом событий супермассивной черной дыры, космический корабль – если навигатор окажется достаточно искусным и разовьет достаточную скорость, чтобы не упасть в дыру, – совершит заметный прыжок вперед во времени. Проведя примерно пять лет (по вашим часам) поблизости от черной дыры, вы убедитесь, что на Земле прошло уже десять. Путешествие со скоростью, близкой к скорости света, дало бы еще более впечатляющий результат, однако тот самый эффект замедления времени, о котором мы только что говорили, исключает возможность путешествовать со скоростью света и тем более превысить ее. Если запустить вокруг Земли чудо-поезд, который будет облетать планету семь раз в секунду (практически скорость света), то через неделю (по их часам) кругосветки пассажиры попадут на сто лет вперед в будущее.
Третий фильм венчает весь сериал. Хокинг отправляется вместе со зрителями к началу вселенной, наблюдать Большой взрыв. Впрочем, он сам признает, что увидеть Большой взрыв мы бы не смогли, ведь света тогда еще не было. Не было и пространства. Не было “снаружи”, точки, из которой можно было бы наблюдать такое событие. “Все, что было, было только внутри”
[478]. Мы переживаем эру инфляции, следим за взаимной аннигиляцией вещества и антивещества, понимая, что судьба вселенной зависит от того, останется ли чуточку больше вещества, чем антивещества, и вновь и вновь слышим о том, какую роль сыграла гравитация в формировании известной нам вселенной. “Демократия Уилера” наглядно демонстрируется в виде множества шариков, вкатывающихся в главный зал колледжа, – дальше подключается анимация и показывает, как они располагаются на равных друг от друга расстояниях, формируя решетку, из которой никогда бы не вышло нашей вселенной. Но стоит удалить из этой идеальной конфигурации несколько шариков – взять один там, другой тут, – и в действие вступит гравитация. Это, по словам Хокинга, еще один пример того, как важно в нашем мире несовершенство. Так мы постепенно приходим к знакомому нам состоянию вселенной и движемся дальше – Хокинг ведет нас в будущее, а уж “футурист” он любому на зависть. С удивительным красноречием человек в инвалидном кресле призывает к покорению иных планет, а Земле сулит жалкую участь. Он по-прежнему, как в юности, озабочен накоплением ядерного оружия (“Придумать такие штуки у нас ума хватило, но хватит ли ума не пускать их в ход?”
[479]), но теперь появились и другие опасные сценарии. Однако и колонизации иных миров тоже препятствует немало трудностей, вынужден признать Хокинг.
Так как же закончится наша космическая повесть? “Судьба вселенной, – говорит нам Хокинг, – зависит от поведения темной энергии”
[480]. Нарастает ли темная энергия? Будет ли она и впредь раздвигать пространство? Не разойдутся ли частицы в итоге так далеко друг от друга, что во вселенной уже ничего не будет происходить? Или темная энергия начнет убывать и позволит гравитации стянуть все воедино – наступит Большое сжатие? Нам это неизвестно. До конца еще очень далеко. Хокинг упоминает, как однажды в Японии его попросили не заговаривать о конце вселенной, чтобы не обрушить фондовый рынок, но он не советует спешить с распродажей акций. По его мнению, мы сумеем выжить и в том отдаленном будущем, если сообразим, как перебраться в соседнюю вселенную. У нас впереди примерно тридцать миллиардов лет, чтобы решить этот вопрос.
В этом сериале Хокинг решил не спорить с религией напрямую. После множества ярких кадров, поворотных моментов, в любой из которых история вселенной могла пойти не тем путем, поразив нас величием и гениальностью разворачивающегося на протяжении миллиардов лет замысла, Хокинг говорит (сам, не устами озвучивающего актера): “Быть может, эти научные открытия свидетельствуют о присутствии высшей власти, которая установила эти законы, чтобы появились наша вселенная и мы. Так существует ли автор высшего замысла, тот, кто позаботился о нашем благополучии? По-моему, это необязательно”
[481]. И далее Хокинг излагает антропный принцип и говорит о вероятности существования разных вселенных. Его задача сводится к тому, чтобы изложить все, что нам известно и о чем мы можем догадываться, поделиться своей точкой зрения и заразить аудиторию своим интересом, любопытством, жаждой постичь вселенную. Досюда он доводит нас, дальше – сами. Хокинг отрицает даже то, на что притязал в подзаголовке “Высшего замысла”, – наличие окончательных ответов. В конце фильма он говорит: “Когда-нибудь мы разгадаем последнюю тайну… узнаем, почему вселенная вообще существует”
[482]. “Вселенная Стивена Хокинга” оставляет нас в изумлении не только перед тайнами вселенной, но и перед нами самими, существами, которые ухитрились так много узнать и понять. Но вопрос не отменяется. Эррол Моррис, режиссер фильма “Краткая история времени”, говорил, что, снимая фильм, ставил сам себе задачу: “Добраться до сути, не уничтожив тайну”. Хокинг эту задачу выполнил.
Величественная трилогия с прекрасным музыкальным сопровождением ближе к идеалу Хокинга, чем “Краткая история времени” – несмотря на талант и старание Морриса. Вероятно, именно этого Хокинг ждал от фильма, а за четверть века компьютерная анимация далеко шагнула вперед (правда, и мечты Хокинга сделались еще более дерзновенными).
2010–2011
Прежде чем взяться за эту книгу, я наведалась к Стивену Хокингу – в ноябре 2010 года, после нескольких лет заочного общения. В кабинете мало что изменилось, хотя постер с Мэрилин Монро, всегда висевший на двери, почему-то оказался на полу. Но все так же стояли на полках фотографии Уильяма, сына Люси, а среди бумаг возле компьютера прятался небольшой цветной портрет Стивена и Элейн. На ближнем к двери крае стола помещалось загадочное сооружение из камней на большом плоском блюде. От камней исходил какой-то странный пар – облачка с крылышками и словно бы с крошечной каемкой, но без запаха. Личная помощница Хокинга Джудит Кросделл пояснила, что это увлажнитель воздуха, его приобрела несколько лет назад Элейн, – с ним Стивену легче дышать. Его заправляют не обычной водой – большой запас бутылок громоздился под подоконником. За окном вырос “павильон” – в 2000 году его еще не было, но вида он не портил. В кабинете было спокойно и приятно.
