Если и за пределами официальных границ Церкви все могут быть спасены через непостижимое действие благодати, к чему беспокоиться о миссии? Энциклика указывает шесть причин. Церковь — это миссия по природе своей, и потеря миссионерского императива является разрывом с Церковью Нового Завета. Христианская миссия — это одна из форм послушания — следования великой заповеди любви к ближнему. Христианская миссия является исполнением наших обязанностей по отношению к другим, к тем, кто имеет право знать о Христе, чтобы иметь возможность поверить. Христианская миссия усиливает единение среди христиан и направляет их к углублению этого единения, и в результате позорный факт христианского разобщения становится меньшим препятствием для проповеди Евангелия. Христос спас нас, и показателем того, насколько мы в действительности понимаем и осознаем важность этого, является наше стремление разделить Его Евангелие с другими. И последнее, самое главное, — этого требует от нас Господь. Как хороший пастырь, который ищет заблудшую овцу (Мф. 18.12–13), Церковь, которая продолжает добрую пастырскую миссию, должна быть миссионерской.
Для вопрошающих: кого же тогда должно евангелизировать? Иоанн Павел дал ответ: каждого. Евангелизация принимает различные формы. Одна из них — это пастырская забота о людях, принадлежащих Церкви. Другая — «новая евангелизация» тех, кто отпал от христианской веры, или тех, чья вера ослабла. Далее, существует миссия ad gentes в тех областях, «в которых Христос и его Евангелие неизвестны» или где местные христианские общины слишком слабы, чтобы поддерживать сложную миссию. «Redemptoris Missio» изначально связана с этими тремя формами христианской миссии. Папа предлагает три критерия для оценки ее развития в третьем тысячелетии.
Первый — географический. Большой неудачей миссионерской деятельности первых двух тысячелетий христианской истории является Азия, то есть именно в Азию «следовало бы в первую очередь направить» миссию ad gentes. Второй критерий — демографический. В недавнем прошлом появились новые сферы человеческой деятельности и новая окружающая среда, которые требуют миссионерского внимания Церкви, — среди них Иоанн Павел выделил новые «мегаполисы», или сильно урбанизированные области развивающегося мира, молодых людей, мигрантов и беженцев в традиционных христианских обществах. Третьим критерием является культура. Средства массовой информации, объединения по защите гражданских прав и сами защитники, феминистское движение, движение в защиту детей, движение по защите окружающей среды, научный мир, международные правовые и политические институты являются «современными эквивалентами ареопагов» и ожидают проповеди Иисуса Христа как ответа на наиболее актуальные вопросы цивилизации. Действия Церкви в отношении к средствам массовой информации, как и в отношениях с древними культурами, основанными на освященных веками религиозных традициях, должны быть основаны на свободе, настаивает Папа: «Церковь предлагает, она ничего не навязывает». Она уважает личности и культуры, и она уважает храм сознания».
Иоанн Павел утверждает, что после «холодной войны» христианская миссия будет идти в мир различными путями. Первый из них — путь примера: истинность христианства часто оказывается более сильно выраженной через праведность жизни христиан, чем через рациональное учение, хотя последнее должно дополнять первое. Люди, знающие, что такое любовь, более расположены принять истину, что Господь их любит. Например, в Индии свидетельство веры миссионеров ордена Милосердия — великое благо само по себе и является первым шагом к взращиванию Церкви в этой культуре. Иоанн Павел также имеет в виду мучеников как наиболее сильное свидетельство истинности христианской веры. Двумя другими «путями миссии» являются экуменическая общность усилий и межрелигиозный диалог. Растущее единство среди христиан помогает продемонстрировать нехристианам истинность Церкви так же, как и серьезный диалог с другими религиозными традициями, когда обе стороны признают, что на карту поставлена истина.
Папа подтвердил возможность «привязки к культурному контексту» усилий по «переводу» требований христианских истин в идиомы местных нехристианских культур, что должно проводиться в соответствии с двумя принципами: «совместимость с Евангелием и общность с универсальной Церковью». Любая «привязка к культурному контексту», которая обедняет ясность Евангелия, является не привязкой, а приспособленчеством. Единственный способ проверить, что именно произошло, это определить, не делает ли предлагаемая «привязка к культурному контексту» местное отображение христианских истин противными универсальной Церкви и центру ее единства в наместничестве Петра. Что касается отношений между проповедью Евангелия и поисками справедливости и мира, то первоочередная задача Церкви и ее огромнейший вклад в «развитие народов» — это формирование сознания. «Предлагая людям возможность… «вырасти», пробудив свое сознание Евангелием», Церковь служит освобождению человека. «Вырастая», мужчины и женщины идут к пониманию своего человеческого достоинства, вытекающих из него прав и к солидарности, которой следовало бы быть признаком отношений между людьми и между народами.
НОВЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ ВЕЯНИЯ
Энциклика Иоанна Павла о христианской миссии вызвала значительный интерес в миссионерских территориях «третьего мира», но в развитых странах «Redemptoris Missio» удостоилась гораздо меньшего внимания, чем «Centesimus Annus», выпущенная четыре месяца спустя. По традиционным журналистским стандартам «Centesimus Annus» была гораздо более достойна упоминания, поскольку анализировала крушение коммунизма, давала детальное рассмотрение свободной экономики и сигналы «раннего оповещения» о новых угрозах демократии. И все же можно привести аргументы в пользу того, что «Redemptoris Missio» оказала серьезное влияние как на Церковь, так и на мир в целом.
«Redemptoris Missio» является составной частью усилий Иоанна Павла II сделать решения Второго Ватиканского Собора необратимыми для жизни Церкви. Если главной задачей Собора было обновление Церкви для службы миру, то «Redemptoris Missio» является глубоким размышлением в духе Собора о величайшем служении, которое Церковь может дать миру: рассказать ему правду об истории творения и падения, искупления, спасения и причисления к лику святых. В «Redemptoris Missio» Церковь Нового Завета встречается с Церковью третьего тысячелетия, для которой Ватикан II, как утверждает Папа, был приготовлением, ниспосланным Провидением.
«Redemptoris Missio» дает также новую отповедь некоторым неправильным толкованиям. Тем, кто утверждает, что христианская евангелизация угрожает гражданскому миру и взаимопониманию между мировыми религиями, Иоанн Павел отвечает, что Церковь, которая «ничего не навязывает» и «уважает свободу совести», является Церковью, которая служит всем. Тем христианам, которые верят, что Церковь уже «переросла» евангелизм и должна сконцентрировать свои усилия на социальной сфере, Папа отвечает, что Церковь перестает быть Церковью, когда она прекращает проповедовать Иисуса Христа. Секуляристам, которые убеждены, что зрелый гуманизм перерастет «потребности» в религии, Иоанн Павел отвечает, что в конце второго тысячелетия «Господь приготавливает великое обновление для христианства, и мы уже видим первые знаки этого обновления». Тем, кто грешит той самой идеей, что некоторые религии являются истинными, а другие ложными, Иоанн Павел отвечает, что Церковь уважает любую истину, которая имеется в мировых религиях и культурах. Все истины в этом мире указывают на единственную великую Истину, проявленную Господом в Иисусе Христе: мир дан нам Богом и через жертву Христа предназначен для возвращения к Богу, Который пожелал спасти все человечество.
