– Каким транспортом добраться до Киёсу.
И поднес телефон к мальчику, врубив самый громкий звук.
Паренек замер, широко распахнув глаза. Его рот открылся, и он принялся вертеть головой в разные стороны. Потом сфокусировал взгляд на телефоне.
– Это что такое? – наконец довольно внятно произнес он.
Сандер вздохнул. Видимо, он все-таки неправильно понял. Он убрал телефон, смущенно улыбнулся и развел руками.
– Извини, – еще раз сказал он. И зашагал вниз по дороге. Но все же остановился и оглянулся. Паренек в костюме продолжал стоять на месте и смотреть на него. Сандер опять улыбнулся и помахал рукой. Возможно, его вновь приняли за какого-нибудь иностранного «айдола».
Дорога привела его к воротам. Возле которых красовался огромный памятник самураю в смешном высоком шлеме и с копьем. Вероятно, это и был тот самый Като Киёмаса, про которого рассказывал Ёситада. Родственник Тоётоми Хидэёси, тоже выросший в этих местах. Сандер остановился и достал телефон. Себя на фоне этого грозного воина нужно было заснять обязательно. Сделал снимок и хотел было убрать телефон, но рука замерла в воздухе. Прямо из ворот на него вылетел еще один косплеер. И на этот раз это не был ребенок.
Мужчина, одетый в средневековый костюм, был, пожалуй, даже выше самого Сандера. И на поясе у него висел меч. Вот только бандана на голове смотрелась излишне современно, но, может быть, Сандер чего-то не понимал? Он было шагнул навстречу и даже открыл рот, чтобы поздороваться и попросить сфотографироваться с таким колоритным японцем, но тот, остановившись на мгновение, снова рванул куда-то по дороге, едва не снеся Сандера плечом. Видок у него был донельзя озабоченный.
Сандер хмыкнул и пошел к воротам. И почти даже в них зашел, но тут маленький пожилой японец, наверное, служащий здесь, преградил ему путь.
– Извините. Это закрыто, – сказал он по-английски.
Сандер закатил глаза. Впрочем, он этого ожидал. И медленно, почти по слогам произнес по-японски:
– Извините. Я иностранец. Приехал из далекой страны. Очень люблю Като Киёмасу и Тоётоми Хидэёси. Завтра утром уезжаю. Пустите посмотреть, пожалуйста.
– Нельзя! Закрыто! Ремонтируют! – замахал руками японец и добавил уже по-японски: – Опасно!
Сандер пожал плечами. Извинился и, повернувшись, пошел прочь. Этого он тоже ожидал. Оглянувшись через несколько секунд и убедившись, что служащий скрылся за воротами, он повернул обратно и пошел вдоль ограды.
Несерьезная была ограда. В России бы на ее месте красовался забор в два человеческих роста и с острыми штырями. И хорошо еще, если не с колючей проволокой. Так что, отойдя на достаточное расстояние, Сандер легко перемахнул ее и оказался на территории храма. И тихонько, чтобы не привлекать ничье внимание, пошел туда, откуда виднелась сводчатая крыша.
Парк оказался чудесный. Невысокие деревца, каменный мостик через ручей. Если бы было открыто – Сандер с удовольствием здесь побродил между камнями с надписями и аккуратно высаженными цветами и кустарниками. Но сейчас в его задачу наслаждение красотой не входило. Он осторожно обошел основное здание храма и, похоже, обнаружил то, что искал. Со стороны заднего, видимо технического, въезда был припаркован огромный серебристый трейлер, от которого прямо к храму тянулись толстые кабели. Сандер пригнулся и притаился за большим каменным светильником. И, достав телефон, сделал несколько снимков. Эх, пробраться бы в храм… А с другой стороны? А что будет? Увидят – выгонят, в крайнем случае, заплатит штраф. Он было выпрямился, но тут же снова согнулся в три погибели: двери трейлера открылись и оттуда по лесенке стали спускаться люди. Сандер замер. Если это были рабочие-реставраторы – то он был испанским летчиком. Больше всего эти люди напоминали или хирургическую бригаду, или работников санэпидемстанции. На них были голубые с серебристым комбинезоны, а головы закрывали пластиковые капюшоны и маски. Люди вышли и, негромко переговариваясь, направились к храму. Один остался и начал что-то делать с кабелями.
Следом за людьми в комбинезонах вышли еще двое. Эти были в обычной одежде, без масок и перчаток. Один, в брюках и рубашке с галстуком, держал в руках планшет. Остановился и повернул его к второму, в джинсах, и несколько моложе. Тот с интересом наклонился над экраном. Сандер нахмурился. Лицо того, который в джинсах, было ему знакомо. Точно! Это же он! Тот самый человек, которого показывал ему Ёситада!
Сандер поднял телефон и снова сделал несколько снимков. А эти двое тем временем стали разговаривать. Говорили они громко. Сандер отлично слышал обоих, но разобрал только «наблюдать», «стоит на месте» и «повернул налево». Эх… Вот если бы здесь был Ёситада… О, действительно… почему он сразу до этого не додумался?
Сандер врубил режим записи и осторожно вытянул телефон вперед. Было довольно тихо, не считая периодически шуршащего кабелем работника, и весьма возможно, что Ёситада сможет понять, о чем беседуют эти двое, так старательно водя пальцами по экрану.
Появились еще двое в комбинезонах. Один аккуратно поднимал с земли кабель, сворачивая его в кольцо, и подавал напарнику, который нес его на плече. Что бы здесь ни происходило – Сандер успел застать самую концовку. Двое с планшетом направились куда-то в сторону основного выхода.
Сандер выключил диктофон. В храм. Нужно обязательно пробраться в храм. Он еще раз, крадучись, обошел здание, снова оказался у главного входа и, убедившись, что вокруг никого нет, потихоньку скользнул внутрь.
В помещении храма горели яркие прожекторы и суетились люди в голубых комбинезонах, сворачивая полупрозрачный полиэтилен. За ним Сандер разглядел круглую площадку с нависающей над ней крестообразной аркой, створки которой были подняты вверх. Он вытащил телефон и навел камеру на конструкцию.
И почувствовал, как его плечо сжала рука.
– Кто ты такой?! – услышал он возмущенный возглас.
Он резко повернулся и увидел человека в длинных монашеских одеждах.
– Простите, простите! – начал он заготовленную речь. – Я иностранец, я заблудился и… – Он внезапно замолчал, столкнувшись взглядом со стоящим напротив человеком. В этих глазах было столько ярости и ненависти, что по спине Сандера поползли мурашки. И вдруг затылку стало так жарко, словно он прикоснулся головой к горящей лампе. Возле левого уха послышалось тихое гудение.
Этого только не хватало… что тут происходит? Или он, иностранец, совершил святотатство, проникнув без разрешения в храм?
Сандер решил не задавать больше вопросов. Слегка отодвинув монаха плечом, он бросился наутек. И остановился отдышаться только тогда, когда ограда храма осталась далеко позади. Вытащил телефон и принялся отправлять Ёситаде все, что ему удалось добыть.
Киёмаса озирался по сторонам. Вокруг сновали люди, некоторые оглядывались на него и улыбались. А он понятия не имел, куда ему бежать и что дальше делать, и только растерянно мотал головой.
– Господин! Господин! – Совершенно внезапно к нему подбежали две девочки и ухватили за рукава. – Там! Туда!
