Он стоял на садовом этаже и смотрел на юг между стекляшками. Ветер уже продувал сад, качая зеленые листья. Кукуруза всюду почти полегла, а Хелоиз, Маньюэл и другие фермеры вовсю возились со ставнями у открытых окон с южной стороны. Хотя это, конечно, ничуть не спасало от полегания.
– Народ! – решительно обратился ко всем Владе. – Приближается ураган. Сильный. Ветер больше ста миль в час.
– И что же нам делать?
– Нужно защититься от него со всех четырех сторон. Иначе нас сметет. Нужно подкрепить ставни. Судя по прогнозу, у нас есть на это весь сегодняшний день.
– Тогда нам хватит времени только на две стороны, максимум на три, – заметила Хелоиз.
Владе нахмурился:
– Давайте займемся южной, восточной и западной.
И они стали закрывать высокие арочные окна. Это было делом непростым, и мало кто занимался им прежде, поэтому Владе пришлось не только руководить процессом, но и обучать людей. Окна на этаже, как в теплицах, полупрозрачные, из слоев графена, что обеспечивало им одновременно прочность и легкость. Занятый делом, Владе посматривал на юг – не видно ли бурю, и переговаривался по браслету с остальными, которые так же усердно выполняли свою часть работы. Он видел, что вокруг во всех небоскребах города сейчас занимались подобным. Что казалось самым уязвимым, так это крытые переходы. Хотя сами они были прочными, их креплениям к зданиям предстояло тяжелое испытание. Помимо того, во время бури могло оторвать, пожалуй, и многие причалы.
Когда сад был полностью закрыт ставнями, Владе озаботился возможной потерей электроэнергии. Батареи были заряжены, генератор заправлен топливом, фотовольтаическая обшивка и краска на здании прочищены, насколько это возможно, а буря, скорее всего, продует их еще. Так что даже в самый разгар стихии какая-то энергия в здании останется, наряду с приливными турбинами на уровне воды. Все хорошо – но этого недостаточно. Поэтому Владе подключился к конференции, где с местным координатором обсуждался план действий в случае возможных отключений энергии. У кого что имеется, если произойдет серьезный сбой? Сможет ли кто-нибудь подпитать местный узел на углу 29-го и Парк-стейшн, откуда бы тот распространился ко всем нуждающимся?
На самом деле вряд ли. В худшем случае, если местная подстанция выйдет из строя, каждое здание обеспечит себя самостоятельно. Но хотелось бы, чтобы этого не случилось, а если и случится, чтобы ненадолго. Все здания были полуавтономными, по крайней мере в теории, но без дополнительной электроэнергии протянуть могли на удивление мало времени. Придется ходить по лестницам, есть холодную пищу, зажигать свечки, это да, но как быть с канализацией? А с питьевой водой? На это предположительно должно хватить фотовольтаической энергии, равно как и, может быть, на один лифт.
Но это все были проблемы людей, живущих в прочных зданиях, с рейтингом автономности от восьмидесяти и выше. Район Мэдисон-сквер был в этом отношении благополучным: большинство зданий, особенно входящих в ОВНМ, считались прочными. Но не все. А многие другие районы были куда уязвимее. И когда дело принимало серьезный оборот, приходилось брать под опеку жильцов разрушенных домов – или вылавливать потом трупы из каналов. Это если говорить как есть. Владе, в отличие от других управляющих, не указывал на это вслух – но Нью-Йорк был Нью-Йорком.
«Если умрешь, твое тело сгниет в моей системе водоснабжения, так что будь осторожен! Спасайся как-нибудь!»
Это прямая цитата. Правда, Владе не знал, чья именно. Но могла быть чьей угодно. Он и сам так думал. Как и все остальные.
Выхода нет – только делать свою часть работы, чтобы решить проблему. Как тоже указал кто-то, типа: «Занимайся своим делом, болван».
Вдруг входящий звонок:
– Владе, это Амелия.
Он находился на свином этаже над садом, и там было ветрено, небо на юге выглядело странно зеленым – очень темного оттенка. Владе выглянул из окна и посмотрел на юго-западный горизонт – ничего. Видимость была слабая – все охватывала пульсирующая тьма. Воздушный транспорт весь исчез.
– Ты где? – спросил он.
– Я за Нарроусом, над Статен-Айлендом.
Он выглянул в ту сторону, но снова ничего не увидел.
– Какого хрена? Почему?
– Я торопилась, как могла! Но совсем не могу двигаться на восток – оттуда идет слишком сильный ветер.
– Черт возьми, Амелия! Ураган должен быть сильный, ты это понимаешь?
– Конечно, понимаю, сама все вижу! Я же в нем!
– Черт. Ладно. Тогда лети на север впереди него. И не пытайся возвращаться сюда. Лети на север.
– Но он меня догонит!
– Верно, догонит. Так что, если сможешь сесть до того, как задует слишком сильно, – садись. Неважно где. Если ситуация для посадки будет неблагоприятная, просто лети на север, пока не утихнет. Сопротивляться не пытайся. И вообще – лети как можно выше. Поднимайся над вихрем, тогда сможешь его оседлать.
– Но я не хочу его оседлать!
– Сейчас неважно, что ты хочешь, девочка. Ты сама поставила себя в такое положение. В этот раз у тебя хотя бы нет медведей на борту. Нет же?
– Владе!
– Я Владе, и что? Вперед!
Он продолжил готовиться дальше. Резервуары с водой наполнены, все фильтры на них новые. Какое-то время они были готовы обеспечить достойное качество воды, наполняясь только за счет дождя и гравитации. Отстойники сточных вод пусты. Батареи заряжены, кладовые заполнены, хотя бы частично. Свечи и фонари. Проверить генераторы, проверить запасы топлива. Загнать и поставить все лодки. Освободить причал; что же касается его защиты – черт с ним. Он подключился к конференции управляющих, где обсуждали причал Флэтайрона. Здесь все придерживались примерно одного мнения: причалам кранты. Лучше всего было привязать их к зданиям тросами, чтобы сделать чуть более подвижными, чем обычно, но не слишком. В надежде, что они будут просто качаться на волнах, но удержатся на месте. Управляющие зданиями на северной стороне бачино понимали, что находились у самого напряженного участка их маленького прямоугольного бассейна, благодаря чему их причалы могли служить этим зданиям подушками, которые примут на себя удары от детрита, либо превратиться в стенобитные орудия, которые будут применены против южных позиций. И с этим ничего нельзя было поделать – только наблюдать за тем, что произойдет.
* * *
На фотографиях со спутника было видно, что передний фронт урагана «Фёдор» находился в восемнадцати милях южнее Нью-Йорка.
– Давайте уберем с садового этажа все что можно, – сказал Владе своей команде. – Неважно, есть там ставни или нет. Перенесем все поддоны с растениями в больших лифтах, если влезут. Поставим в коридорах внизу. Туда же всю гидропонику.
Айдельба прибыла на своем буксире – уже хорошо. Когда они встали на привязь на 34-м между Метом и Северным зданием, Владе отправил ее команду помогать на садовом этаже. Он всегда стремился к тому, чтобы поддоны были модулярными – в основном для удобства полива, но сейчас это оказалось особенно полезным, так как позволило им отделить их один от другого и засунуть в грузовой лифт. С капсулами же было легко – они, подобно палаткам, как раз предназначались для перемещения. Больше сложностей возникло с их жильцами.
