– Что вы имеете в виду, сэр?
Он уже какое-то время орал про многочисленные пороки этого мира, но до сего момента его упреки носили абстрактный характер.
– Вчера вечером! Твои телефонные звонки – или, точнее, звонки какой-то женщины по твоему поручению!
Так вот в чем дело.
– Ты сказал мне, что письмо Джону Мак-Кроддену отправил не Пуаро, и я поверил! Но я больше не поведусь на твои дешевые эффекты, так что даже не пытайся продолжать в том же духе. Ты хорошо меня понял? Я послал тебя к Роли Мак-Кроддену, чтобы ты исправил ситуацию, а что получилось в результате? Ты сговорился с Пуаро, чтобы и дальше докучать сыну Роли. Только не делай вид, что это не имеет к тебе никакого отношения. Я знаю, что Пуаро встречался здесь с тобой.
– Но это произошло из-за того…
– …и я знаю, что женщина, которая телефонировала Джону Мак-Кроддену и требовала от него алиби на день, когда умер ваш Панди, сказала, что она задает вопросы «от имени инспектора Кетчпула из Скотленд-Ярда», разве не так? Ты считаешь, что я слабоумный? Она выполняла поручение Эркюля Пуаро! Как и ты, она всего лишь винтик в его машине. Я не стану этого терпеть, ты меня слышишь? Пожалуйста, объясни мне, почему вы с Пуаро решили обвинить невиновного человека в убийстве, которое вовсе не являлось убийством. Тебе известно точное значение слова «алиби», Кетчпул?
– Да, сэр…
– Оно отнюдь не означает местонахождения человека в определенный момент времени. Сейчас я в своем кабинете, разговариваю с тобой, к моему огромному сожалению, но это лишь место, где я нахожусь, а не алиби. И знаешь почему? Потому что не произошло никакого убийства, пока я стою здесь и говорю с тобой. И я не должен тебе объяснять таких простых вещей!
«Тут он определенно ошибается, – подумал я. – Где-то в мире сейчас почти наверняка совершается убийство, или уже было совершено, ведь он начал орать на меня двадцать минут назад. Скорее всего, даже не одно убийство – и суперинтенданту еще повезло, что он не оказался среди, возможно, очень обширной интернациональной группы жертв. Будь я человеком, которого можно довести до состояния, когда он готов совершить убийство, этот момент наступил бы приблизительно десять минут назад. Но, к моему величайшему сожалению, я оказался способен спокойно балансировать на самом краю, с которого он меня непрерывно пытался столкнуть, продолжая вопить».
– Почему Джон Мак-Кродден должен предъявлять свое алиби, когда смерть Барнабаса Панди не была насильственной?! Почему?! – требовал ответа Бьюис.
– Сэр, если вы позволите мне ответить… – Я не закончил предложение, и наступило неловкое молчание.
Я был уверен, что суперинтендант снова меня прервет.
– Возможно, кто-то звонил Мак-Кроддену вчера вечером, но звонок не имеет ко мне никакого отношения, – сказал я. – Ни малейшего. И если кто-то прикрылся моим именем, чтобы выяснить, где находился Мак-Кродден в день убийства Барнабаса Панди, то мне в голову приходит лишь одно объяснение… должно быть, кто-то решил воспользоваться полномочиями Скотленд-Ярда, чтобы заставить его говорить.
– Должно быть, за этим стоит Пуаро, – заявил суперинтендант. – Пуаро и какой-нибудь другой его помощничек.
– Сэр, письмо к Джону Мак-Кроддену было не единственным. Кто-то отправил их целых четыре. Еще три человека получили похожие послания, подписанные именем Пуаро, но не от него, – и их всех обвинили в убийстве Барнабаса Панди.
– Не говори глупостей, Кетчпул!
Я назвал имена трех других получателей писем и сообщил, что среди них есть внучка Панди, которая находилась в доме в момент его смерти.
– Вчера я разговаривал с Мак-Кродденом-старшим, как вы меня и просили, и он не меньше меня хочет узнать имя автора писем. Он намерен просить Пуаро провести расследование, так что если Пуаро действительно поручил какой-то женщине задать Джону Мак-Кроддену вопрос относительно алиби, это могло бы… ну вы понимаете, в конечном счете помочь Роланду Мак-Кроддену.
Суперинтендант застонал.
– Кетчпул, как ты думаешь, от кого я узнал про звонок Джону Мак-Кроддену? – Я с облегчением вздохнул: он стал говорить заметно тише, впрочем, почти сразу же снова рявкнул: – От Роли, конечно! – Прямо мне в ухо. – Он хочет знать: почему я позволил кому-то из Скотленд-Ярда требовать алиби у его сына вместо того, чтобы выполнить обещанное, иными словами, покончить с проклятым делом! Можешь сказать Пуаро, что Джон Мак-Кродден почти наверняка был в Испании в декабре прошлого года, когда умер Панди. В Испании! Можно кого-то убить в Англии, если ты находишься в Испании, как ты считаешь?
Я сделал глубокий вдох.
– Роланд Мак-Кродден хочет понять, что происходит. Возможно, он рассердился, узнав, что его сыну предложено предъявить алиби, но я уверен: он за то, чтобы продолжить следствие и получить ответ. Есть только один способ прекратить это: выяснить, кто отправил письма и зачем. И если существует вероятность, что Барнабас Панди убит…
– Если я еще раз услышу подобное предположение, Кетчпул, ты дорого заплатишь.
– Я знаю, что его смерть признали несчастным случаем, сэр, но если кто-то считает иначе…
– В таком случае этот кто-то ошибается!
Если бы он не был так возбужден, а ситуация не вызывала бы такого неудовольствия Роли-Веревки, суперинтендант мог бы сказать, что ошибка возможна и преступление осталось незамеченным. Однако сейчас не имело никакого смысла пытаться убедить его в этом.
– В одном ты прав, Кетчпул, – сказал он. – Роли действительно хочет получить ответы, и как можно скорее. Вот почему до тех пор, пока вы не разберетесь в этой истории, я освобождаю тебя от других официальных обязанностей. Будешь помогать Пуаро, чтобы как можно быстрее закрыть дело.
Я и сам не знал, как отнестись к его заявлению. Прежде я переживал, не понимая, как я себя чувствую в некоторых ситуациях, но недавно принял решение относиться ко всему так, словно я ничего не чувствую. Но сейчас шеф отдал мне приказ, и любые споры стали не нужны.
А когда Бьюис снова заговорил, я понял, что свое решение он принял на основании неопровержимых доводов.
– Пуаро ждет тебя в твоем кабинете. – Бьюис посмотрел на часы. – Да, сейчас он уже наверняка там. Вы оба обязаны быть в офисе Роли через пятьдесят минут, которых вам должно хватить, чтобы туда добраться. Отправляйся! Чем раньше это отвратительное дело разрешится, тем счастливее я буду. – Он неожиданно улыбнулся, словно искушал меня взглянуть на подобное счастливое будущее.
* * *
Как он и сказал, Пуаро ждал в моем кабинете.
– Mon pauvre ami!
[21] – вскричал он, когда увидел меня. – Полагаю, вы получили нагоняй от суперинтенданта? – У него заблестели глаза.
– Как вы догадались? – спросил я.
– Он собирался направить свою ярость на меня, пока я не предупредил, что немедленно уйду и больше не стану помогать его доброму другу Роланду-Веревке.
