В метро я уехала в другую сторону и поняла это только через пять остановок. Пришлось выйти, отыскать нужный поезд и вернуться обратно. Я решила пойти в Смитсоновский музей и с удовольствием провела там полдня, а потом отправилась пообедать.
Для этого я выбрала красивый ресторан с испанской кухней. Вошла и гордо попросила столик на одну персону – и у окна. Раньше я бы села, куда предложат, – прямо напротив кухни или возле туалета. Меню было красивым, но прочесть названия я не смогла, поэтому попросила официанта рассказать о самых вкусных блюдах. К моему удивлению, он не был раздражен и терпеливо объяснял, что из чего и как приготовлено. Ожидая заказ, я пила вино и наблюдала, как по улице идут прохожие.
Телефон завибрировал. На сей раз я получила не просто приглашение, а предложение работы. Я надела очки за триста с чем-то долларов и буквально полетела домой.
Женщина в зеркале выглядела сильной. Уверенной. Красивой. И мне хотелось остаться ею подольше.
Через два года я уволилась с той работы и пошла учиться. К слову, я была самой возрастной студенткой. А потом запустила собственное дело. Сейчас в моей компании работают двадцать пять человек.
Те очки по-прежнему лежат в моей сумочке. Ничто не вселяет в меня больше уверенности, чем они. Когда мне нужно взбодриться, я сразу их надеваю. Шагаю по улице, улыбаюсь и знаю: все получится.
Синдром самозванца
Смелость не всегда кричит. Иногда она шепчет в конце дня: «Завтра я попытаюсь снова».
Мэри Энн Радмахер
Я приехала на первую в жизни писательскую конференцию, терзаясь ужасной мыслью, что эта поездка – пустая трата денег и времени. После долгих неудач у меня вышло несколько хороших рассказов, но мне все еще не удалось добиться главной цели: опубликовать роман. Литературный агент, с которым я подписала договор (большое достижение!), до сих пор не продал мою книгу ни одному издательству.
Весь прошлый год я работала над вторым своим романом. Если и его никто не захочет опубликовать… Что ж, возможно, мне стоит заняться чем-то другим.
От этого семинара я ждала вдохновения, практических советов, как улучшить свои произведения, и, наверное, какого-то знака, продолжать мне изображать из себя писателя или перестать.
У моих сомнений есть название: синдром самозванца. Внутренний голос твердил: я – ненастоящий писатель, а все публикации и договор с агентом – это просто небольшое разовое везение. Если бы у меня был настоящий талант, я бы это чувствовала.
В первый день семинара я пришла очень рано – за полчаса до официального начала. Организаторы раскладывали материалы в конференц-зале. Я представилась и спросила:
– Может быть, вам нужна помощь?
Предложение приняли с благодарностью. И я немного расслабилась, заняв чем-то руки и немного голову. Стали подходить другие участники, с некоторыми я переписывалась на тематических форумах. Мы договорились вместе пообедать в перерыве. Что ж, пока все идет неплохо, подумала я.
Первым спикером был молодой писатель. Он рассказал, как его первую книгу отвергли все издательства, а следующая продалась очень легко – после этого он смог продать и первую книгу тоже. Я ощутила странный прилив надежды и подняла руку, чтобы задать вопрос:
– Что бы вы делали, если бы и вторую вашу книгу отвергли?
Он посмотрел мне прямо в глаза и с понимающей улыбкой ответил:
– Выход только один: нужно продолжать писать. Ведь это ваша работа.
За обедом я обдумывала его ответ. Здорово говорить о настойчивости, когда уже пришел к успеху – со второй попытки! А если написать пять, десять, пятнадцать романов – и ни один не будет опубликован? Разве бросить в таком случае – признак слабости? Или, наоборот, благоразумия?
После обеда всех участников конференции разбили на группы. Мы должны были читать друг другу свои произведения, а потом критиковать. И хотя мне уже приходилось писать критические статьи и самой получать отзывы на онлайн-семинарах, вживую я никогда этого не делала.
Первой прочла свой рассказ одна из участниц, и все мы принялись его честно, но жестко разбирать. Вскоре подошла моя очередь.
Один из участников нашей группы первым взял слово и начал высказывать свои замечания весьма энергичным тоном. Я съежилась в кресле и могла только кивать. В глубине души я была в ужасе. Остальные члены группы критиковали меня гораздо мягче, но вывод был однозначен: мой рассказ никуда не годится.
У моих сомнений есть название: синдром самозванца.
В номер я вернулась окаменевшей.
Я выбрала для семинара именно этот рассказ, зная, что он нуждается в доработке. Я уже получила несколько довольно вежливых отказов из разных журналов. Но теперь я поняла: исправить недостатки невозможно. Рассказ годился лишь для мусорной корзины.
Пожалуй, то же самое можно сказать и обо всей моей писательской карьере.
Если только это можно назвать карьерой. Первый роман продать не удалось. Новый роман наверняка ждет та же печальная судьба.
Зачем я вообще приехала на семинар? Неужели мне было недостаточно электронных отказов? Слушать все вживую – по-настоящему больно, хотя участники семинара вовсе не хотели быть жестокими. Может быть, я слишком тонкокожая для такой деятельности?
Я начала прокручивать в голове все замечания, которые в тот день услышала. Большинство из них были вполне разумны: мне стоит изменить завязку. Пожалуй. Глубже раскрыть отношения между матерью и дочерью. Согласна. Уделить больше внимания постапокалиптическому выживанию. И правда, не помешает. Я приехала на этот семинар, чтобы стать лучше. И в первый же день получила конкретные советы, как улучшить свой рассказ. Так чего же я раскисла?
На следующий день все снова собрались в конференц-зале, поникшие после вчерашней критики. Мы выполнили несколько творческих упражнений, а в конце дня снова разбились по группам и каждый принялся рассказывать свои истории отказов и побед. Это расслабило и сблизило нас. А еще появилось желание вернуться домой и сразу же приступить к работе.
Но теперь я поняла: исправить недочеты невозможно.
За две недели я переписала рассказ практически целиком, оставив нетронутыми лишь нескольких фраз. История приобрела новую эмоциональную окраску. Я повысила ставки – и для своих героев, и для себя самой.
В первом журнале мне отказали. Я стиснула зубы и отправила его в другой журнал. Снова отказ. Еще раз. Отказ. На четвертый раз мой рассказ приняли! Причем в журнал, о котором я могла только мечтать! Получив электронное письмо, я разрыдалась. Это была победа, доказательство того, что семинар и переделка были не напрасны. Я – настоящий писатель.
А следом пришло другое замечательное известие. Мою книгу купило одно из крупнейших издательств мира!
