Киёмаса вздрогнул и опустил меч. И посмотрел на господина настолько ошарашенно и жалобно, что тот опять расхохотался:
– Ладно, ладно, я тебе верю. Иди сюда.
Киёмаса медленно подошел к помосту и снова опустился на колени:
– Мой господин…
– Встань. – Хидэёси спрыгнул вниз. – Тут есть зеркало? Хочу посмотреть на себя.
– Я… я сейчас принесу. – Киёмаса вскочил и бросился к выходу.
– А ну стой!
Он замер.
– Успеешь. Как я выгляжу? Молодым? Здоровым?
– Да, ваша светлость! Очень здоровым и очень… молодым.
– Так, – на лице Хидэёси отразилось недовольство, – ты хочешь сказать, что я выгляжу как мальчишка?!
– Нет, что вы, мой господин, вы…
– Правду!
– Да. – Киёмаса опустил голову.
– Отлично!
Хидэёси пробежался по залу, повертел головой, зачем-то упал на землю и вскочил снова.
– Великолепно! – Он схватил себя за прядь волос на виске и скосил глаза. – Ты смотри, смотри, Киёмаса! Они снова черные! Ни одного седого волоска, ни одного! И я могу согнуться, разогнуться, и даже вот так могу сделать, смотри! – Он упал на пол, перевернулся на спину и задрыгал ногами в воздухе.
– Да, ваша светлость! Это восхитительно! – Киёмаса восторженно закатил глаза и разулыбался во весь рот. И слезы счастья хлынули из его глаз. Господин снова с ним. Он молод и здоров. И не держит на него обиды. Значит, все будет хорошо.
– Так, отлично, – Хидэёси поднялся на ноги, – а теперь можешь пойти и поискать зеркало. И верни обратно этот комок обиженного меха. Я не собираюсь его прощать, но он прав – пока он нам нужен.
Киёмаса коротко кивнул и вышел. И почти сразу увидел Иэясу. Тот сидел на скамейке возле ограды, за которой росли цветочные кусты, и вид у него был очень расстроенный. Киёмаса подошел к нему поближе и увидел слезы на его глазах. И сам тут же чуть не задохнулся от жалости. Тихо подойдя к Иэясу, он легонько тронул его за плечо:
– Ты… не переживай так. Господин обязательно тебя простит. Он отходчивый. Ты вернешь ему господина Хидэёри, и он точно тебя простит!
– Спасибо тебе. – Иэясу повернул голову и внимательно посмотрел в лицо Киёмасы. Вид у того был крайне удрученный и сочувственный. Было видно, что он действительно беспокоился за его, Иэясу, душевное состояние. Он еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Нет, все-таки Като Киёмаса ему ужасно нравился.
– На будущее – передай своему господину, что шутка была не очень удачной. Видишь ли, мы не «умеем лепить тела» в любых количествах. Это тело – одно-единственное, второй шанс, если хочешь. Потеряв его, мы умрем. И наша душа отправится туда, куда ей положено. Может, на круг перерождений, а может, еще куда. Вернувшись в этот мир, мы перестали быть ками. Пусть бережет мой подарок.
– О… – Киёмаса приоткрыл рот и уставился на Иэясу.
– Что? Ты не знал?
– Да нет… я просто не думал, что можно снова получить тело. Не задумывался. А его светлость…
– Тоже не задумался, как я посмотрю. Ну? Он готов к разговору?
– Да, но…
– Что?
– Он просил зеркало.
– Ничего, подождет. Поедем в отель – там полно зеркал, он сможет сполна насладиться своим видом.
– Нет! Нужно сейчас!
– Вы оба невыносимы. Я не хочу бегать. Вон там, недалеко от ворот, сувенирная лавка. Сходи и купи. А я отдохну.
Киёмаса рванул по дорожке к воротам. Иэясу покачал головой. Правильно ли он поступил, что пустил Хидэёси в этот мир? Но без него никак не обойтись. Придется терпеть.
Двери лавки были открыты, и Киёмаса вбежал внутрь.
– Дай мне зеркало, – гаркнул он с порога.
Торговец, невысокий мужчина средних лет, радостно заулыбался и принялся выкладывать товар на стеклянные полки, под которыми лежали всякие мелочи. Киёмаса уже много раз видел такие полки в магазине – это и правда было удобно: все видно и никто не украдет. Он присмотрелся и внезапно заметил, что все вещицы, лежащие на полках, украшены гербами: его гербом – глазом змеи, и павлонией Тоётоми. Он осмотрелся по сторонам. На стенах висела одежда с рисунками, на некоторых из них был изображен замок, похожий на Осакский, на некоторых – храм или силуэт воина. А вот – памятник ему, Киёмасе! И почти на всех красовались гербы. Глаз змеи или павлония. Или и то и другое.
– О-о-о… – негромко протянул он.
– Зеркала, господин Като. – Лицо торговца, казалось, лопнет от улыбки.
На полке были разложены несколько зеркал. Киёмаса взял одно, круглое, перевернул. На обратной стороне красовался герб Тоётоми.
– Во, вот это. – Он положил его обратно, отдельно от других. И взгляд его остановился на лежащих под стеклом головных платках. Один из них был черным, с двумя красными кругами по углам. Киёмасе всегда нравилось такое сочетание. Он ткнул пальцем в стекло:
– Вот это тоже.
Он засунул руку за пазуху. Хорошо, что не оставил фуросики в комнате на том постоялом дворе. Положил на стекло, развернул и вытащил карту. Торговец взял ее двумя руками и отошел в сторону. Вернулся, отдал и хотел было упаковать покупки, но Киёмаса жестом остановил его, забрал карту, зеркало сунул в рукав и выскочил из лавки, на ходу повязывая платок.
Иэясу все так же сидел на скамейке и, похоже, дремал.
– Эй… – позвал его Киёмаса.
– А? – Иэясу приоткрыл один глаз.
– Его светлость хочет тебя видеть. Пойдем.
– Эм… а сюда его светлость не может выйти? Поехали бы уже, там обед, наверное, накрыли… – произнес мечтательно Иэясу.
– Пойдем! – Киёмаса дернул его за руку.
– Ай… сейчас. Иди со своим зеркалом, я подойду.
– Хорошо. – Киёмаса рванул к входу в храм и уже на пороге остановился и обернулся – Иэясу зачем-то, нагнувшись, вытирал скамейку.
Киёмаса вошел в зал и опустился на колени, поклонившись до земли. Потом поднял голову и выпрямился, протягивая зеркало. И вскрикнул. Потому что кланялся он пустому постаменту. Господина Хидэёси в зале не было.
Киёмаса вскочил и начал оглядываться по сторонам. Подошел к занавесу – никого. Заглянул за алтарь, за ширмы: его светлость любил прятаться и появляться неожиданно.
Но храм был пуст. Растерянно хмурясь, он вышел наружу и столкнулся в дверях с Иэясу.
– Э? – Тот посмотрел на него удивленно.
– Его там нет…
– Что значит – нет? – Иэясу тоже зашел внутрь. – М-да… похоже, он вышел, когда ты был в лавке, а я дремал. Он очень тихо ходит…
– Вышел? Куда? – Киёмаса почувствовал, что по спине пополз холодок.
