В этот же период крайней занятости Иоанн Павел ввел в апостольскую конституцию вопрос о католических университетах, что, очевидно, окажет основополагающее влияние на католическую интеллектуальную жизнь не только в XXI в., но, возможно, и в дальнейшем.
EX CORDE ECCLESIAE
Почтительное отношение Кароля Войтылы к университетскому образованию и к тому, что оно несет миру человеческой культуры, берет начало еще с его студенческих дней в краковском Ягеллонском университете. Это восторженное отношение усилилось в годы работы на факультете в Люблине, отчасти благодаря тому, что Люблин был оазисом истины в пустыне лжи. Через шесть месяцев после избрания Папой, в апреле 1979 г., Иоанн Павел издал апостольскую конституцию «Sapientia Christiana» [ «Христианская Мудрость»], упорядочивающую управление и обучение в университетах и на факультетах, получающих особые привилегии от Святого Престола и называющихся поэтому «папскими университетами» или «папскими факультетами». Теперь же, в 1990 г., он издает еще одну апостольскую конституцию «Ех Corde Ecclesiae» [ «От Сердца Церкви»], предназначенную сформировать будущее всех высших католических учебных заведений, огромное большинство из которых не являлось «папскими». Эта апостольская конституция была подписана в торжественный праздник Успения, 15 августа, и публично представлена на пресс-конференции 25 сентября 1990 г.
Разработка «Ех Corde Ecclesiae» была инициативой Конгрегации католического воспитания, являющейся отделом Курии, которая считала необходимым завершить работу, начатую конституцией «Sapientia Christiana». По словам одного из высших руководителей Конгрегации, участвовавшего в процессе создания новой конституции, Иоанн Павел II внес «большой вклад» в написание и редактирование этого документа. Его вводный раздел несет определенный отпечаток мышления Кароля Войтылы о природе католического университета, который должен быть хранилищем и защитником «всеобщего гуманизма… полностью преданного исследованию всех аспектов истины в их глубинной связи с высшей Истиной, Которая есть Бог». Это не является дополнительным бременем, поскольку все познание есть отражение Христа, Логоса, Слова, через Которое был создан весь мир, и Который Один способен дать полностью ту исчерпывающую Мудрость, без которой будущему мира угрожает опасность».
Со времени Второго Ватиканского Собора католические университеты и колледжи претерпели существенные изменения, и «Ех Corde Ecclesiae» была попыткой дать направление их будущему развитию. Этот документ призывал те католические университеты и колледжи, которые стали утрачивать ощущение собственной самобытности либо не осознавали своего отличительного характера как высшего католического учебного заведения, вернуться к идее и представлению католического колледжа или университета как части церковной миссии. Как указывает название документа, эти институты возникли «из сердца Церкви», и их жизнь должна это отражать. «Ех Corde Ecclesiae» пыталась также восстановить взаимоотношения между высшими католическими учебными заведениями и епископами, которых «следует представлять не внешними деятелями, но участниками в жизни католического университета».
Эти представления о природе и миссии католического университета были закреплены и конкретизированы в одиннадцати «нормах». Наибольшее противоречие в некоторых странах вызвала норма, утверждающая, что «католические богословы, осознавая, что они исполняют наказ, полученный от Церкви, должны быть верны авторитету Церкви, являющейся истинной хранительницей подлинности интерпретации Священного Писания и толкования Священной традиции Церкви». Это представляло собой детализацию Канона 812 из нового Кодекса канонического права, который утверждал, что «необходимо, чтобы те, кто преподает богословские дисциплины в любом высшем учебном заведении, имели мандат на это преподавание, полученный от компетентной церковной власти», что в большинстве случаев подразумевало местного епископа. «Sapienta Christiana» однозначно утверждала, что богословы «папских факультетов», действующих от имени и с привилегиями Святого Престола, должны обладать подобным мандатом. Новая же конституция «Ех Corde Ecclesiae» распространила это требование на богословов всех католических колледжей и университетов, от которых требовалось преподавание вопросов веры в соответствии с правилами, установленными Конгрегацией доктрины веры в 1989 г. На основании этих общих норм разрабатывались специфические местные нормы, утверждаемые национальными конференциями епископов.
«Ех Corde Ecclesiae» была хорошо принята в Испании и Латинской Америке, где получение мандата не представляло проблемы и где церковные власти и их документы (такие, как дипломы и ученые степени) принимались в светском, гражданском обществе как полноправные удостоверения. Во Франции и Италии положения апостольской конституции о миссии католических университетов были также приняты как должное, однако возник спор относительно разработки норм преподавания применительно к местным условиям. Противники этого утверждали, что католический характер института определяется духом преподавателей, а не местными узаконенными структурами. Сторонники же нормированного порядка исполнения преподавателями Церковной миссии возражали, что если даже институт удовлетворяет требованиям «Ех Corde Ecclesiae» сегодня, то как гарантировать сохранение этого духа в дальнейшем, в условиях изменения состава преподавателей, администраторов и интеллектуальных поветрий в обществе, не имея установленных в конституции норм сохранения верности толкования Священного Писания и Священных традиций?
Самую отрицательную реакцию раздел «Ех Corde Ecclesiae», посвященный «миссии» теологов и нормам ее обеспечения, встретил в Соединенных Штатах. Американские католики в сфере высшего образования и богословское общество проводили обсуждение этого документа, трактуя его как вмешательство Ватикана в их преподавательскую автономию и академическую свободу. Подобная резкая реакция имела свою историческую предысторию, характерную для Америки.
Католические колледжи и университеты в Соединенных Штатах создавались в основном в то время, когда Церковь ощущала себя анклавом среди более широкой культурной среды. Когда Второй Ватиканский Собор призвал Церковь идти в современный мир, для многих католиков из сферы образования это было равносильно выбору между прежним состоянием замкнутого анклава и вызовом на соревнование американских элитных образовательных институтов. Президенты католических колледжей и университетов, собравшиеся в 1967 г. на решающую сессию в Лэнд-о-Лейкс, штат Висконсин, были намерены добиваться того, чтобы высшее католическое образование лидировало среди прочих институтов, формирующих культуру страны, и считали, что для этого им необходима организационная автономия от надзора со стороны церковных властей. Однако собравшиеся на совещание в Лэнд-о-Лейкс переоценили размер средств, имевшихся для осуществления этой цели, и, кроме того, выбрали в качестве модели «независимости» элитные американские колледжи и университеты как раз в тот момент, когда эти школы находились в состоянии интеллектуального и морального хаоса и разброда. В результате, отказавшись от легального контроля со стороны епископов и религиозных орденов ненавязчивого, но чрезвычайно эффективного, католические колледжи и университеты лишились надежных интеллектуальных якорей в буре культурного кризиса. Через двадцать лет после совещания в Лэнд-о-Лейкс в мышлении некоторых лидеров американского высшего католического образования произошли существенные изменения, одновременно у них возрастало осознание того, что в высшем католическом образовании в Соединенных Штатах со времени Второго Ватиканского Собора дела обстоят неважно. «Ех Corde Ecclesiae» стремилась помочь дальнейшему осознанию этого положения в образовании, однако ложное понимание высокого академического уровня и академической свободы препятствовало должной оценке этого документа.
