Вот же откровения!..
Бегущая строка одобрительно написала: «Молодец. Теперь два метра направо и вдарь ногой».
Уже ничему не удивляясь, я посмотрела направо. С виду — стена как стена, но раз я получаю послания, должен проявиться скрытый ход.
Что там говорила Миранда? Слушать бабочек? Я прикрыла глаза и нашла внутренний голос.
— Это колдует ведьма. Она вам помогает, — сообщили козявочки, и я с облегчением открыла глаза.
— Я знаю, как выйти.
Страж недоуменно оглянулся — он уже проходил второй круг, а может и третий, и в его красивых бирюзовых глазах отчаянно повесился энтузиазм.
Теперь важно ничего не напутать. Еще раз взглянула на небо.
«Вперед!».
Как странно: одно слово, а во мне возродилась уверенность.
Я прошагала и, не раздумывая, пнула скалу. Подсознательно ожидала боли, но моя нога увязла в чем-то мягком, как плюшевый плед. Я села на корточки и внимательно присмотрелась. Пока страж обстукивал на своем двухметровом росте стену, внизу был прикрыт мягкой тканью секретный ход. Я протянула руку и отодвинула покрывало в сторону. Ход был комфортабельный — круглый туннель, выложенный коричневой плиткой.
— Все для вас, все для вас, — пронеслись в голове слова ведьмы.
— Полезли? — весело крикнула я, и из кроличьей норы ответило эхо.
— Определенно, Миранда была на земле, — думала я, пока ползла по круглому ходу.
Рефевн пыхтел сзади.
— Интересно, это обязательно или ведьма так развлекается? — при всей ее помощи, было в ситуации что-то смешное. Со стороны, разумеется.
— Она мстит за диван, — просипел страж. — Могла бы сказать. Я куплю ей новый.
— Слушайте, она же не бог, — туннель сделал поворот, и я очень аккуратно обползла угол, — и не может за все отвечать.
— Женщины — мстительные существа, — не согласился страж.
Мы ползли по замкнутому пространству битый час, и я от души возрадовалась, что не страдаю клаустрофобией. Даже не знаю, что делала бы в противном случае!
В туннеле было темно, но от плиток, по которым ползли, исходил еле заметный свет. Мы не остались в кромешной тьме, и это радовало.
Через какое-то время мышцы сильно устали и руки начали подрагивать. Подтянуться, проползти, подтянуться, проползти. Вот — хороший тренажер для физры, вот только Рональду не нужно об этом говорить.
У стража спортивная подготовка была явно получше моей, но и он слегка отстал. Раздумывал о чем-то или просто надоело ползти вслед, но источник света я увидела первой.
— Рефевн! Смотрите, осталось чуть-чуть!
Сзади донеслось неясное мычание, и я приказала себе поднажать. Давай, Лика, вперед! Тебе нужно отсюда выбраться, найти Ларри и вернуться домой. То есть в Академию!
С каких пор я думаю о ней, как о доме?
Простая жизнь в городе казалась такой далекой и ненастоящей, что я вздохнула. Мои мама и папа, как же я по вам скучаю! И мне все равно, что вы не настоящие родители. Для меня вы — самые-самые!..
От дневного света обожгло глаза, и я зажмурилась. Не рассчитав, что ход может оканчиваться не у пола, а слегка над ним, я рванула руками в пустоту и с диким криком повалилась вниз. Пролетела кубарем метра два и больно стукнулась о каменную поверхность. Сразу же почувствовала еще один удар и то, как мои ноги приминает своим весом страж. Он тоже не ожидал такого «высокого» окончания туннеля, и теперь мы лежали вповалку и потирали ушибы.
— Лика? — донесся недоверчивый голос.
Я протерла глаза и сразу увидела девушку на лавочке. Мы оказались снова в пещере, но только на этот раз она была просторной и широкой. С лампочкой под потолком. Вот только обстановка была скудненькой. У стены — обычная деревянная лавочка, а на ней сидела подруга.
Вид у нее был жалкий, потрепанный, и я заметила, что она не слишком обрадовалась, узрев нас. Неужели по своему желанию сбежала из Академии? Подозрение отозвалось болью в груди, и я повернулась к стражу.
Мужчина стоял, выставив вперед руки, как будто собирался колдовать. Собранный и внимательный, он не сводил взгляда с Ларри.
— Что такое? — спросила я, и тут за моей спиной раздалось чье-то фырканье.
Я моментально обернулась. Огромная серая гора, которую я приняла за стену пещеры, обернулась. Теперь рядом с Ларри сидело непонятное существо с вытянутой мордой, чешуйчатой кожей и желтыми глазками. Не сразу до меня дошло, что существо имеет определенное название и даже какой-нибудь хитроумный подвид.
Девушка и дракон. Как мило, если для сказки.
— Знакомьтесь, это — Рой. Рой — это мои друзья.
— Он охраняет тебя? — отрывисто спросил страж, не опуская руки.
Ларри вытянула ногу. Ее лодыжка была обмотана толстой позолоченной веревкой.
— Заговоренной, — прошептали бабочки.
Веревка шла к лапе дракона, которую он нам тоже продемонстрировал, наверное, в приветственном жесте. На всякий случай показал огромную зубастую пасть.
— Да поняла я, поняла, что ты большой и злой, — сделала шаг вперед, — но мне подруга тоже нужна, знаешь ли. А то кушать не с кем, парней обсуждать не с кем... Наряды выбирать, и вообще, она обещала сводить меня в город!
Заговаривая зубы, я осторожно приближалась к парочке подруга—дракон. При ближайшем рассмотрении, он оказался и не таким уж и большим, кстати. Если я встану рядом, то он будет выше головы на две-три.
— Ты же дракончик? — с надеждой протянула руку к его морде. — Можно тебя погладить? Я никогда раньше не видела драконов.
— Лика! — предостерегающе крикнул Рефевн, но я не обернулась.
Я смотрела в огромные, прозрачные желтые глаза, и очень старалась не бояться.
Глава 22. Обман зрения
В ладонь уткнулся мокрый нос, и я непроизвольно вздрогнула. Не знаю, на что рассчитывала, когда решила рискнуть рукой, но явно не на то, что дракончик сделает шаг вперед и обхватит меня кожаными крыльями. Веревка оставляла место для маневра: дракончик мог встать перед скамейкой, рядом, пройти вперед. И сейчас он нежил меня в объятьях, перекатывая с одного крыла на другой. Теплые и шершавые, они так забавно щекотали кожу, что я не успела по-настоящему испугаться.
А еще я боюсь щекотки, поэтому убрала ладонь с мокрого носа и захихикала. Меня тискали в объятьях как плюшевую игрушку, и дракончик счастливо фыркал.
— Лика! С тобой все в порядке? — забеспокоился страж и, бросив меры предосторожности, подошел к нам.
Дракончик тут же ощетинился. Колья на загривке встали дыбом, и в желтых глазах полыхнуло пламя. Если с девочками он шутил и игрался, то со стражем у него были заложены кардинально другие отношения.
