Во время папского визита в Чили произошло нечто радикально важное для мирного перехода к демократии. Миллионы собиравшихся послушать Папу «голосовали» тем самым за его утверждение, что истинным выбором для их страны является взаимопонимание, а не конфронтация. Народ возвратил себе улицы. Отец Туччи сказал монсеньору Прехту, наблюдая за поведением чилийцев на улицах:
— Это страна свидетелей истины, а не простых любопытствующих.
Чилийский народ переживал теперь то, что более чем на тринадцать лет ушло из жизни нации: цивилизованное общение людей различных взглядов, потому что — как позднее выразился монсеньор Прехт — «необходимо быть порядочным со своим отцом», то есть в данном случае с Иоанном Павлом II. Даже правительство чему-то научилось. Привыкнув в течение этих лет действовать лишь по своей воле, оно оказалось вынужденным сотрудничать с Церковью в организации визита. Уже само это взаимодействие было своего рода примирением.
Чилийские организаторы визита Папы считали, что западные средства массовой информации, подсчитывая очки в пользу Папы в их соперничестве, упустили эти невидимые, но самые важные результаты папского визита. Несколько лет спустя монсеньор Прехт вспоминал, что главными фотоматериалами этой поездки были снимок Папы вместе с генералом Пиночетом на балконе и «эффектное зрелище» в парке О’Хиггинс. Оба эти события носили столь явный отпечаток правительственной манипуляции, что не получили отражения в западной печати. Но, что более существенно, не получили отражения в средствах информации и концептуальные особенности паломничества Папы. Кардинал Фресно, монсеньор Прехт и их коллеги были убеждены, что восстановление гражданского общества является необходимой предпосылкой восстановления демократии. А предпосылкой восстановления гражданского общества является национальное примирение. Именно этого они и Иоанн Павел II пытались достичь за пять дней визита.
И чилийский народ явно воспринял это послание Папы. 5 октября 1988 г., восемнадцать месяцев спустя после папского визита, национальный плебисцит официально отверг продолжающееся военное положение. 14 декабря 1989 г. Патрицио Алвин, христианский демократ и лидер оппозиционной Коалиции партий за демократию, включающей семнадцать партий, был избран Президентом Чили пятьюдесятью пятью процентами голосов против правительственного кандидата и против кандидата от консервативной оппозиции, собравшего всего пятнадцать процентов. В соответствии с соглашением между правительством и демократической оппозицией, заключенным в начале 1989 г., генерал Пиночет продолжал возглавлять вооруженные силы, но роль армии в общественной жизни Чили значительно уменьшилась. В начале девяностых годов в Чили была установлена стабильная демократия.
АРГЕНТИНА
Аргентина совершила переход к демократии в 1983 г., после провала войны с Англией за Фолклендские (Мальвинские) острова, однако правительство президента Рауля Альфонсина не было устойчивым. Вооруженные силы продолжали сохранять значительное политическое влияние, и демократические устремления в народе не были настолько сильны, чтобы полностью исключить возможность возвращения военного правления в стране. Аргентина все еще не оправилась от ран, нанесенных «грязной войной» военного режима против повстанцев и их мнимых сторонников в семидесятых годах с широким распространением пыток, когда 14 000 пропавших без вести заплатили жизнями за участие в политике оппозиции режиму. Ситуация в стране во время визита Папы осложнялась и тем, что церковная иерархия в Аргентине не была столь упорна в защите прав человека, как чилийские епископы. Папский нунций в Аргентине, архиепископ Пио Лаги, предпринимал большие усилия в поддержку политических заключенных, помогая спасти жизнь европейскому диссиденту Якобо Тимерману (изгнанному в Израиль) и постоянно предупреждая аргентинцев в своих выступлениях, что их страна имеет свой «Освенцим» и ГУЛАГ. Однако епископы и католики-миряне критиковали такое упорство нунция.
Необходимо было восстановить единство в самой Церкви и призвать епископов к большей настойчивости в исполнении своей обязанности нести народу моральные ценности. При этом было важно отстаивать права человека, не провоцируя военных на жестокую реакцию, чтобы не подвергать опасности хрупкую пока еще демократию, начавшую укореняться в стране. Мир, примирение и нравственные основы гражданского общества стали основными темами тридцати обращений к народу Иоанна Павла за время его недельного визита в Аргентину.
В вечер своего прибытия, 6 апреля, Иоанн Павел встретился с президентом Альфонсином и членами правительства в Доме правительства в Буэнос-Айресе, где он говорил о необходимости уважения государством «законных свобод граждан, их семей и различных групп». В портовом городе Баия-Бланка на сельскохозяйственном юге Аргентины он предостерегал от «этой современной жадности потребительства», противопоставляя ей «прекрасную добродетель сельских жителей: их взаимопомощь». В проповеди, произнесенной в городе Вьедма, Иоанн Павел указал на «особую любовь Христа к тем, кто испытывает жестокую нужду», которую Господь выразил, «проповедуя бедным» и «провозглашая искупление томящимся в тюрьмах, слепым и гонимым».
В Мендосе он говорил о том, что личное обращение к Богу очень важно для создания истинно гражданского цивилизованного общества. В Тукумане предостерегал против национализма и ксенофобии, которые чуть не привели Аргентину и Чили к войне. 11 апреля в Росарио он много говорил об апостольской миссии и призывал аргентинских католиков не оставаться на обочине общественной жизни, но «служить светом и солью для окружающих их людей». Обращаясь к молодым людям, прибывшим со всего света в Буэнос-Айрес для участия во Всемирном дне молодежи, Папа призывал их стать «работниками мира на земле», идя по пути справедливости, свободы и любви».
Иоанн Павел подвергся резкой критике со стороны левых политических деятелей и некоторых журналистов за то, что не предусмотрел отдельной встречи с группой матерей тех, кто оказался в числе пропавших без вести. Однако его постоянная проповедь о нравственных основах свободного общества недвусмысленно отражала его мнение о репрессиях в Аргентине. Он придал особый смысл Вербному воскресенью, когда говорил на мессе во Всемирный день молодежи об аресте и пытках, которым подвергали Христа перед распятием. Слова об этих событиях он наполнил «новой реальностью и злободневностью» для наших дней. Ссылка на местные события была очевидна и недвусмысленна для каждого способного слышать. Позднее, в тот же день, столь же ясно и определенно прозвучало его предостережение в адрес аргентинских епископов:
— Будьте внимательны к тому, чего ожидает от вас общество как от свидетелей Христа, как от хранителей и защитников абсолютных ценностей, как бы это общество ни было секуляризировано или каким бы безразличным оно ни казалось…
В этом напоминании не было бы необходимости, если бы Папа считал, что подобные ожидания общества удовлетворяются в Аргентине.
«ДОЧЬ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА»
Через две с половиной недели после возвращения из Буэнос-Айреса Иоанн Павел во второй раз отправился с проповедническим паломничеством в Западную Германию. Главной целью — и одним из самых противоречивых событий его папства — была беатификация в Кёльне 1 мая кармелитки сестры Терезы Благословенного Креста, более известной как Эдит Стейн.
